– Пироги печь… – проворчал хоббит.
Эовин покраснела еще гуще.
– Да, и пироги! – Голос ее зазвенел от чудом сдерживаемых слез. – Потому что без пирогов хуже, чем с ними!..
Гномы усмехнулись.
– Возьмите… – жалобно протянула Эовин, вновь теряя свой воинственный вид. – Возьмите, я вам пригожусь…
– А если тебя убьют, что мне делать? – сердито нахмурился Фолко. – Совсем у тебя, верно, в голове помутилось! Там, куда мы направляемся, тебе ну совершенно делать нечего!
– А ну как найдется? Вспомните меня, да поздно будет!
– Да уж найдем, как без тебя справиться! – язвительно отрезал хоббит. – Все, разговор закончен. Малыш! Ты там роханский патруль не видишь?..
– Я все равно за вами пойду! – Эовин стиснула кулачки.
– Девчонка!.. – Фолко уже терял терпение, и тут Торин вдруг слегка тронул разошедшегося друга за рукав.
– Она ж влюблена в тебя по уши, – прошептал гном на ухо хоббиту. – А коли так – дело серьезное. Роханских дев не знаешь? В реку бросится, утопится, к хазгам в лапы попадет, а от своего не отступится!
Гномы к делам сердечным всегда относились с небывалой серьезностью, делая в жизни один- единственный выбор – или не делая его вообще. И в их глазах мешать кому-то в подобном значило тяжко согрешить против установлений Махала. С точки зрения Торина, Фолко уже сейчас поступал против совести.
Хоббит оторопело уставился на Торина, чувствуя, что вот-вот лишится рассудка.
– Это судьба, – кивнул Малыш, очень, очень, очень серьезный Малыш, каким Фолко не видел его с самой Серой Гавани.
– Да вы что? – У хоббита округлились глаза. – Взять с собой… туда… эту девчонку?! Да Эодрейд прикажет нас повесить за… за… она ж малолетка совсем!
– Я уже могу повязать волосы платом замужества! – Эовин гордо задрала нос.
Это было правдой – в обезлюдевшем Рохане теперь выходили замуж и женились рано.
Гномы молча смотрели на Фолко, а он на гномов. Молчаливая игра «кто кого переглядит» продолжалась довольно долго.
– Куда двое, туда и третий, брат хоббит, – нарушил молчание Торин.
– Так, значит, я с вами? – выдохнула девушка.
Фолко медленно кивнул, чувствуя, что подписывает себе приговор.
Эовин, взвизгнув, подскочила, захлопав в ладоши.
– Если Фарнак не возьмет ее на борт, я не виноват, – с последней надеждой в голосе пробормотал хоббит.
ИЮНЬ, 7, СТОРОЖЕВОЙ ЛЕС В ДОЛИНЕ НАН КУРУНИР, ЮЖНАЯ ОКОНЕЧНОСТЬ ТУМАННЫХ ГОР
Трое друзей и Эовин без всяких происшествий добрались до границы роханских владений. Девчонка оказалась отличной спутницей – некапризной, выносливой и упорной. Как и все в Рохане, она словно бы родилась в седле, умела из ничего в мгновение ока сотворить сытный походный ужин, а кроме того, что особенно ценилось Малышом, неплохо пела и знала множество баллад – от рвущей сердце «Бури над Исеной» до ликующей «Эодрейд в Эдорасе». Пела она и об Олмере, Короле-без-Королевства, – величайшего завоевателя чтили даже враги. Никаких хлопот Эовин не доставляла.
Трое друзей вновь шли тем же путем, что и десять лет назад, когда тайком пробирались к Исенгарду в надежде найти там следы загадочного Вождя… На сей раз все было иначе, и прятаться не пришлось. Пограничная стража пропустила их после того, как Фолко показал грамоты; Эовин же ловко, точно змейка, проползла по зарослям. Ее не заметили.
Оставив на всякий случай топоры гномов начальнику заставы, Фолко и его спутники двинулись дальше.
Здесь, в Нан Курунире, за истекшие годы ничего не изменилось в отличие от Рохана, Арнора и всего Эриадора. Так же негромко переговаривалась под летним ветром листва буков и грабов, спокойно текла Исена, и видно было, что уже немало лет люди избегают этих мест. Роханцы никогда не приближались к краю Сторожевого Леса ближе чем на три полета стрелы. Эовин притихла, с опаской поглядывая на вздымающуюся стену деревьев.
– Ну что, нас опять начнет водить, как тогда? – проворчал Малыш. – Вот уж меньше всего хотелось бы снова плутать по этим корням и корягам!
– Мы ему постараемся представиться, – откликнулся Фолко, вплотную подходя к зеленой стене зарослей и высоко поднимая руку с надетым на палец эльфийским перстнем. Мотылек в камне, казалось, начал быстрее взмахивать крылышками – или, может, это просто стало сильнее биться от волнения сердце хоббита? В бурях и тревогах последних лет ему было не до Старого Энта. Судьба бросала Фолко то к родному очагу, когда немалой кровью пришлось отражать натиск хеггов да орков на Хоббитанию, то в дальние восточные пределы – к Великому Орлангуру и владениям принца Форве. А вот Старый Энт все эти годы не покидал своего леса, но хоббит не сомневался, что если кто в пределах досягаемости и может им помочь, так это Древобород.
– Мэллон! – четко выговорил Фолко по-эльфийски. Он действовал по наитию, что порой бывает полезнее долгих и многомудрых рассуждений.
Элдарское слово, открывавшее Врата Мории. Кто знает, может, Фангорн и научил ему своих подданных, на тот редкий случай, что кто-то из Перворожденных все-таки заглянет сюда? – Элберет Гильтониэль! Пропустите нас, мы идем к Древобороду, хозяину Фангорнского Леса! Я ищу Фангорна!..
Проводите нас к нему!
Сторожевой Лес отличался от Фангорна тем, что здесь – особенно в первых рядах – стояло множество хуорнов. И сейчас Фолко чувствовал: на них взирает бесчисленное множество незримых глаз. Ощущая то же самое, гномы неловко задвигались, поднимая безоружные руки и всячески показывая, что топоров при них и в помине нет.
Ничего не изменилось. Все осталось как прежде. Не открылась чудесным образом тропа в глубь Сторожевого Леса, не явился путникам сам Древобород – просто направленные на хоббита и его товарищей взгляды куда-то разом исчезли. Фолко обернулся к друзьям:
– Пошли.
– Куда?! – завопил Малыш. Лезть в чащобу ему ужасно не хотелось.
– Пойдем старым путем, держась края гор. В конце концов доберемся до Древобородова дома, – ответил хоббит.
Малыш в сердцах сплюнул.
На сей раз дорога через Сторожевой Лес оказалась куда легче. Сплошные переплетения ветвей исчезли, деревья не смыкались, подобно бревнам в крепостном частоколе. Довольно скоро путники достигли края долины; оставив склоны гор по левую руку, осторожно двинулись в глубь леса. Ловчее всех прыгала через корни и коряги легконогая Эовин.
– Погодите! – вдруг замер Торин. – Не здесь ли мы уже побывали?
Круглая поляна с мягкой тонкой травой; серое тело скалы, пенный росчерк водопада; бурливый ручей, утекавший куда-то в чащу; каменный стол и каменные кувшины в скальной нише. Вот только травянистое ложе куда-то исчезло…
Дом Старого Энта был пуст.
– Ну что, не послушались? – напустился на друзей Строри. – Протаскались, ноги посбивали? И куда теперь – до Лориэна скакать прикажете?
Не удостоив его ответом, Торин пристально взглянул на хоббита.
– Искать Древоборода по всему Фангорну мы, конечно, не станем, – медленно сказал Фолко, размышляя вслух. – Но вот его кувшины… я б непременно в них заглянул!
– Ты что? – поразился Торин. – Наковальня на затылок свалилась?
