же ей сказать. То, что он любит ее?.. Так он любит не эту леди, а Аленушку с наивными глазами в обрамлении густых ресниц неопределенного цвета – понятно, что леди красивее и на улицу лучше выходить с ней, но любит-то он ту…

– Ты сегодня во сколько? – спросил он наконец.

– Как обычно – проверка-то закончилась, – Алена направилась в комнату.

Скрипнула створка шкафа, зашуршала ткань, что-то упало, но маленькое и легкое… Игорь отвернулся – то, что сейчас должно было появиться в дверном проеме, его не привлекало. Он даже не обернулся на стук каблучков, и вынужден был это сделать, лишь когда его накрыл аромат духов – аромат, предназначенный неизвестно для кого. …Это я заревновал что ли?.. Но развить мысль Алена не дала, повернув к себе его лицо.

– Все, Игореш, я побежала. Не скучай, – она улыбнулась; целоваться они не стали, чтоб не нарушить блестящую поверхность помады, и Игорь, как всегда, помахал жене рукой.

Когда дверь закрылась и стало тихо, он понял, что «скучать» – это не правильное слово. Он-то найдет, чем заняться; дело в другом – до сегодняшнего дня его жизнь состояла из двух одинаково серых кусков, планомерно сменявших друг друга – дом и работа, и вдруг вчера один из них обрел цвет, да какой цвет! …Наверное, праздник, как наркотик, – решил Игорь, – вкусив раз, хочется снова и снова, но тут вмешиваются какие-то хреновы аудиторы!.. И все, праздник заканчивается… Остановил взгляд на телефоне; правда, рядом еще стояли грязные тарелки, но мыть их, никакого настроения не было – привычная жизненная схема сломалась и требовалось срочно строить новую.

Мысль пришла сама собой, – а кому, собственно, я обязан вчерашним праздником- то?.. Набрал номер. Трубку не снимали долго, но, в конце концов, сонный голос произнес:

– Братец, ты с катушек съехал? Я еще сплю…

– Вик, все получилось! И даже лучше, чем мы задумали! – память пыталась вернуть праздник, – сестренка, ты, гений! – Игорь засмеялся, – я твой вечный должник!..

– «Вечный» не получится, – Вика зевнула, – две штуки, которые я бабке отдала, вернешь с получки. Это из моих личных денег – не из Валериных…

– Да верну, не суетись ты! Кстати, бабка сыграла, как по нотам!.. А когда я ключ из тапка достал, Аленка обалдела!.. Ты, точно, гений – вчера у нас был второй медовый месяц!

– Медовый месяц в один день – это круто, – судя по голосу, Вика сладко потянулась.

…Блин, что ж она такая!.. Могла б хоть порадоваться!..

– Вик, может, встретимся, отметим это дело?.. У меня в заначке полштуки есть, посидим где-нибудь – я тебе расскажу все в лицах, а?

– Ты чего псих? Кто пьет в десять утра? Это, братец, алкоголизм называется. Тем более, мне к часу в солярий, а потом, на массаж. Если хочешь, позвони завтра – завтра я свободна, как весь китайский народ.

– Завтра, так завтра, – Игорь разочарованно вздохнул.

Несмотря ни на что, посуду он все-таки вымыл, а в комнате еще осталась неубранная постель. Это оказалось весьма кстати, потому что бессонная ночь – это почти, как рабочая смена, и наступало обычное время сна… нет, если б, конечно, праздник продолжался, он бы нашел в себе силы, а так?..

Когда Алена, кивнув охраннику, проскочила через турникет, акт проверки, аккуратно свернутый в трубочку, торчал из ее сумки. Прежде, чем идти к себе, она, на всякий случай, заглянула в приемную. Это был дежурный визит, поэтому она лишь просунула в дверь голову.

– Привет, Наташ, меня никто не потерял, а то я с аудиторами заканчивала.

– Тебя тут уже с собаками ищут!.. – секретарша замолчала, ожидая реакции.

– Кто?.. – Алена растерянно шагнула в приемную.

– Сам «генерал». Как, говорит, появится, пусть зайдет.

– Я?.. К нему?.. – опешила Алена.

