4. Устав общины. Это название недавно предложено взамен менее подходящего первоначального наименования «Дисциплинарное наставление». Он дошел до нас в двух частях, составляющих вместе свиток длиной почти 2 метра и шириной 25 сантиметров. Кожа хуже качеством, чем у иных манускриптов, хотя и менее попорчена. На ней написан не слишком разборчивый текст с многочисленными ошибками и отступлениями, которые затрудняют чтение. Недостает начала. В другой части той же пещеры позже был найден кусок кожи с двумя неполными столбцами рукописи, который первоначально служил продолжением свитка (этот фрагмент ныне находится в Палестинском музее). В IV пещере были найдены отрывки по крайней мере девяти копий этого документа с более тщательно написанным текстом. Это доказывает, что мы имеем дело с правилами жизни достаточно многочисленной общины, члены которой в момент опасности стремились спрятать каждый свою копию в надежде найти ее после победы над римлянами.
Критики очень скоро заметили совпадение многих мест этого манускрипта с текстами, открытыми зимой 1896/97 года в одной «генизе» — тайнике — в еврейской общине Каира и впервые опубликованными в 1910 году под названием «Дамасского документа» — по имени древней столицы Сирии, о которой упоминается в документе[215]. Ив этом писании речь идет о почитаемом законодателе, которого именуют то «Учителем справедливости», то «Единственным законодателем». Обычно этот текст при писывали еврейской общине строгих ревнителей вероучения, живших в первые века нашей эры в окрестностях Дамаска (не исключалось при этом, что название города могло быть чисто символическим и означало вообще место изгнания), практиковавших некоторые обряды христианского типа, и среди них — крещение и священную трапезу. Следы подобных еврейских сект встречаются в Месопотамии на протяжении всего средневековья и до сих пор сохраняются в любопытном племени мандеев в Нижнем Ираке, которые говорят на диалекте арамейского языка, справляют обряды крещения и пиршества причастительного типа[216].
Но как бы там ни было, фрагменты того же самого текста обнаружены и в других пещерах в окрестностях Кумрана. Так, оказалось, что истоки подобного движения были гораздо древнее, чем полагали ранее, и что между двумя ветвями его существовало тесное родство. Тексты Дамаска и нашего «Устава» производят впечатление крайней религиозной нетерпимости. Вся жизнь общины регламентирована до мелочей, час за часом; приводятся молитвы, которые сопровождают всевозможные обряды, начиная с посвящения и кончая омовениями при крещении, от причастия хлебом и вином до исповедания грешников. Все обряды постоянно совершаются в атмосфере поклонения памяти усопшего Учителя и ожидания пришествия в качестве мессии Аарона и Израиля со знамением «двух путей» — спасения и гибели[217].
5. Трактат о войне. «Дуалистические» взгляды, характеризующие почти все ранние христианские общины и служившие источником многих средневековых «ересей», свойственны тексту самого известного пятого свитка, вызвавшего больше всего споров. Первоначально ему дали название «Война сынов света с сынами тьмы». Длина этого свитка 2 метра 70 сантиметров, ширина 15 сантиметров. Хорошо сохранился грубый холст, которым он был обернут. В манускрипте 19 столбцов, попорченных в нижней части. Отрывки того же содержания найдены в IV пещере, что свидетельствует о популярности и этого текста. В нем описывается словами и образами Библии воображаемая война добра против зла, в ходе которой община должна быть постоянно готова к концу света. Высшим знаком его будет сражение против киттимов Ашшура. На условном языке патриотов, стремившихся к постоянной готовности отразить всякое неожиданное нападение властей, «Ашшур» уже со времени первых ассиро-вавилонских нашествий стал обозначать в отвлеченном библейском смысле всякого врага избранного народа, а «кит-тим» с их орлами и значками — предметом религиозного культа — обозначали римские легионы. Текст, конечно, фантастический, но поскольку для создания вымысла люди должны всегда опираться на данные их действительного опыта, он очень помогает нам углубить наши знания об искусстве развертывания войск и военной тактике эпохи позднего эллинизма[218].
