Когда они выходили из зала, Горан улыбнулся метрдотелю:
— Блюда чудесные. Особенно взбитые сливки с малиной и шампанским. Шедевр!
Плотный француз с массивным носом просиял. Хорошо, когда клиент разбирается. А то некоторые приходят лишь поболтать. Едят и даже не замечают что. Он посмотрел на Хэдли:
— А вам, мсье, понравилось?
— Еда вроде ничего, но вам следовало бы повесить в туалетах полотенца, — произнес Хэдли недовольным тоном. — Для такого ресторана это позор.
Француз застыл с улыбкой на лице. Надо же, какая наглость!
— Можно подумать, у вас в Англии лучше, — пробормотал он им вслед.
Но друзья не слышали. Они уже вышли на бульвар.
— Ты собрался обратно лететь самолетом? — спросил Горан.
— Да.
— Не надо. Поезжай под Ла-Маншем, поездом «Евростар». И вообще, Джеймс, мы временно прекращаем все контакты. Пожалуйста, забудь все, что я тебе сегодня рассказал. Ты меня понял?
— Так ты не хочешь, чтобы я тебе помогал? — спросил Хэдли, не веря своему счастью.
Горан рассмеялся:
— Конечно, нет, Джеймс. Я буду работать один.
Хэдли облегченно вздохнул.
На перроне они остановились у выхода на посадку.
— Ты надолго исчезаешь? — поинтересовался Хэдли.
— Примерно на шесть месяцев.
— Ого… — Хэдли опустил голову.
Без друга будет так одиноко. В Горане было что-то успокаивающее. Теперь Джеймс понимал, что ему было приятно ощущать рядом с собой гения, умевшего найти выход из любого затруднительного положения. Для Горана все возможно. А это так скрашивало серое существование Джеймса, вселяло надежду.
— Я буду скучать по тебе, — сказал он.
— А я по тебе, Джеймс.
Они обнялись.
Садясь в вагон, Хэдли искал взглядом Горана, но тот уже растворился в толпе. Устроившись в купе первого класса, Хэдли заказал выпить, большой бокал. Ему было не по себе.
Хэдли только теперь окончательно осознал, что так и не понял, что есть Горан. Настоящий Горан, без защитной оболочки. От этого и тревожно, и грустно. Неужели он действительно собрался организовать государственный переворот в Албании? Но если сказал, то, значит, сделает. Разумеется, он не сообщит об этом ни единой душе. Но что случилось с Колледжем? Там, кажется, решили наконец не только давать советы главам государств, но и активно вмешиваться во внутренние дела этих государств. Для этого нужны деньги? Хэдли покачал головой. Куда катится мир?!
Он нетвердой походкой направился в туалет и вернулся в купе, когда пригороды Парижа остались позади. Открыл дипломат и помрачнел.
Вот идиот. Забыл отдать Горану его почту.
Неделю назад Хэдли съездил на квартиру Горана в Лондоне взять почту. Собирался отдать ему сегодня, но забыл. Мысли были заняты другим. Ладно, Горану на это наплевать. Там, наверное, какие- нибудь пустяки.
Хэдли откинулся на спинку сиденья, пытаясь расслабиться. Человек напротив улыбнулся. Типичный современный чернокожий, с дредлоксами и наушниками. Слушает рэп. Хэдли тоже едва заметно улыбнулся. Все, надо отдыхать. На сегодня с него достаточно.
Пи-Джей из детективного агентства Эла Джонсона продолжал широко улыбаться. Этот белый, напоминающий испуганного кролика, все же привел их к Горану Радичу. Они засекли Хэдли, когда он приходил на квартиру к Горану забрать почту. Теперь Эл с Горана глаз не спустит.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Людей, всех без исключения, необходимо считать заведомо злыми и предполагать, что они всегда проявят злобность своей души, едва им представится к тому удобный случай.
«Панама. Страна в Центральной Америке. Государственный язык испанский. Население 2,5 миллиона человек. Валюта — доллары США. Знаменита своим Панамским каналом, который начинается у столицы страны, города Панама, расположенного на побережье Тихого океана, и заканчивается в порту Колон на побережье Атлантического океана. Мировой банковский центр, где работают свыше 150 банков. Прежде была частью Колумбии. Провозгласила независимость в 1903 году. Военная хунта Мануэля Ортеги была свергнута с американской помощью в 1989 году. Туристов в первую очередь привлекает сам Панамский канал, а также белые песчаные пляжи, тропический лес, рыбная ловля, изделия местных промыслов, дружелюбие населения. Климат тропический, влажный. Три часа лёта от Майами».
Себастьен отодвинул буклет и посмотрел в окно. Внизу в поблескивающем океане отражалось безоблачное небо. Когда самолет развернулся на посадку, открылась панорама столицы. Она растянулась вдоль широкой полукруглой бухты. Это был большой город с небоскребами и фешенебельными отелями, построенными почти у самого берега. Он немного напоминал Гонконг, но не такой эффектный и более просторный. Впрочем, Себастьена в Панаме интересовали не отели, не казино и даже не красивые женщины, не фиесты, не карнавалы, не самбы и не румбы. Дело в том, что Панама славилась по всему миру своими банками.
— Пожалуйста, пристегните ремни. Самолет идет на посадку.
При выходе ему в лицо ударила струя горячего воздуха. Влажность была настолько высокой, что когда он дошел до конца бетонированной площадки, его белая накрахмаленная банковская рубашка была уже вся влажная. Чепуха. После весенней нью-йоркской слякоти и скучного курса менеджмента, прослушанного в «Банке США», это радовало.
Себастьен сел в такси, подумал о Тане и улыбнулся. Затем помрачнел. А вдруг она нашла себе в Панаме бойфренда латиноамериканца? «Пусть только попробует, сразу убью!»
Офис управляющего банком украшали флаги США и Панамы.
— Добро пожаловать, мистер Синглтон, в Панамское отделение «Банка США». Рад с вами познакомиться.
Управляющий — широкоплечий американец с легким калифорнийским выговором, примерно сорока лет, загорелый — казался очень приветливым. Возможно, он таким и был. Звали его Даг Салливан. Он работал в Панаме уже десять лет и надеялся пробыть на этой должности еще десять. Место тихое, спокойное, несмотря на то что банк каждый год проводил операций на миллиарды долларов. Дагу также нравилось, что люди в Панаме не лезут в дела друг друга.
— Нам звонили из Нью-Йорка. Очень хорошо отзывались о вас. Вы прекрасно освоили программу стажировки.
Себастьен пожал плечами, словно извиняясь.
Даг щелкнул тумблером внутренней связи и заказал выпить. Затем подвел Себастьена к окну, откуда был виден Панамский залив. Пояснил, что такое горячее марево висит над городом большую часть года. Они посмотрели вниз, полюбовались небольшим садом камней, окружавшим здание банка. Себастьен радовался. Этот банк, название которого сияло золотом на мраморной плите, являлся идеальным местом для осуществления его плана.
