вставками с молниями на платье и разговаривала с кем-то внутри дома. Мин схватила подруг под руки и заторопилась с ними вниз по улице, по направлению к гавани.

– Тут для вас обеих опасно. Свет, да вам и в Фалме находиться опасно! Тут повсюду дамани, и если они вас найдут… Вы знаете, кто такие дамани? Ох, вы себе представить не можете, как я рада вас видеть!

– Думаю, что вполовину того, как мы рады увидеть тебя, – сказала Найнив. – Ты знаешь, где Эгвейн? Она в одном из тех домов? С ней все хорошо?

Мин помедлила долю секунды, прежде чем сказать:

– С ней все хорошо, насколько можно надеяться. – Мин слишком хорошо представляла себе, что произойдет, если она прямо сейчас выложит, что творят с Эгвейн в эти мгновения. Не исключено, что Найнив немедленно бурей устремится спасать Эгвейн. Свет, лишь бы уже это кончилось. Свет, ну пусть она еще раз склонит свою упрямую шею, не то они ей раньше ее свернут. – Но я не знаю, как ее вывести оттуда. Я нашла одного капитана, который согласен забрать нас, если мы сумеем добраться с нею до его корабля. Он не станет помогать, пока нам не-повезет ее освободить, и не скажу, что я виню его. Но ума не приложу, как довести Эгвейн до корабля.

– Корабль, – задумчиво произнесла Найнив. – Я предполагала просто поскакать на восток, но должна признать, такой вариант беспокоил меня. Насколько могу судить, нам бы пришлось пересечь почти весь Мыс Томан, прежде чем патрули Шончан совсем отцепились бы от нас, а по слухам, на Равнине Алмот что-то вроде войны. О корабле я не думала. Лошади у нас есть, а денег на оплату проезда нет. Сколько этот человек запросил?

Мин пожала плечами:

– Об этом речь пока не заходила. Да у нас денег вообще нет. Я думала, ухитрюсь как-нибудь оттянуть оплату, пока не отплывем. А потом… ну, не думаю, что он войдет в какой-нибудь порт, где будут Шончан. Где бы он ни высадил нас, там всяко будет лучше, чем здесь. Вся трудность в том, чтобы убедить его вообще отплыть. Он хочет, но они высылают патрули и из гавани, и никак не определить, есть дамани на их кораблях или нет, а потом будет поздно. 'Дайте мне дамани, чтоб стояла у меня на палубе, – говорит он, – и я в тот же миг подниму паруса'. Потом он начинает бубнить об осадке, о мелях, о подветренных берегах. Ничего из этого мне не понятно, но пока я улыбаюсь и киваю изредка, он все талдычит свое, и я думаю, если не буду перебивать его достаточно долго, то, глядишь, он сам себя уговорит отплыть. – Мин со всхлипом втянула воздух; глаза вновь защипало. – Только вот не думаю, что есть время, чтобы он сам себя уговаривал. Найнив, они собираются отослать Эгвейн в Шончан, и очень скоро. Илэйн охнула:

– Но почему?

– Она способна отыскивать руду, – с несчастным видом объяснила Мин. – Несколько дней, говорит Эгвейн, а я не знаю, хватит ли нескольких дней, чтобы этот человек успел убедить себя отплыть. Даже если у него это получится, как мы с нее снимем этот ошейник, это порождение Тени? Как мы выведем ее из того здания?

– Жаль, что здесь нет Ранда. – Илэйн вздохнула, а когда подруги повернулись к ней, вспыхнула и торопливо добавила:

– Ну у него же есть меч. Жаль, что у нас нет никого с мечом, хоть одного. Лучше десяти. Сотни.

– Сейчас для нас главное не мечи и не мускулы, – заявила Найнив, – а голова. Мужчины обычно думают волосами на груди. – Она рассеянно провела рукой по своей груди, как будто ощупывая что-то под дубленкой. – Большинство.

