Для допроса Клодины Бургер в кабинете комиссара была приготовлена небольшая мизансцена. Ярко горели все лампы. Сам комиссар, в рубашке с закатанными рукавами, сидел за своим столом напротив синьоры Бургер, которую усадили на самый твердый и неудобный стул, какой смогли найти в управлении.

Синьора нервничала чрезвычайно, тем более, что она плохо спала предыдущую ночь. Она сидела прямо, скрестив руки на груди, и с преувеличенным вниманием рассматривала пустую стену за плечами комиссара, который с такой же озабоченностью перебирал бумаги на столе.

Дверь кабинета то и дело открывалась и закрывалась: входили и выходили полицейские, обращались с вопросами к комиссару, получали указания и бросали косые взгляды на Клодину. Наконец, она не выдержала.

— Прошу вас, пожалуйста, — пробормотала она, закрыв уши ладонями.

— Спокойно, синьора, — отрезал Краст. — Итак, вот ваши показания, а вот это место: «…я выехала из дома раньше десяти… Машину оставила на стоянке на площади Колонна и прошлась пешком… Никого из знакомых не встретила. Около одиннадцати вернулась к машине и поехала на Виа Венете. Посидела в кафе до половины двенадцатого…»

Клодина слушала его, не отрывая взгляда от стены. Краст подозвал полицейского и начал тихо разговаривать с ним, тот согласно кивал и посматривал при этом на синьору. Это был старый, но безотказный трюк. Нервозность Клодины возрастала на глазах.

— Ну, что, синьора, вы подтверждаете свои показания?

— Да, — ответила она и вздохнула.

Дверь снова распахнулась, и на пороге возникли трое в зеленой униформе служащих автостоянок.

— Синьора Бургер, взгляните на этих людей. Узнаете кого-нибудь из них?

— Нет, — ответила Клодина.

— Странно, ведь это служащие стоянки, где вы сегодня утром оставляли свою машину. Посмотрите хорошенько.

Клодина еще раз внимательно посмотрела на них.

— Простите, синьора, — кашлянул самый старший. — Если бы вы сказали, в какой зоне стоянки вы оставляли машину…

— Я не помню…

— Но, синьора, речь идет о сегодняшнем утре, — вставил комиссар.

— Не помню, — упрямо повторила она.

— Тогда, может быть, кто-то из вас запомнил синьору? — обратился Краст к служащим.

Все трое долго смотрели на Клодину, потом переглянулись, и ответил старший:

— Никто из нас не помнит ее, синьор комиссар, хотя… — он хотел сказать: «Хотя такую трудно не заметить», но передумал и закончил. — Я хочу сказать, что мы лучше запоминаем машину, чем клиента.

— Да, машину вы должны были запомнить: «Альфетта Спринт» темно-зеленого цвета с сиденьями из красной кожи, — терпеливо подсказал Краст.

На этот раз все трое, не задумываясь, отрицательно покачали головой почти одновременно.

— Значит, никто не помнит?

— Нет, синьор.

— Достаточно. Вы можете идти, спасибо, — и он в упор посмотрел на побледневшую Клодину. — Вы по-прежнему настаиваете на своих показаниях?

Она кивнула, не в силах произнести ни слова.

— Отлично. Теперь о другом. Когда вы уходили из дома, вас кто-нибудь видел?

— Никто. Муж ушел, как обычно, очень рано. Джерри и Марина уехали вместе за полчаса до моего ухода.

— Значит, только ваша горничная могла видеть, что вы вышли часов в десять?

— Этого недостаточно?

Краст улыбнулся.

— Вам лучше найти другого свидетеля: ведь если, например, вы с кем-нибудь говорили по телефону…

В ее глазах мелькнул страх, но она ответила:

— Нет, по телефону я не говорила.

Краст, неожиданно для присутствующих, стукнул кулаком по столу.

— Когда вам звонил Джелли Ролл Масиас?

Клодина снова побледнела и закусила губу.

— Мне никто не звонил.

— У меня есть письменное показание вашей горничной о том, что вам позвонили без четверти десять. Человек с испанским акцентом. Горничная перевела разговор на вашу спальню. Вы поговорили с ним и тут же вышли. Этим человеком был Масиас.

Она принялась рассматривать паркетный пол. Комиссар кивнул сотрудникам, и начался перекрестный допрос.

— Как давно вы знаете Перелли?

— Он вас шантажировал?

— Что хотел от вас Джелли Ролл?

— Когда вы взяли пистолет мужа?

Клодина не отвечала, только, как заведенная кукла, отрицательно качала головой. Краст нахмурился: он не думал, что она так долго будет сопротивляться. Он достал сигареты, с шумом поднялся и вышел из кабинета.

Дежурный прикрыл рукой трубку радиотелефона я повернулся к комиссару:

— Машину нашли.

— Какую машину?

— Автомобиль Марины Бургер. «Фиат?8» с римским номером 220187.

— Дай-ка сюда, — Краст взял трубку и услышал голос патрульного:

— Комиссар? Мы нашли ее. На тихой улочке в районе Сан-Паоло. Дверцы закрыты. Я опросил соседей: никто ничего не видел. Что нам делать?

— Оставайтесь там и присмотрите за ней. Спокойной ночи. — Он положил трубку и обратился к дежурному. — Позови Санну.

Когда из смежной комнаты выходил Санна, комиссар заметил в приоткрытую дверь сидевшего за столом Саркиса.

— Ну что? — спросил Краст.

— Пока ничего. А что вы думаете обо всем этом?

— Чем дальше, тем меньше понимаю.

— Гипотезы?

— О, их больше, чем достаточно. Например, синьору шантажировал Перелли, возможно, при помощи Саркиса. У этого нет алиби. Мы знаем, что Масиас звонил ему за час до убийства. Здесь все стыкуется. Но вот исчезновение девушки?.. И появление Кохана и Брюни…

— Комиссар, — из кабинета Краста высунулась голова полицейского. — Кажется, у синьоры новая версия.

Клодина сидела в той же позе, продолжая упорно смотреть прямо перед собой. Когда комиссар подошел к ней вплотную, она взглянула ему в глаза с виноватым выражением.

— Я сказала неправду.