и эти-то стены и препятствуют сознательному контролю. Чем дольше пришлось выстраивать эти барьеры, тем труднее их убрать, но если их можно снести… что ж, кое-кто из наиболее сведущих сестер когда-то были дикарками. Найнив раздраженно зашевелилась и посмотрела на выход из палатки, словно прикидывая, не пойти ли ей прогуляться.

– Не понимаю, что тут может быть общего со мной, – сказала Эгвейн.

Верни, прищурившись, взглянула на девушку – словно недоумевая, откуда та свалилась.

– С тобой? Ну, ничего. Твой случай – совсем иное дело. Большинство девушек, желающих стать Айз Седай, – даже девушки с тем ростком способностей, как у тебя, – страшатся своего дара. Даже оказавшись в Башне, даже после обучения, что и как делать, их месяцами приходится вести за собой, шаг за шагом, – сестре или одной из Принятых. Но не тебя. Судя по тому, что мне рассказала Морейн, ты бросилась вперед безрассудно, как в омут головой, едва узнав о своем даре, ощупью отыскивая свой путь в темноте, совершенно не задумываясь, не ждет ли на следующем шаге бездонная пропасть. О, были и другие, похожие на тебя; ты не единственная в своем роде. Морейн сама была такой. Как только она узнала про тебя, ей не оставалось ничего другого, лишь начать обучать тебя. Морейн ничего не говорила об этом?

– Ничего. – Эгвейн очень хотелось, чтобы голос ее не дрожал и не срывался. – У нее… хватало и других забот. Найнив тихонько хмыкнула.

– Ну, Морейн всегда считала, что не нужно никому ничего говорить больше того, что им положено знать. Знающий не станет действовать с истинной целеустремленностью, но, значит, и незнающий тоже. Лично я знающих предпочитаю незнающим.

– А она есть? Я про ту пропасть.

– Видимо, пока еще нет, – сказала Верин, склонив голову набок. – Но со следующим шагом… – Она пожала плечами. – Видишь ли, дитя, чем больше ты стараешься прикоснуться к Истинному Источнику, чем больше стараешься направить Единую Силу, тем легче становится это делать. Да, поначалу ты тянешься к Источнику и гораздо чаще у тебя не выходит – ты будто воздух хватаешь. Или же, на самом деле коснувшись саидар, ты чувствуешь текущую через тебя Единую Силу, но ничего не можешь с нею сделать. Или же что- то делаешь, но вовсе не то, чего хотела. Вот в этом-то и опасность. Обычно при должном руководстве и обучении, – а собственный страх девушки только тормозит учебу, – умение прикоснуться к Источнику и умение направлять Силу приходят вместе с умением контролировать свои действия. Но ты начала попытки направлять, не имея наставницы, которая преподала бы тебе азы контроля над тем, что делаешь. Знаю, ты считаешь, что продвинулась недалеко, и это действительно так. Но ты напоминаешь человека, самостоятельно научившегося взбегать на холм – иногда, по крайней мере, – и не знающего, как бегом спуститься по склону или хотя бы спуститься обычным шагом. Рано или поздно, но ты упадешь, если не научишься тому, что нужно знать. Нет, я не говорю ни о чем таком, что случается с теми бедолагами мужчинами, которые начинают направлять, – с ума ты не сойдешь. Ты не погибнешь, если рядом есть сестры, которым поручено обучать тебя и наставлять, – но что можешь ты натворить по чистой случайности, вовсе не желая того?

На мгновение затуманенность пропала из глаз Верин. На мгновение показалось, что взгляд Айз Седай, такой же острый, как у Амерлин, быстро вонзился в Найнив, вновь потом обратившись на Эгвейн.

– Твои врожденные способности, дитя, сильны, и они станут еще сильнее. Ты обязана научиться контролировать их до того, как повредишь себе, или кому-то другому, или очень многим людям. Вот чему пыталась научить тебя Морейн. Именно овладеть контролем я постараюсь помочь тебе сегодня вечером, и каждый вечер именно этому будут обучать тебя сестры, пока мы не препоручим тебя заботам Шириам. Она – Наставница Послушниц.

Эгвейн подумала, может ли Верин знать о Ранде? Это невозможно. Она никогда бы не выпустила его из Фал Дара, будь у нее даже малейшие подозрения. Но девушка была уверена: ей вовсе не привиделось то, чему она была свидетелем.

– Спасибо, Верин Седай. Я буду стараться. Найнив спокойно поднялась на ноги:

– Пойду к костру, посижу там. Не буду мешать.

– Тебе лучше остаться, – заметила Верин. – Вреда не будет, только польза. Судя по словам Морейн, тебе требуется совсем небольшая подготовка, и ты поднимешься на ступень к Принятым.

