МНЛ. Его можно бросить с парашютом с самолета или выпускать из погруженной подводной лодки, как предполагалось согласно предварительному плану операции, в движение он приводится подвесным мотором с глушителем. Максимальная развиваемая им скорость — двадцать узлов; значит, у Котиков не будет возможности повторить заход, если им не удастся зацепиться с первой попытки.
— А что бы вы предложили? — спросил Мёрдок.
— Зайти с кормы на вертушке и скользнуть по тросу. Дешево и сердито.
— А если они засекут вертолет? Мы можем оказаться, гм, в неловком положении.
— Отвлекающий огонь с эскортирующего боевого вертолета, сэр. Газ, пальба, грохот, но без риска повредить груз или заложников.
Предложение Роселли не лишено здравого смысла: корабли вроде «Йюдюки Мару» довольно шумны, так что специально приспособленные для секретных операций птички вроде «Хьюз» модели 500ЭмДжи-'Дефендер-2' могут приблизиться к кораблю с кормы без особого риска быть услышанными.
— Я согласен, что это упрощает подход, Шеф, — сказал Мёрдок. — К сожалению, нам неизвестно, не несут ли они вахту на корме. Подход с воды обеспечивает скрытность. Мы сможем подняться на борт до того, как они поймут, что у них гости. И этот аргумент, джентльмены, решающий. Так у нас появится возможность без шума снять несколько танго и, вполне вероятно, узнать, сколько их на борту и где находятся заложники. Не хотелось бы прорываться с боем. Согласны?
— Да, сэр, — кивнул Роселли.
— Еще вопросы? Предложения? Возражения?
Таких не нашлось.
— О'кей, тогда поработаем над подходом.
Успех операции зависел от высадки на борт «Йюдюки Мару» и «Ормуза» в той части океана, где западных баз почти не было. Мёрдок предполагал, что базой операции станет Диего-Гарсия, но корабль с плутонием, видимо, пройдет на расстоянии не меньше тысячи трехсот миль от атолла — дистанция, неодолимая для любого вертолета кроме самых больших, имеющих возможность дозаправки в воздухе.
В конце концов решили доставить группу захвата к цели на борту дежурившей в Индийском океане ударной подлодки «Санта-Фе». Вертолетную поддержку обеспечат экспедиционные силы морской пехоты, находившиеся в Красном море; их десантный вертолетоносец «Нассау» послужит вертушкам Котиков плавучим аэродромом, но для выдвижения в район Африканского Рога ему требовалось еще два дня. Для театра военных действий Индийский океан слишком велик и пустынен.
— А как же гринписовцы, лейтенант? — поинтересовался Мэджик. — Что если они заметят наши игры и захотят рассмотреть поближе — как раз для того, чтобы мешаться под ногами?
Последние несколько дней «Белуга» держалась от японского теплохода на расстоянии тридцати пяти миль — ближе подходить они не решались. Гражданское суденышко, пожалуй, станет значительной помехой, особенно если заметит военное вмешательство.
— Верно. Капитан Фридман, вы будете обеспечивать охрану периметра, — «Красные Волки» с «Нассау» отвечали за огневую поддержку и доставку на борт захваченных судов специалистов ООАБ. — Надеюсь, вы сможете блокировать гринписовцев, если те попробуют приблизиться?
— Вы только скажите, лейтенант, где проходит эта граница, и за нее никто не сунется, — ухмыльнулся Фридман. — Уж лодочку с простынями вместо парусов мои мальчики остановить смогут.
— Такой ответ вас устраивает, Браун?
— Более или менее, сэр.
— Вот и хорошо. А теперь посмотрим, как лучше подойти к этой посудине...
Лейтенант Мёрдок, подумал Маккензи, неплохо поработал со взводом при подготовке к боевой операции. Сейчас все заодно, вместе с ним: следуют ходу его мыслей, выдвигают предложения, задают дельные вопросы. Его приняли всерьез. Может, ему стоило чуть оттаять. У Маккензи сложилось впечатление, что новый лейтенант изо всех сил старается что-то себе доказать, а может, кому-то еще. Все бы ничего, но, если уж он зарвется, для взвода это плохо кончится.
Вот этого Маккензи совсем не хотелось.
