- Другой! - добавил Люсин. - Действительно, очень похоже... Можно даже сказать, копия.

- По ординате отложена интенсивность гамма-излучения, - принялся объяснять Крелин. - По абсциссе - энергия в мегаэлектронвольтах. Положение пиков на спектрах характеризует, какие химические элементы присутствуют в пробе. Процентное их содержание определяется высотой пика. Видишь, какие четкие зубцы? Что твои Гималаи.

- Угу, мощный, видно, поток нейтронов. Облучали в атомном реакторе?

- А как же! На том стоим, - с гордостью ответил Крелин. - Теперь все пробы будем облучать только так. Нам и часы выделили.

- Отменно... Ну, поздравляю, Яша! Твоя заслуга... А скажи, Наполеона действительно англичане мышьяком отравили?

- Подчитал, значит, литературу по активации? - усмехнулся Крелин. Не знаю, как насчет англичан, но, судя по тому, что в волосах у Наполеона оказалось в тринадцать раз больше мышьяка, чем положено, его действительно отравили. Сомнений нет... Больше того, неравномерное распределение элемента по длине волоса свидетельствует о том, что яд давался постоянно в течение последних месяцев жизни.

- Значит, англичане! - убежденно заключил Люсин. - Кто же еще?

- Монталон, который должен был наследовать Бонапарту.

- Веские доводы, Яша, ничего не скажешь... И кто их приводит?

- Англичане.

- То-то и оно! А знаешь, я с детства был влюблен в Наполеона. Даже Андрей Болконский мне нравился потому, что преклонялся перед ним.

- Вначале. Потом он, кажется, разочаровался.

- Я вижу здесь явный авторский произвол. Толстой не благоволил и Бонапарту... К Шекспиру, кстати сказать, тоже.

- Мы с тобой такие интеллектуалы, Володя, что самое время теперь поговорить о кошмарной судьбе Эрика Четырнадцатого.

- Кто такой? Почему не знаю?

- Шведский король, которого сверг с престола братик.

- Проходит по нашему делу? - К Люсину понемногу возвращалось хорошее настроение. - Тоже волосики?

- Они самые. Шведы недавно провели активационный анализ.

- Опять арсеникум?

- Нет, мышьяк оказался в норме. Зато ртути больше, чем надо.

- Бедный король! - посочувствовал Люсин. - У него должны были выкрошиться зубы. - Он разгладил свернувшуюся миллиметровку. - Но вернемся к нашим баранам. Какие тут у тебя пики?.. Ага! Германий, хром, бром, в самом конце натрий, а тут аурум - сто девяносто восемь. В волосах и золото есть?

- Довольно много, а рядом, - Крелин указал на небольшой пик, - медь. В обоих случаях процентное содержание элементов одинаково. В пределах погрешности измерений, само собой... Смело можешь добиваться постановления об аресте. Волос на горле жертвы - убийственная улика.

- Жертвы? Смерть наступила в результате инфаркта, - напомнил Люсин.

- Требуй повторную экспертизу. Кстати, надо будет провести анализ волос Ковского на яд...

- Делай как знаешь, Яша. Тут я даю тебе картбланш. Но с арестом спешить все же не будем. Никогда не поздно.

- Пальчики ты у этого субчика взял? Это его сигаретка там, у калитки?

- Видимо, его. - Люсин мимолетно вспомнил о предстоящей встрече с Юркой. - Я даже уверен, что его! Ответ из лаборатории будет завтра.

- А что это за цирк с помадой? Что-нибудь прояснилось?

- Яснее ясного, - буркнул Люсин. - Только непосредственно к делу не относится... И без того нет сомнений, что Сударевский был в тот день на даче. Да что толку? С достаточной уверенностью его можно обвинить пока только в лжесвидетельстве по статье сто восемьдесят первой.

- Для начала и то хорошо. Ему придется спешно менять показания, и ты неизбежно загонишь его в угол. Честное слово, Володя, есть реальный шанс быстро закончить дело. Не понимаю, зачем ты медлишь. - Крелин постучал указательным пальцем по миллиметровке со спектрами: - У тебя на руках великолепный козырь.

