Рустамчиком-шайтаном не радовала.
– Не боись! – угадал его настроение Иван.– Нет его там. Отбыл.
Открытая дверь, пустой коридорчик. Слава двинулся прямо в зал. Басов не отставал.
В зале, усевшись на сложенные маты, мрачно курили Игорь Халик и Гришка Магид, Славин напарник по сэмпайству.
Когда Слава Зеленцов появился в дверях, оба уставились на него, как на восставшего зомби. Причем Халик даже рефлекторно попытался спрятать сигарету. Курение вообще Ликановым не поощрялось, а курение в зале…
– Ну, ну… – сказал Зеленцов.– Это всего только я. А это Иван.
Оба приятеля встали:
– Игорь!
– Григорий!
Каждый – на голову выше Басова. Славе вдруг показалось забавным, что единственная их надежда – этот малыш.
– Рассказывайте, бойцы! – велел Зеленцов, усаживаясь на маты.
Для Халика и Магида Слава – авторитет, первое лицо после сэнсэя. Тем более теперь… Тем более показная уверенность Зеленцова внушала надежду.
Начал Магид. Потому что Халик провалялся на полу еще минут двадцать после бегства Зеленцова.
Воспоминания у Магида оказались премерзкими. Шайтан плясал, заваленные черные выли, а все прочие беспомощно стояли вокруг.
– Все вижу, все слышу, все чувствую – и даже мизинцем не шевельнуть! Думал, блин, никогда не кончится… А когда те трое перестали выть и дергаться, этот схватил четвертого, того, что Олег вырубил,– тот еще живой был, прямо зубами в горло вцепился и задушил, как лиса курицу. Задушил, швырнул на пол и – ко мне. Я думал – все. Кранты. Нет, только в глаза заглянул. А у самого зенки красные, даже не красные, а как бы сплошной огонь. И полыхает. А потом как стрельнуло – прямо по мозгам, и я как провалился куда- то…
– Точно! – вставил Халик.– И у меня то же!
Глаза у обоих парней стали непривычно испуганными.
– Дальше! – потребовал Слава.
– Дальше менты появились. К этому только сунулись – и в ступор.
– Ага,– поддержал Халик.– Ввалились, бойкие такие, наглые: «Кто стрелял, мать вашу?» Этот зыркнул – и криздец. Как роботы. Черных забрали и уехали. Нас как будто и не существует.
– Дальше!
– А что дальше? Этот взял Олега, и они ушли. Как ушли, так и нас отпустило. Только говорить мы ни о чем не могли.
– Могли,– уточнил Игорь,– но, знаешь, не хотелось. Сразу и разошлись. А я потом часа через два вернулся, вижу – Гришка на лавочке сидит.
– Да,– подтвердил Магид.– Сначала я пришел. Ну, посидели немного, а потом Игорь говорит: «Пойдем в зал», ну мы и пошли. Вот оно как. Что скажешь?
– Что? – Зеленцов повернулся к Басову, дав понять, кто тут главный.
Иван молчал. Глядел искоса, рассеянно. Слава знал такой взгляд. И Магид с Халиком тоже знали. Не знали только,
– Олег – ваш сэнсэй?
– Да.
– Грамотно,– пробормотал Иван.– Сначала подавил эгрегор…
– Кого? – одновременно спросили Халик и Магид.
– Это я – себе,– Басов мельком взглянул на Зеленцова и тронул пальцем угол правого глаза: «Внимание. Держи правого».
«Ни хрена себе!» – подумал Слава.
Правым был Халик.
– А кто знает,– подчеркнуто равнодушно спросил Иван,– кто знает, где живет ваш сэнсэй?
Зеленцов мгновенно ощутил в воздухе запах опасности. Игорь с Гришкой тут же напряглись. И молчали.
– Я знаю,– сказал Слава.– А что?
– Не надо туда ходить! – крикнул Халик странным привизгивающим голосом.
– Почему? – Иван безмятежно смотрел на него прозрачными серыми глазами.
– А потому! – рявкнул Магид.– В чужое дело не лезь, чувачок! Понял?
– Ну, ну,– попытался урезонить Слава.– Легче, Гринька!
– Не лезь!!! – пронзительно завизжал Халик, вскакивая и нависая над Басовым.– Не лезь!!!
Он весь трясся, руки беспорядочно дергались.
Слава приготовился сбить его боковым броском при первом же реальном движении.
Иван сидел как каменный. И смотрел не на Халика, а на Григория.
С тем тоже творилось непонятное. Лицо посекундно меняло выражение, с губ срывались бессвязные слова.
Слава заметил, как вздулась вена на виске Басова. Халик приплясывал над ним, подпрыгивал, будто марионетка у пьяного кукловода. Басов словно его и не замечал.
А Магид медленно опустился на пол. Руки его упали на колени, глаза закрылись, туловище медленно раскачивалось из стороны в сторону…
Кулак Халика сверху обрушился на затылок Басова.
Иван нырнул вперед, уйдя от удара, одновременно подцепив Халика под колено, так что тот, потеряв равновесие, упал прямо в захват Зеленцова. Слава зафиксировал его, аккуратно, но достаточно жестко, а Басов, подскочив пружинкой, встал в стойку. Слава, знавший, что он намного сильнее Игоря, решил: дело сделано, но тут Халик, хрустнув суставами, совершенно невероятным движением вырвался, отшвырнул Зеленцова и прыгнул на Басова. Тот аккуратно ушел в сторону, а Слава, у которого рефлексы всегда были быстрее мыслей, влепил Халику беспощадный тат-цки в затылок. Халик, как и следовало ожидать, рухнул на пол.
Григорий продолжал раскачиваться и бормотать.
Слава облегченно вздохнул:
– Ну ни…
– Хаджмэ! – дико закричал Басов.
Лежащий ничком (и долженствующий оставаться в этом положении еще минимум минут десять) Халик вскочил, нет, взлетел, раскручиваясь в воздухе с почти киношным, но тем не менее сокрушительным мавашитоби. Подстегнутый криком Слава выбросил блок (подсесть он уже не успевал), принял удар на предплечье (сразу онемевшее), был отброшен на шаг назад, ушел от ну-китэ в горло, пропустил, сбил удар, направленный в пах, пропустил – в печень, выдохнул через сжатые зубы. Халик атаковал чертовски быстро! Быстрей Ликанова!
Слава пропустил еще один удар, смягчив доворотом корпуса. И еще один, весьма болезненный,– в голень… и тут Халик скис. Уронил рукя, лицо его, свирепая ряшка, поросшая светлой щетиной, вдруг приняла плаксивое детское выражение. Это выглядело настолько дико, что Зеленцов тоже опустил руки… и услышал, как красивый баритон Ваньки выводит:
– «…врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящий Его. Яко исчезает дым да исчезнут! Яко тает воск от лица огня, такс да погибнут бесы…»
Опустив веки и мерно осеняя себя крестом, Басов допел молитву, открыл глаза.
Зеленцов глуповато уставился на друга, потирая ушибленный бок.
– Первый – за нами,– бодро сказал Иван.– Двинулись!
– Куда?
– Угадай!
– А они? – Зеленцов кивнул на раскачивающегося Магида и совершенно разнюнившегося Халика.
