Перуна, идолом. Кровь проигравшего считалась жертвенной, но ни один из торжковских исконных родовичей, даже совсем глупый и самонадеянный, не был самонадеян и глуп настолько, чтобы не знать совершенно точно, чьей именно кровью вымажут после поединка усы и губы идола. Только среди Скольдовых гридней были достойные противники княжьему наместнику. Но гридень никогда не пойдет против «батьки».

В общем, пришлый варяг Скольд успешно насаждал принятую на юге традицию: за несколько дней до Дажьбоговых празднеств устраивал для будущего возможного ополчения военные сборы. Поселяне-кривичи относились к этому «новшеству» с большим неодобрением, поскольку предпочли бы вместо этого работать на своих полях. Вероятность же нападения врагов в полоцком княжестве была существенно ниже, чем на киевских землях, где до Великого Поля – рукой подать. Но «район» здешний был «промышленный», а не сельскохозяйственный, и Скольд мог не прислушиваться к недовольному ворчанию огнищан.

Зато к нему прислушивался Духарев и поэтому был неплохо осведомлен о том, что происходит на «тайных Перуновых Играх». Однако ж пойти к наместнику и попросить разрешения присоединиться к местным «партизанам» [5] не рискнул. Потому что именно этого требовал волох на княжьем суде. А Скольд вполне мог внять просьбе христианина и взять его с собой… вместо одного из пяти рабов, которых назначили в жертву языческому богу. К роли же великомученика Духарев пока не считал себя готовым.

Перьевой поплавок заплясал, и Серега проворно подсек и вытащил из воды рыбешку с мизинец длиной.

Мыш издевательски захихикал.

Серега отцепил малька и выкинул обратно.

– Это не рыбалка, а позор один,– сказал он.– Пошли лучше туда! – Он махнул в сторону рощи.

– Иди,– отозвался Мыш. И добавил завистливо: – Тебе можно! Тебе Сладка ничего не сделает. А мне за еллински забавы голову оторвет.

– И ночью тоже будешь дома сидеть? – спросил Духарев.

– Не, ночью Слада уйдет травы собирать, я и сбегу. Буду папоротников цвет искать! – Мыш оживился.– Я уж и овражек один присмотрел! А то айда со мной! А то че я один, что ли, бессмертным стану?

– Спасибо, я лучше в другой раз. Ты лучше со мной каким-нибудь кладом поделишься,– Серега изо всех сил старался не улыбаться.

– Ну, ясное дело, поделюсь,– деловито ответил Мыш.– Токо сначала надо дом поправить, крышу перестелить. А еще я лодью купить хочу. Ты как, Серегей, не против? Купим лодью, будем гостями к ромеям плавать. Годится?

– Отличная идея,– согласился Духарев.– Удочку тебе оставить?

– Оставь.

В рощу Духарев не пошел, а пошел он в город. Ворота были открыты, более того, воин-привратник, обычно располагавшийся поблизости, на сей раз отсутствовал. И сам городок опустел. Непривычно голые рыночные ряды, безлюдные тротуары, улочки, отданные в безраздельное пользование свиньям и курам.

Серега миновал лавку гончарного старшины Жердяя. Двери в лавке – нараспашку, внутри – никого. Заходи и бери, что нравится. Но в Торжке воров не водилось. Почему-то. Точнее, Серега никогда не слыхал о том, чтобы кого-то наказывали за воровство. В городе. За пределами городских стен тебя могли обобрать запросто. Сумеешь доказать, что ограбили, и указать обидчика: с него взыщут по полной программе: украденное, моральную компенсацию, штраф в пользу князя… Еще и спину плетьми отрихтуют. Так что молодцы типа встреченного Серегой в первый здешний день Перши Лебеды в городе не показывались. В лесу же, если разбойнички особо не зарывались и не свирепствовали, их не трогали. Серега подозревал: Скольдовым ребятишкам попросту лень шариться по здешним болотам. Захотели бы – нашли.

На соседнем дворе опять лаялись. Жили там два женатых брата-близнеца. Бондари. Пришлые с юга. Жены у обоих – тоже как близнецы: толстые, рыжие и горластые. Но люди хорошие.

Серега распахнул калитку, подумал: надо бы собаку завести. Как-то это неправильно: двор без собаки.

Духарев подошел к колодцу, вытянул ведро, попил. Подумал немного, стянул рубаху и опростал ведро на голову. К луже тут же сбежались куры: купаться.

Слада была дома. Натягивала веревочки в сарае: для трав.

– День добрый, Серегей!

Духарев поморгал, привыкая к сумраку после яркого солнца.

Слада спрыгнула с лесенки, потащила ее к противоположной стене. Конец бечевки она держала в зубах.

– Погоди! – Серега присел на корточки.– Становись мне на плечи.

Слада подумала немного, скинула башмачки и вскарабкалась на предложенную «подставку». Серега медленно выпрямился.

– Как там наверху? – поинтересовался он.

– Хорошо!

С вестибулярным аппаратом у девочки явно все в порядке.

– Привязала! – крикнула она сверху, и Серега плавно двинулся к противоположной стене, придерживая Сладу за лодыжки, чувствуя мышцами, как она балансирует, удерживая равновесие.

– Нравится?

– Ага!

Сереге тоже нравилось ощущать, как упираются в плечи эти смуглые маленькие ножки, нравилось чувствовать тяжесть… Хотя какая там тяжесть! Килограммов сорок пять от силы.

В сарае вкусно пахло сеном.

– Все! – звонко крикнула Слада.– Ой! – Серега присел слишком резко, девушка потеряла равновесие, но Духарев ее не уронил. Его ладони скользнули по ногам девушки, он обнял ее бедра, удержал…

М-да. Несколько смущенный, Духарев поставил ее на землю. Нижнее белье здесь еще не придумали.

Слада поглядела на него снизу, запрокинув голову. Кажется, она рассердилась.

– Ты нарочно, да? – выкрикнула она.

– Вообще-то нет,– Серега усмехнулся. Сердитая, она нравилась ему ничуть не меньше.– А даже если и нарочно, что с того?

– А то, что я тебе не эти… К которым ты бегаешь! Которые только и думают… Я…

Серега присел на корточки. Теперь уже он смотрел на нее снизу вверх.

– Я тебе… – по инерции повторила Слада.

– А я знаю,– спокойно и серьезно произнес Духарев.

Он подхватил ее на руки, отнес в угол, под окошко, где было сложено прошлогоднее сено, посадил на вязанки.

– Ничего ты не знаешь! – заявила Слада.– Ты думаешь, отец наш был – просто лекарь, да?

– Мне не важно, кто был твой отец.– Сережа взял ее ножку – меньше его ладони – поцеловал, щекоча усами.– Мне важно, что ты – моя царевна!

Слада молчала, но не пыталась освободиться.

Сергей ласкал ее ножки, целовал светлые, почти не загоревшие коленки.

– Ты – самая лучшая! Самая красивая!

Он заглянул ей в глаза.

– Ты правда так думаешь? – прошептала Слада.

– Да!

– А все говорят, что я уродка. Черная, тощая…

– Они дураки!

– Папа тоже говорил, что я красивая… Больше никто.

– И я.

– И ты. Ты тоже красивый. Только очень большой. И странный. К тебе привыкнуть надо.

– Ты привыкнешь.

Вы читаете Варяг
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату