кресла.

— Нет-нет, — быстро возразила Лэйни. — Я, собственно, так и предполагала, что вы захотите посмотреть, как я выгляжу.

— Только если вам это удобно.

— Да, мне удобно.

— Значит, мне позвать Кларису?

— Да, конечно.

— И пусть она покажет вам, где уборная?

— Да.

Как выяснилось, Клариса была девятнадцатилетней девушкой, которая, как и сама Лэйни, оказалась на мели. Здесь она пыталась подзаработать денег, чтобы уехать в Вайоминг — «куда-нибудь подальше от этой долбаной жары», — и стать инструктором по горнолыжному спорту. Тот факт, что она никогда в жизни не стояла на лыжах, Кларису не смущал. Девушка тут же рассказала Лэйни, что она помогает в офисе всего раз в неделю, потому что у нее с Крисом — ну, ты понимаешь, — а так она работает под именем Кристалл в одном из салонов на углу Сауз-трэйл и Бивер-стрит.

— Ничего местечко, а? — прощебетала Клариса и ослепительно улыбнулась.

Но Лэйни и сейчас ничего еще не поняла — бедная косоглазая малышка, выросшая в захолустном городишке штата Алабама.

В конце концов по ходу дела Клариса объяснила Лэйни, что фирма «Лютик» владеет сетью магазинов, расположенных вдоль Намайями-трэйл.

Эти магазины носят всякие названия вроде «Сатин и кружево», или «Белье для полуночи», или «Кружевные фантазии», — в общем, чтобы сразу было ясно, чем здесь торгуют. Еще Клариса упомянула, что в магазинах предусмотрена такая услуга, как «общество юных девушек», демонстрирующих образцы белья потенциальным покупателям. Все эти потенциальные покупатели — мужчины, которые платят начальный взнос — пятьдесят долларов за полчаса, — за право полюбоваться этими девушками в их чрезвычайно экономных нарядах. Из этих пятидесяти тридцать пять долларов идет фирме и пятнадцать — девушке. Часовой сеанс стоит девяносто пять долларов, из которых шестьдесят пять отходит фирме.

Демонстрация моделей проводится в специально для этого отведенных уютных комнатах, примыкающих к главному залу. В некоторых салонах по две таких комнаты, в некоторых — больше. В этих комнатах устроена невысокая платформа. По ней девушки и прохаживаются, когда демонстрируют свои наряды. На самом деле, никто никакого белья не покупает.

Мужчины-завсегдатаи этих магазинов платят за разнообразные услуги…

— Считается, что притрагиваться ни к чему нельзя, — сообщила Клариса.

…например, медленный стриптиз — за каждый снятый предмет одежды десять долларов сверх входной платы. Клиент может раздеться, пока девушки кружат по помосту — это еще десять долларов, может заняться мастурбацией, когда девушка ложится на платформу и раскидывает ноги…

— Эта услуга стоит двадцать долларов, — сообщила Клариса.

…может поводить пенисом между грудями девушки…

— Это не считается «притрагиваться» — пояснила Клариса, — она же не трогает член руками.

…а потом поглаживанием возбудить соски — это еще пятьдесят долларов. Поскольку это обычно происходит уже после того, как девушка сняла лифчик, это значит, что она получает лишние шестьдесят долларов за какие-нибудь полчаса работы сиськами — всего, значит, семьдесят пять долларов, или девяносто, если за час. Девушки предпочитают заранее договориться, какие услуги они согласны выполнять, и обязательно объясняют клиентам, что здесь никто не торгует сексом — на этом месте Клариса хмыкнула, — и что все прикосновения запрещены законом.

— Некоторые мужчины очень любят медленный стриптиз, — рассказывала Клариса. — Им нравится командовать, нравится швырять десятидолларовые купюры на помост и говорить девушке, что ей снять на этот раз. Они тогда чувствуют себя крутыми богачами. Другие сразу хотят, чтобы девушка сняла трусики и раздвигала перед ними ноги, пока они будут заниматься своими делами. Кое-кто из девчонок говорил мне, что им вправду нравится работать сиськами — хотя по мне, так дрянь дрянью, — они от этого кайфуют. Может, у них грудь такая чувствительная, не знаю.

У меня — нет. На редкость мерзкое занятие. Иногда я получаю за неделю три-четыре тысячи долларов — смотря по сколько часов работаю, и смотря насколько далеко мне хочется заходить. Между нами говоря, если никто не следит, если мужчина интересный и платит хорошо, можно и ручками поработать, или даже минет сделать. Но это вовсе не значит, что ты должна делать то, чего тебе не хочется. Если это все тебя не устраивает, ты просто демонстрируешь модельное белье, а все эти парни сидят внизу в креслах и смотрят. Ты надеваешь те модели, которые они просят — там в комнате стоит ширма, ты переодеваешься за ней, — и получаешь свои тридцать долларов в час. Это куда лучше, чем горбатиться в «Мак-Дональдсе», можешь мне поверить, подруга. Какой у тебя размер обуви?

Сперва Лэйни была удивлена.

Она надевала черный пояс, черные же трусики и лифчик, пристегивала к поясу черные нейлоновые чулки и изумленно слушала болтовню Кларисы.

Она никак не могла понять, что же она должна будет делать по возвращении в кабинет мистера Вильсона. В кабинет Криса. Криса, у которого с Кларисой «сами понимаете что». Что, она должна устроить для него небольшое представление, чтобы доказать, что она способна зарабатывать деньги в каком-нибудь из их секс-магазинов, в «Нейлоновых ножках» или еще какой-нибудь дыре?

Она не раз проезжала мимо подобных магазинчиков, когда ей случалось ехать куда-нибудь по Намайями, — в их витринах еще вечно мигали оранжевые неоновые надписи «ОТКРЫТО». Но Лэйни всегда искренне считала, что они и вправду на законных основаниях торгуют женским бельем, и что «модели», рекламируемые на витрине — это и вправду модели белья. В конце концов, здесь, в Калузе, если женщина явится на пляж в чересчур откровенном бикини, ее вполне могут арестовать. А одного известного комика здесь арестовали за то, что он мастурбировал в порнографическом кинотеатре. Так как же так вышло, что этим замаскированным мини-борделям никто не мешает существовать и процветать? Потому что именно так эти заведения и следует называть.

Бордель есть бордель. И значит, ей предлагается стать проституткой. Во всяком случае, именно ею она и станет, если согласится делать что-либо еще, кроме как демонстрировать уважаемым посетителям модели белья.

Когда Клариса принесла ей подходящие по размеру туфли на здоровенной шпильке, Лэйни вспомнила, что именно в этой стране доктора Джоселин Элдер уволили с должности министра здравоохранения за то, что она посмела предположить, что школьникам следует объяснять значение мастурбации. Не учить их мастурбировать — об этом никто и не заикался.

И еще Лэйни вспомнила, что хотя комика и арестовали за совершенное им отвратительное преступление, тем не менее кинотеатр и поныне открыт, и там крутятся всякие мерзкие фильмы. Что вы хотите — Америка.

А кроме того, ей очень нужны были деньги.

Со следующего понедельника Лэйни начала работать в салоне «Шелковые тайны» под именем Лори Дун. Она работала по шесть часов в день, с восьми вечера до двух ночи, и получала по девяносто долларов, не снимая ни единой части своего наряда, и, конечно, ни к кому не прикасаясь — она старательно объясняла посетителям, что это запрещено законом.