- Знаю, Яша, спасибо тебе, но я все же повременю. Не сердись. И не надо давить на меня. Ладно? Есть одна важная деталь, которая заставляет действовать только наверняка. Иначе можно наломать таких дров...

- Я давить не буду, но Дед, того и гляди, предъявит тебе счет. Будь готов, по крайней мере. Мне он уже намекал, что мой шеф припас работенку. Пора возвращаться в свою стаю.

- Учту.

- Тебя что-то волнует, Володя? - Крелин участливо придвинулся. Вскрылись новые обстоятельства?

- Волнует-то меня многое. На то и живем, чтобы волноваться... Ничего я тут не понимаю, Яша, и это, пожалуй, самое страшное. Если эксперты не ошибаются и Ковский действительно умер своей смертью, то откуда вся эта муть? Почему темнит Сударевский? Если здесь убийство, то кто убийца? Этот научный хорек? Сомнительно что-то... Наконец, стекольщики чертовы из ума не выходят! Действительно тут дикое, идиотское совпадение или нечто совсем иное, похуже? Ты веришь им?

- Не знаю, Володя... Глеб просил тебе передать, что был у Потапова в больнице, и тот в основном подтверждает показания Зализняка. Серьезных расхождений, во всяком случае, нет.

- Они могли обо всем договориться заранее.

- Могли, конечно... Сударевского по фотографии ни тот, ни другой не опознали.

- И это ни о чем не говорит. Мог иметь место предварительный сговор. - Люсин, не задумываясь, выбрасывал свои многократно отшлифованные в мозгу контрдоводы. На слух они показались ему даже более убедительными. Сколько 'за', столько и 'против'.

- Но где смысл, Володя? Где побудительная причина? Я могу задать тебе еще десяток вопросов... Что общего может быть у Сударевского с этим Стекольщиком? Как мог такой человек довериться уголовнику? Я о целесообразности говорю, не о моральной подоплеке... Наконец, с какой стати профессиональный домушник влипает в столь сомнительную историю?

- По дурости. Из-за корысти.

- Не видно пока корысти, миленький. Дурь - она прет, что верно, то верно, а вот корысть найти не могу... Это же надо такой балаган затеять! Протекторы на мотоциклете сменили, номер перекрасили. Хоть в криминалистический музей их 'Яву' передавай!

- Это мы теперь с тобой веселимся, Яша, - Люсин нашарил в ящике мундштучок, - а ты попробуй взглянуть на этот балаган с другой точки зрения. Ведь что там ни говори, а тело обнаружили совершенно случайно. Не будь пожара и не обмелей Топическое озеро, оно бы и по сей час там лежало. Хотел бы я тогда на нас с тобой посмотреть. Уверяю, нам было бы не до веселья. Теперь, когда мы восстановили весь ход событий, мы чувствуем себя на коне. Удивляемся идиотизму стекольщиков, как в открытой книге читаем. Но не наткнись пожарники на труп, все предстало бы совершенно в ином свете. Идиотские поступки обернулись бы хитростью, изощренной предусмотрительностью. Скажи, нет?

- Скажу, - подумав, ответил Крелин. - Насчет трупа ты, видимо, прав, в остальном же - нет. На стекольщиков мы бы и так вышли. Ну еще день, другой, и они были бы, как говорится, у нас в кармане.

- Допустим. - Люсин вынужден был согласиться, и это его ободрило. - А дальше что? Представь себе, что они не раскололись. Шины новые, ботинки новые, свидетелей нет и трупа тоже нет. Даже группа крови, как назло, у Ковского и Зализняка совпадает. Картинка?

- Это несерьезно. - Крелин сделал вид, что зевает. - Такого просто не может быть. У нас в руках было вполне достаточно фактов, чтобы найти их и припереть к стене. В любом случае мы бы знали то, что знаем теперь. Просто пришлось бы затратить больше времени и сил.

- Логично. - Люсин довольно потер руки. - Если бы столь же убедительно можно было отвести и версию о предварительном сговоре с Сударевским!

- Не версию - всего лишь домысел, в лучшем случае - предположение.