шатрах табунщиков на летних пастбищах. Не раз слышала эту жесту и Эовин.
– Берен умер на самом деле, – сумрачно возразил Серый. – Умер и был возвращен назад… по особой милости Вышних. Со мной было другое. Черный Путь раскрылся передо мной… но я не ступил на него.
– Все равно я не хочу умирать! Мне страшно!..
Несколько мгновений Серый смотрел на девушку.
– Ни у тебя, ни у меня уже нет выбора. Для тебя все было предрешено в тот миг, когда тебя схватили в Умбаре. После этого ты следовала дорогой своей Судьбы. И подумай – разве могли мы повернуть назад после битвы с перьерукими? Куда бы мы пошли? В Харад, навстречу новому плену и смерти?..
– Но разве ты, такой сильный…
– Это могло и не повториться, – сурово вымолвил Серый. – Я чувствовал – там, на Юге, горит питающий меня огонь, и, поверни мы на Север, как знать, чем бы все это кончилось. Нет, не обманывай себя. Надо идти вперед до самого конца. По-моему, смерть в бою куда лучше позорной гибели под харадскими бичами, разве не так?.. У меня за плечами – Мрак и Смерть. Но я знаю – хватило одного взгляда! – что в прошлом я был не простым рыбаком или даже воином. Что-то высокое и необоримое влекло меня… Неужто ты, смелая Эовин, бросившая родину ради приключений, – неужели тебе не хотелось бы рискнуть всем, чтобы получить все?
– Н-не понимаю… – Эовин съежилась.
– У меня была Сила. – Голос Серого упал до шепота. – Не та, что сейчас… совсем другая… чистая, как крылья ночи! Нет, что я говорю…
Нет… она… она тянула меня… куда-то прочь… я боролся… не понимая…
Казалось, он бредит. Голова моталась из стороны в сторону, лоб блестел от внезапно проступившего пота. Превозмогая страх, Эовин коснулась горящей щеки Серого – так и есть, весь в жару. Что же теперь делать? В степи, в родном предгорном лесу девушка не растерялась бы, она знала десятки трав – и полезных, и от равных…
Серый, внезапно оттолкнув ее руки, упал лицом в траву. Спина бурно вздымалась от учащенного дыхания. Он страшно захрипел, точно ему не хватало воздуха… и так же резко выпрямился.
– Ох… Что-то нашло на меня… Безумие какое-то… Знаешь, я сейчас видел… странно… точно сон – двое на берегу, в белых одеждах, прекрасные, как… как сами эльфы. Женщина с золотыми волосами, даже лучше твоих, прости, – она смотрела прямо в меня… – Голос Серого с каждым мгновением становился холоднее и спокойнее, Эовин даже показалось, что меняется и его звучание. – Смотрела прямо в меня, – он даже усмехнулся, – смотрела со страхом… Она – боялась – меня! Не знаю, что значит это видение, но… Когда тебя боятся, это значит – есть за что. По крайней мере, в это хочется верить. – Он вновь взглянул на Эовин. – Ты испугалась?
Ты думала – я лишился рассудка? Нет, вовсе нет.
Серый поднялся с земли – мягким, кошачьим движением, какого Эовин никогда не замечала у немолодого, седовласого сотника брошенной на верную гибель невольничьей рати.
– Ты идешь со мной?
– З-зачем?.. Отобрать?.. – Она не договорила.
– Именно так. Отобрать у Хенны его Силу. Я не верю, что она принадлежит ему по праву рождения. Скажу больше – я почти уверен, где сердце той Силы.
Я верну себе память… а потом сделаю тебя королевой.
– Что?.. – опешила Эовин. Серый смотрел на нее очень серьезно, без тени насмешки.
– У меня есть один долг… – медленно проговорил он. – Старый долг, из прошлого… это одно из первых воспоминаний, что вернулись ко мне…
Мертвая девушка, почти девочка, совсем как ты – погибшая для того, чтобы жил я. Я помню ее взгляды… Они жгут меня с первой же секунды, после того как ожили в моей памяти. Это – старый долг, но он должен быть отдан.
Вставай! Ты будешь первым воином моей новой армии… и, клянусь тебе именем своим, которое еще предстоит узнать, королевский венец опустится на твое чело!
В его словах билось сердце Силы. Призрачный плащ королей былого, отделанный пурпуром и золотом, вился за его плечами.
