фразой я явно льстил присутствующим господам генералам. – И история космической экспансии человечества до сих пор вполне соответствовала этим принципам. Мы ни с кем по-настоящему не воевали, никакие злобные пришельцы не собирались нас поработить или уничтожить в открытой войне...

– А теперь вот решили! – перебил меня фон Вейхс. – Прошу прощения, Ваше Величество. Наш долг – найти их и уничтожить! Равно как и их пособников из так называемой Федерации!

– Спокойствие, Максимилиан, спокойствие. Продолжайте, герр Фатеев.

– Господа, если бы против нас действовала некая сверхцивилизация Чужих, мы бы давно уже были бы уничтожены. Никакой военной логики в «подбрасывании» нам биоморфов не прослеживается. Популярное в фантастической литературе приписывание инопланетным культурам закрытости и важности непонятных для нас морально-этических установок, как правило, списанных со средневековой Японии, – это не более чем выдумки. Дбигу и Слайм действовали вполне рационально и руководствовались вполне нами постигаемыми критериями.

– До той поры, пока Дбигу не начали вторжение, – негромко заметил Валленштейн.

– Совершенно верно, герр генерал-майор. До тех пор, пока Дбигу не начали так называемое вторжение, которое носило характер не военной, а экологической операции. Они вполне успешно очищали планеты, на которых побывали биоморфы, от всех следов хозяйственной деятельности человечества. От нас они отбивались... примерно так же, как занятый человек пинает крутящуюся под ногами собаку.

– Но мы имели успех! Мы контролируем значительную территорию на Омеге-восемь! – вновь прервал меня фон Вейхс.

– Герр генерал-фельдмаршал, а на Иволге?

Фон Вейхс вопросительно взглянул на кайзера, и тот нехотя кивнул.

– Там мы потерпели неудачу. Плацдарм пришлось эвакуировать. Планета кишмя кишела осьминогами. Успели закрепиться.

– Следовательно, план Дбигу пока работает. Они ударили туда, где прошли «матки». Не без оснований ожидая, что не встретят там ничего живого. А остальным силам Империи положено было сражаться до последнего с биоморфами на других планетах. Не удивлюсь, если очень скоро Сообщество Дбигу предпримет высадку на Каппе-один и два.

– Но почему они действовали так странно? – не унимался начальник Генерального штаба.

– Потому что это больше всего походит на инстинкт. Инстинкт, распространённый на масштабные действия целой цивилизации, которая, быть может, в здравом уме и трезвой памяти ни за что бы не пошла на конфликт. Дбигу биоморфны, не так ли? А что, если это инструмент воздействия на них? Что, если они выполняют роль неких «ассенизаторов», восстанавливая планеты в первозданном виде, после того как Туча расправится с людьми?

– То есть биоморфы, по-вашему, – не унимался фон Вайхс, – это некое подобие экологов-экстремистов, считающих преступлением вмешательство в естественное развитие жизни на планетах? И мы, человечество, за свою активную политику терраформирования новых колоний попали в какой-то «чёрный список»?

– Возможно, герр генерал-фельдмаршал, никакого «чёрного списка» нет, а есть... есть нечто вроде иммунной системы Вселенной. Или хотя бы нашей Галактики. И эта иммунная система построена на биоморфах, – меня подхватило. – Они рассеяны по разным планетам. И, возможно, по каким-то причинам – сейчас не так важно, по каким именно, – распознали человечество как «инородное тело». Может, из-за нашей неудержимой экспансии – вспомните, наш организм точно так же борется с постоянно делящимися раковыми клетками. Что, если на каком-то непредставимом нам уровне мы, человечество, – рак Вселенной? В трудах средневековых алхимиков часто фигурировало понятие Первочеловека, Человека, составляющего целую вселенную. Конечно, это была всего лишь аллегория, но... представьте себе Вселенную как единый организм. Организм, в котором цивилизации – всего лишь клетки. В нашем теле клетки не рассуждают, а выполняют приказы, поступающие посредством химических медиаторов, в том числе и совершают преднамеренное самоубийство, если этого требуют интересы всего организма. С точки зрения клеток подобные действия могут не иметь никакого смысла. Так же и здесь. С военной точки зрения действия Дбигу не имеют никакого смысла. Но в терминах «большого человека» – вполне. Октопусы «заживляют раны», оставленные человечеством. В нашем организме репарационные механизмы тоже запускаются подобным образом. Самим Дбигу от войны с нами никаких особых прибылей не просматривается. Они вполне рациональны. Значит, существует механизм, чтобы заставить их повиноваться. Отсюда и «неразумность» их действий.