Найнив мгновение нерешительно постояла, потом твердо мотнула головой:

– Благодарю вас за предложение, но я погожу, пока мы не достигнем Тар Валона. Эгвейн, если я тебе понадоблюсь, то я буду…

– По всем меркам, – прервала ее Верин, – ты, Найнив, – женщина взрослая. Обычно, чем моложе послушница, тем лучше у нее выходит. Послушница, и не в одной только учебе, обязана делать то, что ей сказано, – как только ей сказали и без вопросов. На самом деле это приносит пользу тогда, когда процесс подготовки достигает определенного этапа: промедление, или колебание, не там, где нужно, или сомнение в том, что велено сделать, порой могут иметь трагические последствия, – но лучше следовать этому правилу все время. От Принятых, с другой стороны, ожидают расспросов, когда им становится известно достаточно для понимания, какие вопросы задавать и когда. Что бы ты выбрала?

Пальцы Найнив сжали ткань юбки, и она вновь, нахмурясь, посмотрела на полог. Потом коротко кивнула и села обратно на пол.

– Думаю, я тоже тут побуду, – сказала она.

– Хорошо, – согласилась Верин. – Итак. Эту часть ты уже знаешь, Эгвейн, но ради Найнив я проведу тебя через этот этап шаг за шагом. Со временем это станет второй натурой, и ты станешь проделывать все быстрее, чем успеешь подумать. Но сейчас самое лучшее не торопиться. Закройте глаза, пожалуйста. Начинать лучше, если ничто не отвлекает. Эгвейн закрыла глаза. Потом вышла заминка.

– Найнив, – сказала Верин, – пожалуйста, закрой глаза. Так и в самом деле пойдет лучше. – Опять пауза. – Спасибо, дитя. Теперь вы должны от всего отрешиться. Выбросить из головы все мысли. У вас в разуме лишь одно. Цветочный бутон. Только он. Один бутон, и все. Вы видите его во всех деталях. Вы ощущаете его аромат. Можете потрогать его. Пощупать его. Каждую прожилку каждого листка, каждый изгиб каждого лепестка? Можете почувствовать, как в нем пульсирует сок. Почувствуйте это. Узнайте его. Станьте им. Вы и бутон – одно и то же. Вы едины. Вы и есть бутон.

Монотонный голос Верин гипнотизировал, но Эгвейн его не слышала; она и прежде выполняла это упражнение с Морейн. Тогда все было медленно, но Морейн говорила, что побольше практики – и все будет получаться намного скорей. В самой себе она была бутоном розы, красные лепестки туго сложены. Но неожиданно там появилось еще что-то. Свет. Свет давил на лепестки. Медленно лепестки раскрылись, поворачиваясь к свету, впитывая свет. Роза и свет стали едины. Эгвейн и свет стали едины. Она чувствовала, как через нее просачиваются наичистейшие его струйки. Она напряглась еще, потянулась еще за большим.

И вмиг все пропало, и роза, и свет. Морейн говорила также, что нельзя пытаться насильно ускорить учебу. Вздохнув, девушка открыла глаза. И увидела на лице Найнив мрачное выражение. Верин была спокойна, как и прежде.

– Нельзя заставить это случиться, – говорила Айз Седай. – Ты должна позволить этому случиться. Прежде чем сможешь контролировать Силу, ты должна поддаться ей.

– Это совершенная глупость, – пробормотала Найнив. – Я не ощущаю себя цветком. Если уж об этом, то скорее терновым кустом. Нет, все-таки я, наверное, подожду у костра.

– Как хочешь, – сказала Верин. – Я не говорила, что послушницы обязаны работать по хозяйству? Моют посуду, подметают полы, стирают, прислуживают за столом и прочее. Лично я считаю, что слуги делают все намного лучше, но в общем считается, что подобная работа закаляет характер. О-о, ты остаешься? Замечательно. Ладно, дитя мое, помни, что и на кусте терновника иногда бывают цветки, великолепные белые цветы среди колючек. Попробуем-ка еще раз, поодиночке. Итак, сначала, Эгвейн. Закрой глаза.

Несколько раз до ухода Верин Эгвейн ощущала течение Силы через себя, но оно никогда не было очень сильным, и самое большее, чего она сумела с ним добиться, – ток воздуха, от которого шевельнулся полог палатки. Девушка была уверена, что от простого чиха толку было бы больше. С Морейн у нее получалось лучше, иногда во всяком случае. Ей захотелось, чтобы обучением занималась Морейн.

Найнив даже мерцания не чувствовала, или же она так утверждала. К концу урока в глазах читалась решимость, а губы сжаты так, что Эгвейн стала бояться, вдруг та вздумает выбранить Верин, словно Айз