пальмового вина, отправился убалтывать вражеского вожака. Один пошел. Сказал, что обидеть его наши противники не рискнут. Знают, как он, «Могучий-способный-разрывать-пополам-гигантский-подводный- десятиног», расправляется со своими обидчиками. Я опасался: как бы его не вычислили окопавшиеся в лесу Маххаим, но Боцман пренебрежительно махнул лапищей: мол, все аборигены для оборотней – ничтожные людишки. Он, Хасса, десять лет с ними дела вел. Успел изучить партнеров. Вот я – другое дело. Меня бы они точно вычислили и изощренно прикончили. Точнее, попытались бы.
Пока Боцман вел переговоры, я устроил для моих людей торжественный смотр и маленький праздник. Для поднятия боевого духа. А чтобы чего не вышло – усилил караул Лакомкой. Мишку держал при себе. Для авторитета. И еще потому, что для стенного боя он тяжеловат.
Дух у моего гарнизона оказался не очень. Женщины патологически боялись Маххаим. Помнили, как в прошлый раз оборотни взяли их тепленькими. И тот кошмар, который был после этого.
Я заверил, что больше такое не повторится. Ментальным атакам я могу противостоять. Да и зверушки мои – всегда начеку.
Я вещал, Мишка за моей спиной внушительно порыкивал, а тем временем…
Тем временем вернулся Боцман.
С победой. Человеки, пришедшие вместе с Маххаим, согласились нас поддержать. За деньги, разумеется. Так что можно спокойно открывать ворота. Нашего полку прибыло.
Вот только Боцман выглядел не очень довольным…
– Давай подождем до завтра, Старший.
– Почему? – насторожился я. – Ты им не доверяешь?
В таком случае действительно не стоит впускать их в Крепость.
– Зачем отдавать им наши деньги?
Ах, вот в чем дело! Жадность взыграла.
– Послушай, Хасса, – произнес я проникновенно. – Деньги – это ерунда. Мы добудем еще. А сейчас нам надо отбиться от Маххаим.
– А разве ты не сможешь с ними справиться без этих… аниф?
Я почуял неладное. Вопрос был с подвохом. Боцман изрядно нервничал. Не только из-за денег. Только я пока не очень понимал, в чем загвоздка.
– Мы, – сказал я. – Мы – справимся. Но многие могут погибнуть. А если нас будет вчетверо больше, Маххаим, может, и не рискнут напасть.
Я действительно так думал и постарался внушить это Боцману.
Мне показалось: я его убедил.
– Ладно, Старший. Но давай всё же повременим до завтра. Я хочу поговорить с людьми.
Завтра так завтра. Я не стал возражать. И отправился в кузницу. Там местные умельцы трудились над алебардами. Если получится сделать их достаточно легкими и прочными, можно будет заменить ими топоры.
Глава сорок третья
Предательство
Япроснулся. Вернее, меня разбудили. Боцман:
– Есть разговор, Старший.
Я быстренько «соединился» с Лакомкой и Мишкой. У стен крепости движения не наблюдалось. Внутри тоже все было как обычно.
– Давай, – разрешил я, усаживаясь на жалобно скрипнувшей плетеной коечке.
– Такое дело, Старший… Мои люди не хотят драться с Маххаим. Говорят: мы все погибнем, только ты один и останешься.
– Не понял, – искренне удивился я. – Раньше вы вроде не боялись. Или они забыли, как убивали Маххаим?
– Так то был только один Маххаим. А сейчас их много.
– Ну и что? Нас тоже много. А если к нам присоединятся те, которые сейчас по ту сторону крепости, нас будет намного больше. И у нас арбалеты. Не бойся.
– Я не боюсь, – сказал Боцман. – Но умирать не хочу. И люди тоже не хотят. Они спрашивают: зачем умирать? И зачем отдавать наши деньги тем, что пришел с Маххаим, за то, чтобы они согласились не драться с нами.
– Мы платим им, чтобы они дрались с Маххаим. Вместе с нами.
– Они не будут.
Вот так сюрприз.
– Ты же сказал, что договорился.
– Они передумали.
– Почему?
– Ночью Маххаим приходили к Крепости. Два Маххаим.
Еще один сюрприз.
Я
«
Что ж, уже легче. По крайней мере стража их зафиксировала. Но поднимать тревогу Ласточке было лень. Она прикинула степень опасности и решила: пусть погуляют.
– Я знаю об этом, – спокойно ответил я Боцману. – Они были неопасны.
– Почему ты их не убил?
– Я же сказал: они были неопасны.
– Раньше ты их убивал.
– Убивал и буду убивать, – пообещал я.
– Это хорошо, – одобрил Боцман. – Ты убьешь их всех. Сам. Ты и твои клыкастые друзья.
– Не получится, – разочаровал я его. – В одиночку мне не справиться.
– Ты боишься?
– Боюсь, если Маххаим меня убьют, вы все погибнете.
– Нет, – очень серьезно покачал головой Боцман. – Не все. Женщин убивать не будут. Нас – тоже не убьют. Маххаим не станут убивать, если мы пообещаем не нарушать законы. Они убьют немного детей, вот и все. Почти все дети – нам чужие. Пусть убивают.
Ничего себе логика!
– Этого не будет! – жестко произнес я, уперев взгляд в зрачки бывшего пирата. – Мы все будем драться. И уничтожим Маххаим. Всех. И все их богатства поделим. И ты станешь самым сильным человеком в этом мире.
– Я и так самый сильный человек, – спокойно ответил Боцман. – Сильнее меня только ты.
– И Маххаим, – усмехнулся я.
– Маххаим – не люди.
– Ладно, – мне надоело спорить. – Если наши новые союзники ненадежны, мы не будем впускать их в Крепость. И денег им давать тоже не будем. Сами справимся. Такой путь тебя устраивает?
– Меня устроит, если ты сам убьешь всех Маххаим.
Опять двадцать пять.
– Давай, Хасса, обсудим это позже, – предложил я. – Сейчас я хочу искупаться и позавтракать.
– Хорошо, – согласился Боцман.
После завтрака я прошелся по Крепости, проверил посты. Наши противники-люди держались на почтительном расстоянии. «Гвардейцы» бдили на стенах. Оружие и орудия – наготове.
Я направился к кузнице. Это было самое серьезное сооружение в Крепости. Крепкий сруб, увенчанный полутораметровой трубой.
Дым из трубы не шел. Как это понимать? Кузнецы решили взять выходной? Ничего, сейчас я их взбодрю.
Я решительно вошел в кузницу.
Точно, печь не горела. Внутри вообще никого не было. Я попробовал кладку горна – чуть теплая. Огонь
