Этайа очнулась от того, что рядом с ее изголовьем кто-то стоял. Фьёль не удивилась. Она ждала этого стройного, хорошо сложенного мужчину в черном колете и коротком плаще.
– Благодарю тебя, Тай! – маг поклонился. – Ты спасла его!
– Не я, – ответила фьёль.
– Не важно! – Вправленный в серебряный обруч камень вспыхнул сиреневым светом. – Я знаю, кто поет гимн, а кто стучит в барабан, Тай!
– Где ты был?
– В горах.
– Трой!
– Да, Хранящая Жизнь?
– Уговори его. Пусть подождет, пока Дар вернется к нему!
– Ты говоришь? Нет! Он – Неуязвимый! Есть у него Дар или его нет! Он пойдет, Тай! Даже боги не заставят его ждать!
– Я прошу за него, Трой! Не дай ему погибнуть!
– Ты говоришь как человек, Тай!
– Многое связано с его жизнью. Для меня она важнее, чем поверженный демон.
– Демон не угрожает твоей стране!
– Да. Магия, даже магия Ушедших, бессильна на земле фьёльнов.
– Но ты не вступилась за Биоркита сама?
– Я могу действовать только из тени, Трой! Тебе ли не знать?
– Тебе ли не знать, фьёль, что и я связан тем же?
– Ты можешь.
– Да. Потому я здесь! – маг улыбнулся, и его хмурое лицо чудесно преобразилось: стало молодым и светлым, как у юноши. – Я пришел, чтобы сделать, Тай! Я оставляю дракона и мальчика. Ты направишь дракона?
– Да, Трой.
– И еще я оставляю вот это! – Маг положил рядом с изголовьем Этайи обернутый в кожу предмет.
– Что это?
– Можешь взглянуть. Пусть Нил отдаст его демону. Вот и все. Ради Жизни, Тай!
– Ради Жизни, Трой!
XIV
– Что это? – Нил вертел в руках цилиндрик в локоть длиной, выточенный из светло- желтого камня и испещренный загадочной резьбой.
– Не знаю, – ответила Этайа. – Там, внутри, что-то движется.
– Это я и сам чувствую! – Великан положил цилиндрик на стол и потрогал фибулу с голубым бериллом, стягивающую края его пурпурного плаща.
Эрд, дождавшийся своей очереди, взял цилиндрик и принялся его разглядывать. Санти посмотрел на его обезображенное ожогом лицо.
«Теперь он пострашней Нила!» – подумал юноша.
Этайа помогла Эрду, но помощь пришла слишком поздно: рубцы уже сформировались, и сейчас на левую сторону лица и шеи светлорожденного невозможно было смотреть без содрогания.
«Может быть, ему еще можно будет помочь, – подумал Санти. – Надо спросить у Тай. Какие-то жалкие рубцы! Не может быть, чтобы магия фьёльнов…»
– Может быть, это печать? – предположил Эрд. – Можно попробовать сделать оттиск?
– Ни к чему! – сказал Нил. – Что бы это ни было, я возьму его с собой!
«Он должен умереть, – подумал Санти. – Но ведь сейчас он жив!»
– Тебе не нужно спешить! – настойчиво произнесла Этайа. – Подожди – и Дар вернется к тебе! Я уверена!
– Даже если и так, – возразил Нил. – Стала бы ты ждать, если бы Заповедные горы могли обрушиться на Золотой лес?
– Этого не будет! – спокойно ответила Этайа.
– Но завтра и этот дом может кануть в Пылающую Твердь! Разве нет?
– Не думаю.
– Послезавтра. Я лечу послезавтра, будет благоприятный день.
– Я полечу с тобой! – вдруг сказал Санти.
– В этом нет нужды! – Нил быстро обернулся к юноше. – Но я признателен тебе! Понимаю: ты знаешь, на что идешь!
– Я полечу!
– Санти! – умоляюще сказала Ронзангтондамени. – Этайа, сестра, отговори его!
– Я решил! – твердо сказал юноша. – И попробуй не взять меня, Нил Биоркит!
– А верно, сын! – вступил Биорк. – Пусть летит с тобой! Этот парень способен на многое! Ты позволишь, Этайа?
– Он свободен. И сила его пока мала – весы не дрогнут. Но, Санти, ты рожден для другого!
«Для чего же, Тай?»
«Этого я тебе пока не вправе сказать».
«Тогда я иду с Нилом».
– Возьми мой меч, Сантан! – предложил Эрд. – Теперь он даже больше твой, чем мой!
«Если ты останешься, я смогу сказать тебе, кто твоя мать».
«Я решил, Тай!»
– Спасибо, Эрд! Ну так как, Нил? – И протянул ему руку.
– Ты загнал меня в угол! – улыбнулся тот, и рука юноши утонула в огромной ладони северянина.
– Гестион!
– Что? – Мальчик созерцал падающие и взлетающие струи фонтана, и голос Нила вывел его из оцепенения.
– Мы летим втроем. Санти полетит с нами.
– Здорово!
– Санти! – Ронзангтондамени с болью смотрела на юношу. Ее лицо сразу как-то осунулось, постарело. Санти встал, подошел к ней, опустился рядом, прижал ее голову к груди.
– Я вернусь, Ангнани! – тихо сказал он. – Вернусь! Ты веришь мне?
Женщина печально качнула головой.
– А ты верь! – сказал он настойчиво. – Верь! Ты же Женщина Урнгура!
– Генани, сестра! – промолвила Этайа. – Я не вижу его смерти! Он должен вернуться!
Но Ронзангтондамени отрицательно покачала головой, мягко оттолкнула юношу, встала и быстро ушла в дом.
«Иди за ней!» – велела Этайа.
Санти улыбнулся Нилу и покинул двор.
Юноша вошел в дом и бегом поднялся на третий этаж. Генани лежала лицом вниз на ковре. Санти наклонился к ней, взял за плечи, попробовал перевернуть, но женщина сопротивлялась. Тогда юноша просунул ладонь под ее прижатые к лицу руки и понял, что она плачет.