— Ладно, — продолжал Мёрдок. — На борту перед нами встанут две основные проблемы: обезвредить террористов и убедиться, что плутоний в сохранности. Значит, нам придется обыскать все с целью обнаружения примитивных взрывных устройств. Сам груз плутония — это по части ООАБ. Но проверить, не изготовили ли уже эти ублюдки что-нибудь из него, придется нам. Само собой, этим должны заниматься наши лучшие люди. Одна ошибка и...
— Лейся, лейся, лунный свет! — пропел Док Эллсуорт. Все дружно загоготали, хотя это здорово смахивало на юмор висельника. «Йюдюки» в переводе с японского значит «Луна», а если хоть один из контейнеров с плутонием окажется поврежденным, корабль и впрямь будет, скажем так, светиться.
— Верно, — согласился Косцюшко, — если что, тем, что пойдут за нами, фонарики не понадобятся. У нас самих яйца будут светить ярче.
Лейтенант Мёрдок сидел, охваченный волнением в преддверии грядущей операции, в тускло освещенном грузовом отсеке «Си-130», прислушиваясь к ровному басу четырех мощных двигателей. Настоящее дело! Он снова занят настоящим делом! Казалось, будто сильный наркотик обострил чувства до такой степени, что каждый звук, каждый запах, мельчайшая черточка на лицах окружающих воспринимались им с неестественной четкостью.
Все готово для прыжка в море: гидрокостюмы и акваланги. Оружие и снаряжение сложено в герметичные рюкзаки, а БНСы и прочее тяжелое оборудование — в парашютный контейнер на рольганге у грузового люка.
Мёрдок еще раз посмотрел на своих людей. Тринадцать человек, тринадцать характеров, каждый из которых по-своему борется с волнением. Билл Хиггинс — Профессор — положив на рюкзак, удобно вытянул ноги. В одной руке у него карандаш-фонарик, в другой — перевод «Искусства Войны» Сунь-Цзы в мягкой обложке. Док Эллсуорт тоже читал — последний номер «Пентхауза». Название журнала заклеено полосой бумажного скотча, на ней фломастером написано: «Анатомия Грея». Пума Хольт спал без задних ног, привалившись к металлической обшивке и широко раскрыв рот. Пугач и Гремучка вполголоса беседовали по-испански. Фрейзер мял в руках комок пластической взрывчатки. Роселли и Николсон в очередной раз разбирали и чистили автоматы. Мэджик Браун вертел в пальцах девятимиллиметровый патрон так, словно это могущественный амулет. Взгляд устремлен куда-то вдаль, в пространство за стальными стенами «Геркулеса». Сойка тоже смотрел невидящими глазами, скрестив руки на груди, — воинственный вид, ничего не скажешь. Де Витт, Кос и Мак обсуждали что-то, но Мёрдок за гулом двигателей ничего не слышал.
Хорошие мужики. Все как один. Он их чертовски много гонял всю эту неделю, и они хорошо проявили себя. Если кто-нибудь на свете и может справиться с заданием, то только эти мужики.
В одно ему хотелось бы только верить: в то, что он в состоянии вести их в бой. Обычно перед заданием Мёрдока не покидала уверенность — атлета, пребывающего в отличной форме, к тому же эгоистичного и даже несколько самонадеянного. Но на этот раз... Он вовсе не уверен в себе, и обычная лихорадка перед боем не заглушала этого состояния. Неужели это все отцовский визит? Или ему просто неуютно идти под пули с почти незнакомыми ему людьми? Ответа не было, не было и способа найти этот ответ... ну вот если он останется в живых через несколько часов...
— Лейтенант?
Он вздрогнул. Перед ним стоял богатырь Маккензи, амуниция придавала ему еще более внушительный вид.
— Да, Мак?
— Не уделите мне минутку?
Мёрдок поднялся с места и проследовал с Маккензи к передней переборке отсека — только здесь они могли поговорить конфиденциально без помех.
— Что вас беспокоит, Шеф?
— Я только хотел сказать, сэр, — зубы Маккензи блеснули в красноватом свете отсека, — мне кажется, вы проделали адскую работу, подсобрав ребят за эту неделю. Вы им здорово накрутили хвосты, и для
