17
— Я слышал их шаги на лестнице, — сказал Эллсуорт.
— Взрывпакеты, — произнес Мёрдок, а рука его уже тянулась к нужному карману. Грохот шагов по стальным ступенькам слышался все громче, перебиваясь резкими голосами. Котики сорвали чеки со своих гранат, выдержали паузу и одновременно швырнули их в проем.
Спустя мгновение темный коридор осветился ослепительной вспышкой, а уши заложило от грохота. Когда звон в ушах чуть утих, Мёрдок расслышал стоны и вопли иранцев из коридора.
— Вместе! — бросил он Доку. Они выбежали на площадку и выставили стволы автоматов из-за перил. По всей лестнице разбросались темным пятнами тела иранских солдат. Мёрдок передвинул рычажок на стрельбу очередями и выпустил в них почти полный магазин. Док тоже стрелял, и несколько секунд спустя внизу никто уже не шевелился.
— Оставайся здесь, — приказал Мёрдок Эллсуорту. — Крикни, если полезут еще.
— Заметано, Шкипер.
Мёрдок бросился обратно на мостик и тут же пригнулся: с передней палубы ударили новые очереди. Он съежился под пультом, а на крыльях снова загрохотали пулеметы.
Операция «Солнечный молот» захлебывалась на глазах. Четверка американцев на мостике отразила атаку иранцев, прижала к земле тех, кто находился на передней палубе. Однако скоро придут в себя остальные, и на них на всех Котиков просто не хватит.
Он щелкнул рацией.
— Старший, старший, я Молот один. Слышите меня?
Где-то на севере тарелка-антенна кружащего «Боинга Е-3А Сентри» — самолета системы раннего предупреждения АВАКС — поймала сигнал и переправила с жадностью ожидавшим сведений людям в подвал Пентагона.
— Молот один. Старший слушает, — пришел ответ.
— Бьем в металл, — передал Мёрдок кодовую фразу, означавшую, что Молот пытается вбить гвоздь не в дерево, как ожидалось, а в сталь.
Долго-долго слышались в наушнике только атмосферные помехи. Пальба за окном стихла, но он слышал перекликавшихся в темноте иранцев.
Он только что передал руководству в Пентагоне, что операцию нельзя завершить в том виде, в каком ее задумывали. Теперь он ожидал кодовой фразы «Альфа Браво» — приказа отходить.
А что будет, подумал он, если ему передадут «Альфа Майк» — приказ продолжить операцию? Задолго до восхода солнца он и его люди будут убиты или взяты в плен, и они не могут сделать ничего, даже «Коленку» вряд ли успеют взорвать.
Черт! Если им прикажут держаться, ему придется имитировать неполадки со связью. Командовать операцией на месте поручено ЕМУ, не Вашингтону, но это не дает ему права не подчиняться прямому распоряжению центра.
Ну же! Давайте!
— К черту! — взорвался генерал Бредли, свирепо мусоля свою сигару. — Не могут же они просто так взять и сигануть с корабля. Нам осталась какая-то минута до получения картинки. Нельзя же бросать все так!
Конгрессмену Мёрдоку показалось, что Бредли больше всего беспокоило то, что он не может наблюдать за событиями. Словно ребенок, которому не дают посмотреть любимый мультик.
— У нас вряд ли есть выбор, генерал, — ответил Мейсон. Он махнул рукой в сторону экрана, на котором появилась настроечная сетка. — Там, на месте, наш человек — Мёрдок. Ему предстоит отдать приказ — так или иначе предстоит. И нам надо поддержать его.
Ну вот, все и сказано. Операцией «Солнечный молот» руководит его сын. Конгрессмен Мёрдок зажмурился, пытаясь побороть предательскую тошноту.
— В любом случае, — произнес Бейнбридж, — мы должны дать им ответ. СЕЙЧАС.
Капитан Грейнджер невесело рассмеялся.
— Джентльмены, вы хоть понимаете, что, какой бы приказ мы им ни отдали, настоять на его выполнении мы все равно не в силах. Решение за ними.
— Передайте им «Альфа Браво», — сказал Бейнбридж. Глаза его сверкнули фосфорическим светом. В них отражался экран.
Мейсон поднял трубку и начал быстро говорить что-то. Пока он говорил, на столе зазвонил другой телефон. Трубку снял Картер.
— Да... гм... да. Мы готовы, — он выключил связь, но трубку не положил. — Спутник над местом. Они обрабатывают картинку в НЦФО — национальный центр фотообработки находится в совместном ведении ЦРУ и НАСА. Все изображения с военных спутников принимаются и обрабатываются именно здесь.
Настроечная сетка мигнула и сменилась медленно ползущим по экрану изображением какой-то темной, рваной поверхности. Мёрдоку потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить: он видит поверхность океана. Повинуясь приказам чьих-то невидимых рук, изображение съехало в сторону, и камера вновь сфокусировалась на «Йюдюки Мару». На этот раз угол съемки оказался ниже и менялся быстрее: спутник, с которого велась съемка, двигался по более низкой орбите.
«Йюдюки Мару» снова предстал на экране бело-зеленым пятном, но на этот раз по всей передней палубе мелькали белые вспышки — там стреляли. Странно это: видеть стрельбу, но не слышать выстрелов.
— Вот как, — произнес Бредли. — Перестрелка. Боже, как им теперь выбираться отсюда?
— А что с другой группой? — спросил Мёрдок. — С теми, что на «Ормузе»?
— Вообще-то они должны поддерживать атаку на корабль с плутонием. Но они еле управляются с оравой взятых ими пленных. И до прибытия вертолетов еще как минимум полчаса. — Бредли покачал головой. — Я не вижу шанса на успех операции. Им надо уходить.
— Если только, — тихо добавил Бейнбридж, — иранцы их выпустят.
— Молот один. Я — Старший. Альфа Браво, повторяю, Альфа Браво! Повторите.
— Старший, я Молот один. Повторяю: принял Альфа Браво, Альфа Браво. Конец связи. — Мёрдок отключил канал. — А ну, мужики! — заорал он остальным на мостике. — Делаем ноги! — переключившись на тактическую частоту, он вновь связался с Маккензи. — Первый, я шестой. Убирайся оттуда, Мак! Приказ уходить! За борт!
— Шестой, тебя понял. — Маккензи отчаянно замахал руками Хиггинсу и Гарсии. — Ладно, мальчики- девочки! Вылазь из «доджа»!
Черт. С наседающими иранцами у них нет шансов разместить взрывчатку так, чтобы нанести судну серьезные повреждения. Но хотя бы часть «Коленки» он все-таки выполнит. Мёрдок не отдавал на этот счет никаких конкретных приказов, он даже не спросил, что они успели сделать.
Значит, решать предстоит самому Маккензи. Высунувшись из-за редуктора, он выпустил в открытую дверь длинную очередь, отогнав на некоторое время иранцев. Хиггинс использовал эту паузу, чтобы забраться по стремянке на площадку у правого люка, где уже съежился Гарсия.
— Прикройте! — крикнул Маккензи. Хиггинс откликнулся на эту просьбу короткой очередью. Пули высекли искры у люка левого борта. Маккензи вытащил из мешка таймер, дважды ткнул пальцем в девятку и нажал на кнопку «пуск». Потом сунул мешок поглубже в нишу на кожухе первого редуктора. У него оставалось еще полторы минуты.