Подобное приглашение не предвещало ничего хорошего – Антон Васильевич, генеральный директор фирмы, хоть и был человеком достаточно молодым, но жестким и четко соблюдал субординацию, поэтому решал все вопросы исключительно со «вторыми» лицами (поскольку сам являлся «первым»). Бухгалтерию в этом списке «допущенных к телу» представляла Зоя Андреевна – главный бухгалтер. Алена же занимала должность одного из двух ее замов, причем, исходя из возраста, относилась даже не к «третьему», к «четвертому» кругу. Нет, с Антоном Васильевичем, она, конечно, встречалась в коридоре, здоровалась, но даже на совещания ее никогда не приглашали, не говоря уже о личных аудиенциях. По чужому опыту Алена знала, что такие вызовы заканчивались, в лучшем случае, лишением премии, а дальше по нисходящей – вплоть до увольнения.

– А Зоя наша чего? – с надеждой спросила Алена.

– Зоя ваша ходит, как мегера; всю бухгалтерию, говорят, раком поставила; дрючит их там.

– Господи… – Алена прикусила губу, – и когда мне к нему… на экзекуцию?

– Сейчас совещание, – Наташа посмотрела на часы, – короче, будь у себя; я доложу, что ты пришла, и отзвоню.

В своем крохотном кабинете в конце коридора, Алена оказалась чисто на автомате. К главбуху она не пошла, а закрыла дверь на ключ и бессильно упала в кресло. …Господи, ну что я такого сделала?.. – она не могла придумать ни одного проступка, достойного свидания с генеральным директором, – если только… сегодня я не позвонила Зое – дура, конечно!.. Но это ж внутреннее дело бухгалтерии! Да ведь и не прогул это вовсе – у меня уважительная причина. А, кроме этого, что еще может быть?.. И хотя не возникало даже никаких предположений, настроение от этого не улучшалось. …И черт меня дернул трахаться всю ночь!.. Дорвалась!.. Это Игорь все… Ему-то хорошо – дрыхнет, небось… Над Игорем, беззаботно раскинувшимся на постели, возник Антон Васильевич, который раздувался, занимая всю комнату, и грозно потрясал кулаком.

Алена мотнула головой, прогоняя дурацкое видение – наверное, это гнетущая тишина рождала такие кошмары; протянув руку, тихонько, чтоб никто не догадался, что она на месте, включила радио. Песенка с непонятными английскими словами немного привела ее в чувство; правда, чувство это было не лучше кошмаров. …А вдруг меня уволят?.. – в ужасе подумала она, – нет, понятно, что не за что, но вдруг?.. Может, это не Зоя, а кто-нибудь другой телегу на меня катанул – бывает же такое, а тут меня еще на работе нету… «Генерал» мужик крутой – с мелкой сошкой, типа меня, разбираться не будет, да и бухгалтеров бесхозных в наше время, как собак нерезаных… и что тогда? Будем жить на три штуки – зато трахаться, блин, хоть целыми сутками!.. Ну, почему все так?.. А если это то несгоревшее сердце? Я ж чувствовала, что все на меня перекинется… он там трахается, а я страдаю…

Телефонный звонок заставил Алену не просто вздрогнуть – ей показалось, что все внутри оборвалось и ссыпалось вниз; осталась одна оболочка – симпатичная, ухоженная, в модном костюме, но уже не представляющая никакой ценности.

Звонок повторился трижды, прежде чем Алена спохватилась, что надо ответить.

– Чего не берешь? – Наташин голос был абсолютно спокойным, и Алена позавидовала ей, – короче, зайдешь через пятнадцать минут.

– С собой что-нибудь брать? В смысле, документы…

– Лучше с вещами, – Наташа засмеялась и положила трубку.

…Шутница, блин… или она что-то уже знает?.. – Алена закрыла лицо, но тут же вскинула голову, – пятнадцать минут… А сейчас сколько?.. Не опоздать бы…

Музыкальная программа закончилась и таинственный радиоголос произнес:

– А теперь послушайте наш гороскоп…

– Да пошли вы!.. – Алена даже протянула руку, но выключить приемник не посмела; правда, посмела подумать: …Повторите мне еще про благополучие и душевное спокойствие, и я больше никогда не буду слушать эту чушь!..

Но, оказывается, предсказания на радио и на телевидении кардинально отличались друг от друга.

– У Дев сегодня сложный день, – сообщил голос, – можно сказать, для них решается судьба, но не отчаивайтесь – зато дома вас ждет тепло и уют…