несладко! Он решил отправиться в Америку! Представляете — в Америку!

— А как леди Бартлетт, папа? — напомнил Брейден, стараясь отвлечь отца от истории Слейтера. — Ей что, стало плохо?

— Ой, а разве я не сказал? — искренне удивился Силвестер. — Нет, нет, она всего лишь спросила меня, не буду ли я возражать, если мы немедленно уйдем с этого концерта. Поступок леди Жаклин просто выбил ее из колеи, и она решила вернуться домой и прилечь. Знаете, Кэролайн, ваша матушка чрезвычайно чуткая и деликатная особа. Мне даже кажется, что она так полностью и не оправилась после вашего неожиданного побега…

Брейден заметил, что Кэролайн все больше мрачнеет. В то время как Томми благословил их брак с легким сердцем, леди Бартлетт отнеслась к новости с гораздо меньшим энтузиазмом. Даже когда ей стало известно о происках Херста и о роли Брейдена в спасении ее сына, она не нашла в себе сил простить Кэролайн. Причем ее не столько возмущала смена жениха, сколько их побег. Ведь бесподобное подвенечное платье, сшитое у Уэрта, так и осталось висеть в шкафу!

Брейден молча протянул руку, и Кэролайн, послушно приникнув к нему, обняла его за талию. Он подбодрил жену улыбкой и легонько чмокнул в теплую от солнца макушку.

Леди Бартлетт была введена в курс дела и знала истинную причину, по которой маркиз вдруг решил сменить место жительства. «Герцог» сидел в тюрьме и ждал суда, а Херсту Брейден пригрозил, что прикончит его без разговоров, если только он посмеет сунуться в Лондон. Тут кого хочешь охватит тяга к перемене мест. Но в отличие от матери Кэролайн Силвестер Грэнвилл ничего этого не знал, поскольку Брейден старался не тревожить старика без причины.

— Ты взгляни! — вскричал Силвестер. — Ты только взгляни, что я тебе принес, Брейден! Полагаю, от этого даже у леди Бартлетт улучшится настроение! — И он подал сыну свежий номер «Тайме».

Кэролайн первая обратила на него внимание и с радостным возгласом шагнула вперед, чтобы забрать у тестя газету.

— Брейден, — удивилась она, — что это? — И прочла на спортивной полосе: — «Фирма „Грэнвилл“ выпустила необычную новинку: не очередную модель пистолета, а красивую и в то же время чрезвычайно удобную уздечку. От прежней тугой уздечки ее выгодно отличает полная безвредность. Благодаря сочлененному подвижному мундштуку лошадь получает гораздо больше свободы и в то же время лучше слушается команды кучера». — Кэролайн, приятно пораженная, подняла глаза на мужа. — Брейден! — вскричала она. — Когда ты успел это сделать?

— Ну, честно говоря, совсем недавно, — смущенно признался он. — В тот вечер, когда мы слушали «Фауста»… мне не спалось, и я вспомнил твое лицо, когда ты отчитывала герцогиню за тугую уздечку…

— Но здесь сказано, что принц Уэльский уже заказал для своих конюшен большую партию твоих уздечек! — радостно заявила Кэролайн, все еще находясь под впечатлением от этой новости.

— Ох уж этот принц Уэльский… — простонал Брейден, страдальчески закатив глаза.

— Я так тобой горжусь! — Карие глаза Кэролайн сияли от восторга. Она горячо обняла Брейдена. — Я знала, я так и знала, что ты можешь направить свой гений на что-то полезное!

— Благодарствуем, — с усмешкой ответил Брейден, — за крохи с вашего стола, миссис Грэнвилл!

— Но ведь это еще не все! — вмешался Силвестер, прямо-таки лопаясь от нетерпения. — Как ты думаешь, мальчик мой, что доставили нам домой в ту минуту, когда я вернулся из парка? Ну, попробуй угадать!

— А это еще что? — Только теперь Кэролайн заинтересовалась пестрым конвертом.

— Его грамота! — с гордостью сообщил Силвестер. — Его дворянская грамота, с подписью и печатью ее величества! Она жалует ему титул баронета за бесценный вклад в науку об огнестрельном оружии. Мой мальчик… и ваш муж, моя дорогая… — Силвестер Грэнвилл с шумом вздохнул и закончил: — Станет лордом!

Кэролайн подняла на Брейдена сияющий взор.

— Но он уже стал лордом, — заверила она с ласковой улыбкой. — Во всяком случае, для меня!