6. Литургические гимны. В момент приобретения этот свиток был разделен на четыре части, из которых три были плотно сложены друг с другом, а четвертая скручена так, что ее было почти невозможно распрямить. Длина каждого куска равна в среднем 35 сантиметрам. Свиток содержит 32 поэтических произведения в форме хвалебных и благодарственных гимнов, подобных библейским псалмам. Обычной темой их служат страдания, на которые обречен за свою веру «праведник». Поэмы написаны от лица самого «праведника», в котором можно узнать уже встречавшийся нам образ Учителя, основателя общины. Текст плохо сохранился, но легко поддается расшифровке[219].
7. Апокрифическое Бытие. Этот свиток на арамейском языке оказался в очень неблагоприятных условиях, особенно пострадал он от сырости. Его не без труда обнаружил в 1955 году ученый Джеймз Биберкраут. Ему удалось спасти три полных столбца и достаточно полные отрывки остального текста. Это не был утраченный Апокалипсис, приписанный Ламеху, как первоначально решили исследователи, введенные в заблуждение именем, встречавшимся в некоторых отрывках текста, с которыми они вначале познакомились. Свиток содержит сокращенное народное изложение первой книги Библии, составленное в духе иудейской общины последнего века до нашей эры (в нем много общего с уже отмечавшимися апокрифами, такими, как Книга юбилеев и Книга Еноха). Очень существенно то, что текст написан на арамейском диалекте. Впервые мы встречаемся с текстом на распространенном в Палестине языке периода зарождения христианства. В греческом переводе Нового завета и в первую очередь Евангелия от Матфея часто проскальзывает специфика утраченного арамейского подлинника. Изучение этих текстов ныне будет значительно облегчено.
Чтобы составить себе представление о ценности свитков с библейскими писаниями, достаточно вспомнить, что они по меньшей мере на 900 лет древнее самой старой ныне известной еврейской рукописи Ветхого завета Codex Petropolitanus (916 г. н. э.), хранящейся в Ленинграде. Чтобы прочитать этот более ранний текст, приходилось прибегать к греческим, сирийским и латинским переводам IV–V веков н. э. или к некоторым еврейским папирусам, содержащим лишь краткие отрывки писания.
Между тем именно древний текст является «традиционным» (масоретским, от слова масора, что означает «традиция»). Он передавался с необыкновенным тщанием теологами раввинской школы, которые посвятили себя этому делу вскоре после начала нашей эры и были прозваны масоретами. Обнаруженные ныне тексты отличаются своим квадратным письмом, пришедшим в VI–V веках до н. э. на смену финикийскому письму, из которого развились также греческий и латинский алфавиты. Текстам свойственно так называемое полное написание, ибо в те времена еще не сформировалась система обозначения гласных точками и другими условными знаками над и под согласными.
Сравнительное изучение текстов свидетельствует о длительном процессе разработки и пересмотра так называемого «священного писания», переходившего из рук в руки, от переписчика к переписчику. Такой же процесс, хоть мы почти не можем текстуально проследить его, претерпел Новый завет.
Изучение вариантов новых манускриптов и их сравнение с традиционным текстом Библии едва началось. Между тем достаточно неприметного изменения написания, чтобы в корне изменить смысл слова или предложения. Мы ограничимся лишь двумя примерами, чтобы показать, как при этом возникают теологические неурядицы и проявляются явные социальные тенденции.
В найденном списке Второзакония (гл. 32, ст. 43) содержится призыв ко «всем богам» поклоняться богу Израиля, тогда как греческие переводчики, заботившиеся о соблюдении строгого единобожия, написали «ко всем ангелам божьим», а масоретский текст попросту опускает это предложение. Примером социального перетолкования текста служит один любопытный вариант из книги пророка Аввакума (гл. V, ст. 5). Никогда не было достаточно ясно, что означает в еврейском традиционном тексте: «Надменный человек, как бродящее вино, не успокаивается». Объяснение дает новая находка. Оказывается, нужно читать не «бродящее вино», а «богач»! Достаточно было в свое время заменить словом «hyyn» — «вино» слово «hwn» — «богатство», чтобы спасти благочестивых собственников от сурового осуждения древним библейским пророком.
Сомнительно, чтобы подобное открытие могло понравиться многим богатым господам, которые финансировали раскопки в Иудейской пустыне. Следует ожидать и других подобных открытий!
