Домчались быстро. Свернули на грунтовку. Попетляли еще минут двадцать.

— Стой, — скомандовал Карлссон. — Здесь.

Вышли из машин.

У бандита Федота обнаружился спутник: подвижный блондинчик с маленькими усиками, на взгляд Кати, довольно симпатичный, только какой-то суетливый. Он выскочил из джипа первым.

— Додик! — воскликнул он жизнерадостно, протягивая руку оказавшемуся ближе всех Шурину.

Тот посмотрел на руку блондинчика, потом на сережку в его ухе… И руку демонстративно проигнорировал.

Блондинчик покраснел.

— Я не… — начал он.

Но его заглушил рык Коли Голого:

— Во, Федот, знакомься: братан мой, Шурин!

— Так Шурин или братан? — уточнил Федот.

— По жизни — братан, а по погонялу — Шурин, — пояснил Коля. — А это Федот, корефан мой армейский и большой человек.

— Да уж не больше тебя, — усмехнулся Федот. — Здорово, Шурин! Ты, что ли, тачило продаешь?

— Не-а, вот они, — Шурин мотнул головой в сторону Кати и Карлссона.

Глаза у бандита Федота — тусклые и равнодушные. Кате он как-то сразу не понравился. Вернее, не сам Федот. Сам-то он — красивый мужик, накачанный… Что-то в нем было такое… Как яблоко, в котором из-под глянцевой яркой шкурки просвечивает гниль.

Тем не менее бандит Федот отнесся и к Кате, и к Карлссону уважительно. И никаких шуточек в Катин адрес. А назвался почему-то Иваном.

— Далеко тачило твое? — спросил он у Карлссона.

— Ее, — Карлссон опять кивнул на Катю. — Близко. Пошли.

«Порше» был крайне искусно — не увидишь, пока не подойдешь вплотную, — упрятан среди молоденьких осин.

Карлссон, Шурин и Коля в шесть рук проворно освободили его от веток и выволокли на полянку.

Федот обошел «порше», оглядел внимательно. Судя по его виду, ситуация, когда под кучей веток обнаруживается элитная иномарка, была бандиту привычна.

Закончив общий осмотр, Федот кивнул притихшему Додику. Тот мгновенно воспрял, оживился, забегал вокруг.

— Морда в хлам! — радостно объявил он. — Всё менять! Раз, два, три, четыре… Пять элементов! Минимум на пятнадцать штук. Фары, бампер… А под капотом еще что… Неизвестно…

— Так посмотри, — буркнул Федот-Иван.

— Откройте капот! — строго сказал Додик Кате.

Катя хотела объяснить, что капот не открывается. И она вообще не знает, как его открывать…

— Ключи ему дай, — вмешался Коля.

Катя послушно вручила Додику ключи. Взвизгнула сигнализация.

— Ты посмотри, какой салон, — сказал Коля Федоту.

— Угу, — отозвался Федот. — Может, себе ее взять? Как думаешь?

— Сам решай. Биография у нее сложная.

— А чё на ней?

— Вот у нее спроси, — хозяин «Шаманамы» кивнул на Катю.

— Спрошу, — с достоинством произнес Федот. — Позже. Додик, что ты там возишься?

— Не открыть, заклинило, — пропыхтел Додик, безуспешно пытавшийся заглянуть в нутро «порше».

— Помоги ему, — сказал Коля Шурину.

Но и усилия Шурина ни к чему не привели.

— Вытягивать надо, — пропыхтел Шурин.

— Угу, — согласился Додик. — Считай, пропала тачка. Геометрия нарушена. Теперь…

— Ты, человечек, — перебил его Карлссон. — Нажми там внутри…

Ухватился, потянул — и капот открылся.

Все, кроме Кати и Карлссона, по очереди заглянули внутрь. Додик — последним.

— Радиатор надо менять! — заявил он. — Компьютер…

— Хорош грузить, — вмешался Коля. — Просто назови цену.

Додик покосился на Федота. Тот кивнул.

— Шестьдесят, — мгновенно выдал Додик.

Теперь посмотрели на Катю. Катя молчала. Она помнила только, что Дима сказал: такая машина, новая, стоит не меньше двухсот тысяч. А битая…

— Шестьдесят пять! Но это уже всё, край! Себе в убыток. Перекрашивать — тачка-то приметная, номера перебивать…

— А номера зачем перебивать? — брякнула Катя.

Она подумала, что имеются в виду госномера. Что там перебивать? Одни снял — другие повесил.

— Как это — зачем? — воскликнул Додик. — Тачка паленая! Ты, лялька…

— Базар фильтруй, — негромко и без всякой угрозы сказал Коля Голый.

Но Додик почему-то испугался, даже побледнел. Катя подумала: как он быстро цвета меняет.

— Извините, Екатерина, — пробормотал он. — Но ведь правда тачка паленая. Еще документы на нее покупать.

— Зачем? — спросила Катя. — Есть же документы. Вот! — И протянула Додику пакет с бумагами. Но изучить их Додик не успел — документы тут же отобрал Федот.

— Прибутков — это кто? — спросил он у Кати.

— Подставной, — за Катю ответил хозяин «Шаманамы».

— Ага… А этот, Селгарин, он предъявы не сделает?

Коля усмехнулся:

— Ты телевизор смотришь, Федот?

— Бывает.

— Сегодня смотрел?

— Угу. Занятный был сюжетик. Токо я не понял: нашли этого мишку?

— Это вряд ли. Ты лучше фамилию того, недоеденного, вспомни.

Федот еще раз перечитал доверенность, спросил:

— Точно? За базар отвечаешь?

— Отвечу, — кивнул Коля. — Только я еще ни разу не слыхал, чтобы мослы и субпродукты предъяву делали.

Федот сунул документы в карман, сел в «порше», посидел немного, опустил, поднял верх…

— Беру, — решил он. — Себе беру.

— Рискуешь, — заметил Коля. — Мало ли менты…

— Шерстяные — мои проблемы. Беру. Ваша цена, Катя?

— Сто! — решительно заявила Катя. Она видела, что бандиту машина нравится.

— Евро или бакинских?

— Евро!

Что такое «бакинские», Катя просто не знала.

Федот подумал немного, потом кивнул:

— Беру.

— Иван Витальич! — воскликнул Додик. — Да как же… Да тут одной покраски…

— Глохни, — пресек вопль Федот. — Какая краска? Мне этот цвет нравится. Морду поправишь и всё. Ключи! — повелительно бросил он Кате.

Катя хотела спросить насчет денег, но не спросила. Вспомнила предупреждение Коли — не болтать лишнего. И молча отдала ключи. В тот миг, когда ее пальцы коснулись руки Федота, к Кате вдруг, будто из