Легким движением Серый взлетел в седло. Завороженная его порывом – в тот миг ей казалось, что она уже ощущает тяжесть короны, – Эовин последовала его примеру.
Презрев опасность, они скакали прямо к ставке Хенны.
ТОТ ЖЕ ДЕНЬ, ПОДЗЕМНЫЕ ПУТИ ЧЕРНЫХ ГНОМОВ
Лодочка ткнулась носом в каменную осыпь. Могучая подземная река раздваивалась; и на перекрестке, как водится, возникло небольшое поселение. Тем более что отсюда удалось пробиться на нижние горизонты, где – по мысли королей Подгорного Племени – должен был залегать мифрил, и поэтому жизнь здесь кипела вовсю.
Двое гребцов подождали, пока их знатный пассажир сойдет на берег.
– Быть беде, чует мое сердце, – с тревогой проговорил один из лодочников, провожая уходящего взглядом. – ОН ведь так просто не появляется…
– У меня все внутри прям-таки охолодело, как ЕГО увидел, – вторил своему товарищу второй гребец.
Разговор велся, разумеется, на языке Черных Гномов – тайном, даже еще более тайном, чем Наречие прочих Детей Ауле…
– Ох, что-то будет… – вздохнул первый лодочник.
– И не говори. Появился – туча тучей! Стражники наверху говорили – никогда ЕГО с таким лицом не видели. Слова ни с кем не перемолвил – сразу вниз, к нам, сюда… На Юг куда-то спешит, сказывают.
– Да нет! Не на Юг! На Закат – так я слышал.
– А когда это ты только успел? – подозрительно осведомился второй гребец.
– Да уж успел – пока иные глупые сплетни слушали.
– Это кто слушал? Это я слушал?! – взъярился второй. – Ну, тебя-то я сейчас проучу…
Из ножен на широком наборном поясе выпорхнул кинжал. Но и первый гребец оказался не лыком шит – ловко отмахнулся проложенным сталью рукавом и ударил сам – ножом в горло недавнему товарищу. Тот захрипел, забулькал, захлебываясь кровью; однако сил на один-единственный последний выпад у него хватило. Кинжал вошел прямо в сердце противнику, слишком быстро уверовавшему в свою победу… Безумная драка кончилась в несколько мгновений. Два трупа остались лежать в мелкой воде.
ОКТЯБРЬ, 9, ПОЛДЕНЬ, БЕРЕГ КАМЕНКИ В ВЕРХНЕМ ТЕЧЕНИИ, НЕВДАЛЕКЕ ОТ СТАВКИ ХЕННЫ
Эстафета Хенны – конная или велбужья – хоть и не намного, а все ж опередила корабли эльдрингов. Каменка стала совсем узкой и быстрой. Кили «драконов» вот-вот могли заскрести по камням. По берегам вздыбились холмы, с севера все увереннее наступали передовые отряды рощ и перелесков. Там, в предгорьях, они сольются в сплошной зеленый ковер, без малейшего разрыва устлавший землю.
Впередсмотрящий заливисто свистнул.
– Пристань!
– Оружайсь! – немедленно скомандовал Вингетор, и десятники тотчас подхватили его слова. В который уже раз, не в силах оторваться, Фолко смотрел, как эльдринги облачаются в доспехи. Солнце на Юге палило немилосердно, местные обитатели предпочитали просторные развевающиеся белые одеяния; северные доспехи годились тут мало, однако в запасах опытного тана, не раз хаживавшего на Дальний Юг, нашлось все потребное и на такой случай.
Вокруг пристани роилась цела туча народу. Похоже, Хенна не поскупился, выслав гостям с Севера поистине царский эскорт. Одних только конных в отливающих на солнце длинных кольчугах и высоких острых стальных шлемах Фолко насчитал не меньше сотни. Воздев украшенные флажками копья, они застыли в молчаливо-грозном строю, готовые в любой миг устремиться в атаку сверкающей лавой… А вокруг собрались лучники и пращники, метатели дротиков – почти нагие чернокожие воины – и другие чернокожие – с длинными копьями, увенчанными необычно широкими и вытянутыми наконечниками – самыми настоящими мечами. Возле самой воды в седлах ждали гостей двое низкорослых – по меркам людского рода – всадников, облаченных в вызывающе простые коричневые накидки. Ближе чем на десять