– Они что же, в бреду всё это проделывали? – негромко спросил Адальберт.

– Почему же «в бреду»? Но биоморф – это я понял на себе – со временем, и особенно если давать ему проявлять себя, – вполне может «взять управление на себя», пусть даже не слишком удачно...

– Что-то слабо верится, – нахмурился Ланц. – Астрология... простите, но я военный-практик. Не вижу, как это соотнести с уже случившимися событиями. И потом, иммунная система, разве может она быть настолько неэффективна...

– В молодости и зрелости – да. Она очень эффективна. Раковые заболевания в этом возрасте, как правило, достаточно редки. А вот когда организм стареет... Откуда мы знаем, сколько «лет» нашему гипотетическому «большому человеку»? Быть может, он уже в преклонных годах? Может, уже не так уж далёк его собственный конец и рождение чего-то нового?

Наступило молчание.

– Не люблю апокалиптических прогнозов, – мрачно проговорил Адальберт.

– Я всего лишь пытаюсь объединить все наблюдаемые данные некоей общей гипотезой, более-менее непротиворечивой. Возможно, все «нормальные» цивилизации Космоса действительно несут в себе эту злосчастную «биоморфность», а наше человечество – нет, и поэтому опознаётся как «вражеское»? Кто знает...

– И что же вы предлагаете, Фатеев? – напряжённо спросил кайзер. – Ваша гипотеза, признаюсь, фантастична, но, за неимением лучшего...

Я глубоко вдохнул.

– Гипотеза фантастична. Но биоморфы практически непобедимы, на планетах, где оказался хоть один из них, всегда будет сохраняться возможность их возрождения. Достаточно всего лишь одного «истока», из которого выведется настоящая «матка», и... Без антигравитационной технологии Дбигу они не могут летать, так что...

– Ага! – фон Вейхс едва не подскочил. – Тут-то я вас и поймал! Как же может ваша «вселенская иммунная система» зависеть от технологии какой-то одной цивилизации?

– Можно предложить тысячу объяснений, герр генерал-фельдмаршал. Ну, например, что такие технологии существуют во многих местах обитаемого космоса и что все «нормальные» цивилизации обеспечивают биоморфов подобного рода средствами. Опять же, на уровне инстинкта. Но разрешите и мне задать вопрос – был ли захвачен хоть один такой антигравитационный аппарат, ведь на Иволге армия уничтожила добрый десяток «маток»?

– Нет, – после паузы ответил начальник Генерального штаба. – Мы ничего не нашли. Возможно, они погибали вместе с «матками». Самоликвидация, или детонация от наших снарядов.

– Так, а зачем было вообще «подбрасывать» нам этих биоморфов? – осведомился кайзер. – Зачем идти столь сложным путём?

– Тут мы можем только спекулировать, Ваше Величество, – ответил я. – Всякой контрольной системе, не важно, механической, электронной или биологической, необходим критерий срабатывания. В нашем случае это могло быть достижение определённого уровня космической экспансии, когда мы добрались до планет, «заражённых» биоморфами. Возможно, сыграло свою роль и то, как мы ими распорядились. А воспользовались мы ими для войны, причём войны междоусобной. Не исключено, что такая агрессивность, да ещё и внутривидовая, тоже может служить критерием отбраковки.

– Меня больше волнует возникновение... э-э-э... людей с примесью биоморфов, – сухо заявил фон Вейхс. – Сколько таких уже появилось? Сколько ходит по нашим улицам? Дариана Дарк воспользовалась биоморфами, смогла ими управлять...

– Прошу прощения, герр генерал-фельдмаршал, но она смогла это сделать только до определённой степени.