– Валяй, – разрешил я.
Ой как мне все это не нравилось! Мой ум быстренько проанализировал ситуацию и подталкивал меня к неутешительному: с кем поведешься, от того и наберешься. «Набирался» же я исключительно от Маххаим. А что если…
Даже и думать о таком не хотелось.
Привели девочку. Так и есть – синяк под глазом, царапины…
Большеглазая, смуглая, чернокудрая… Как и большинство ее подруг. Не помню ее. Совсем.
– Пошли, малышка, побеседуем, – я поднялся.
Девушка сжалась вся, как испуганный зайчонок…
Но покорно пошла следом за мной.
Нет, на речку я ее не повел. Вышли на опушку.
Малышка тут же собралась раздеваться, но я ее остановил. Усадил на травку, подарил колечко с синим камешком (завалялось в поясном мешке), а затем мягко, мягко, работая молоточком Силы с осторожностью златокузнеца, освободил ее сознание от скорлупы страха и глупых социальных комплексов, заставил вспомнить и воспроизвести то, что она видела и чувствовала прошлой ночью.
Начиналось все неплохо. Инициатива – целиком ее. «Отбила» меня у прочих претенденток, увела на речку, легко и естественно подвигла к интимной близости и получила все, что желала, в лучшем виде. И не единожды…
Сбой сценария произошел примерно на сороковой минуте. В какой-то момент, после (а может, и во время) очередного пика страсти со мной что-то случилось. Будто молнией шандарахнуло. То есть молния – это ее образ. Словно бы ослепительная вспышка, а потом – темнота. Я думаю, в глаз она получила как раз в этот момент. Больно не было, только страшно. Потом посветлело, и она снова меня увидела. Я лежал на песочке, лицом к небу, и слезы текли у меня по щекам. Девочка наклонилась ко мне, но пожалеть не успела. Я подпрыгнул, толкнувшись спиной, будто змея, схватил ее и закричал что-то на непонятном языке. Я тряс ее и что-то требовал… Она не понимала, что, и очень-очень испугалась. А лицо у меня было – как будто сейчас в горло вопьюсь…
Потом я упал. Она – вместе со мной. Но хватка моя ослабела, девчонка сумела освободиться и бросилась прочь. Оцарапалась она о колючки во время бегства.
Вот такая история. Нельзя сказать, чтобы ситуация прояснилась.
Я вывел девочку из транса, предварительно заложив позитивный эмоциональный фон, и отправил домой. Ладно. Какие выводы?
Чтобы ответить на этот вопрос, я погрузился в транс сам. И обнаружил кое-что непонятное и неприятное.
Обычно восстановление Силы происходит у Мастера по мере восстановления его связи с
Так вот: здесь, на этой неправильной планете, все было не так. Связи с
Хуже было другое: Сила эта была вроде бы моя, но… как бы и не совсем моя. Она отличалась от той, что появляется
Однако, чем больше была Сила, тем меньше было внутреннее сопротивление. И я очень сомневался, что это хорошо. Хотя избавлять этот мир от оборотней – точно хорошо. Сам
Но нет никаких сомнений и в том, что со мной тоже происходит что-то непонятное. Если по уму, то, пока я не разберусь, в чем причина моего вчерашнего помешательства, имеет смысл прекратить убивать оборотней.
Пожалуй, это мысль. Вопрос: согласятся ли Маххаим оставить меня в покое, пока я решу свои маленькие психопатологические проблемы?
Глава тридцать шестая
Великий поход на север
Команда собралась немаленькая. Я, Лакомка и Мишка. Говорков. Большой пират Хасса со своими «десятиногами». Трое родичей «некровного дедушки» Тугого Мешка. Шестеро замурзанных «упряжных». Итого – шестнадцать голов. А еще Марфа. Ленивая птичка ехала на Мишке и очень важничала. Время от времен я сгонял ее с «насеста» и отправлял на разведку.
Мишка и Ласточка присоединились к нам, когда мы отошли подальше от поселка.
Мое войско отнеслось к ним на удивление спокойно. Не исключено, что пират Хасса сболтнул про моих четвероногих друзей. Впрочем, в сравнении с ящерами Маххаим даже мой Мишка выглядел скромно. Да и статус Лакомки после того, как ее перестали принимать за гигантского Маххаим в звериной ипостаси, значительно понизился, поскольку местные львы ничуть не уступали ей размерами.
Воспользовавшись случаем, я решил основательно расспросить Большого Хассу о Маххаим и вообще о здешнем мире.
Здоровяк оказался весьма полезным источником информации. Родился он где-то в этих местах, промышлял в основном на юге, местом своего постоянного жительства считал ту самую ярмарку, где я повстречал Ванду. Ходил Боцман и на север, был знаком с племенами белыми и черными, имел множество знакомых в десятках таких вот местечек, при этом отзывался о них не то чтобы пренебрежительно, но без почтения. Примерно так житель столицы метрополии говорит о столице провинции.
Я попытался выяснить у него, есть ли здесь большие города, но внятного ответа не получил. Хасса полагал большим любой поселок с населением больше пятисот человек. Если верить здоровяку, весь здешний мир состоял из таких вот поселков различной величины, располагающихся вдоль берегов рек или дорог. Кто строил дороги, Хасса не знал. Полагал, что они были всегда. Однако на провокационный вопрос, проложили ли их Маххаим, ответил отрицательно. Ни разу он не видел, чтобы оборотни занимались созидательным трудом.
А как насчет происхождения домов-«идолов» в поселке Маххаим?
О, тут у аборигенов имелось несколько гипотез. Наиболее популярной была такая: «идолы» выросли сами. Из земли.
Кстати, еще одна интересная деталь. По местным преданиям, Маххаим появились на планете
Словом, сколько людей, столько мнений. Резюме: тайна, покрытая мраком… Или Мраком.
Сколько на этой Земле оборотней, Хасса мог только предполагать, но был уверен, что их не очень много: несколько сотен, максимум тысяча.
Жили Маххаим особняком. Их главной резиденцией была гора рядом с ярмаркой. Людей к себе оборотни особо не подпускали. Да люди и не рвались с ними общаться. На «территории» Маххаим жили только чернокожие, для которых оборотни были чем-то вроде воплощенных богов. С остальными оборотни общались исключительно по делу. Например, для Боцмана Хассы они были деловыми партнерами. Причем партнерами честными. Никогда они Боцмана ни к чему не принуждали. И расплачивались всегда честно. И никогда не интересовались происхождением «товара». Боцман, впрочем, и не считал свою разбойничью