– Армия нам бы пригодилась, – сказала Мин. – И побольше. Шончан было не очень много, их превосходили числом, когда с ними столкнулись тарабонцы и Домани, но, судя по тому, что я слышала, Шончан с легкостью одерживали победы во всех сражениях. – Она поспешно оттащила Найнив и Илэйн на противоположную сторону улицы, когда по другой навстречу им показались дамани и су л'дам. Девушка испытала облегчение, обнаружив, что подгонять подруг не надо; обе следили за прошедшими мимо скованными женщинами с не меньшей настороженностью, чем она. – Раз у нас нет армии, нам втроем придется стать этой армией. Надеюсь, кто-то из вас надумает что-нибудь такое, чего я не сумела. Я себе мозги вывихнула и все время спотыкалась – все упирается в ай'дам, в эту привязь с ошейником. Су л'дам никому не позволяют увидеть поближе, как они открывают браслет. Думаю, если надо будет, я сумею вас внутрь провести. Одну – наверняка. Они считают меня прислугой, но у слуг могут быть гости, пока они остаются в комнатах слуг.

Найнив задумчиво нахмурилась, но почти сразу лицо ее прояснилось, обретя целеустремленность.

– Не беспокойся. Мин. У меня есть парочка идей. Я тут времени зря не теряла. Ты отведешь меня к этому человеку. Если договориться с ним окажется труднее, чем с упрямцами в Деревенском Совете, я съем эту шубу.

Илэйн, ухмыляясь, кивнула, и Мин впервые за все время в Фалме почувствовала настоящую надежду. Какое-то мгновение Мин вдруг увидела ауры вокруг обеих женщин. Там была опасность, но этого и следовало ожидать, – но было вдобавок и новое среди тех образов, что она уже видела; порой так случалось. Над головой Найнив плавало мужское кольцо тяжелого золота, и раскаленные докрасна железо и топор – над головой Илэйн. Эти знаки предвещали беды. Мин была уверена, но казались они далекими, где- то в будущем. Всего на миг предстали взору Мин эти знаки, а потом она увидела лишь Илэйн и Найнив, выжидающе глядящих на нее.

– Это внизу, у гавани, – сказала она. Чем ниже спускались женщины по наклонной улице, тем многолюднее становилось. Уличные торговцы терлись возле купцов, что привели фургоны из глубины страны, из внутренних деревень; они уйдут не раньше, чем наступит и минет зима. Лоточники окликали прохожих, фалмийцы в вышитых плащах обходили фермерские семейства в тяжелых дубленках и полушубках. В город из деревень бежали многие, больше, чем с побережья. Мин не видела в этом никакого смысла – они попадали из огня в полымя, променяв возможное появление Шончан на несомненный факт присутствия Шончан повсюду вокруг них. Но до нее доходили слухи, как поступали Шончан, впервые заявившись в деревню, и Мин не слишком-то упрекала селян за страх перед новым посещением. Когда по крутой улице шествовали Шончан или проносили мимо занавешенный паланкин, все кланялись.

Мин была рада, увидев, что Найнив и Илэйн известно про то, что надо кланяться. Обнаженные по пояс носильщики обращали на сгибающихся в поклонах людей не больше внимания, чем надменные солдаты в доспехах, но неисполнение подобной формальности неминуемо навлекло бы на оплошавших неприятности.

Три подруги, идя по улице, разговаривали мало, и Мин поразилась, услышав, что Найнив и Илэйн в городе провели всего на несколько дней меньше, чем она с Эгвейн. Но, подумав мгновение, решила: нет ничего удивительного, что их встреча не состоялась раньше, если не забывать про столпотворение на улицах. Она не стремилась без необходимости проводить время вдалеке от Эгвейн; в душе всегда сидел страх, что вот придет она в разрешенный день навестить Эгвейн и обнаружит, что ее нет. Так и случится. Если только Найнив чего-нибудь не придумает.

В воздухе повеяло солью, пахнуло дегтем, запах стал сильнее. Кружась над головой, кричали чайки. В толпе все чаще теперь попадались матросы, многие, несмотря на холод, по-прежнему босиком.

На вывеске таверны, поспешно переименованной в 'Три Цветка Сливы', из-под неряшливо, тяп-ляп намалеванного рисунка по-прежнему проглядывала часть слова 'Наблюдающий'. Несмотря на толпы снаружи, общая зала оказалась наполовину пуста; цены для многих были чрезмерно высоки, чтобы позволить себе посидеть с кружечкой-другой эля. От пламени, гудящего в очагах в обоих концах залы, растекалось приятное тепло, а сам хозяин таверны, возившийся у стойки, был в рубашке. Набычась, он обозрел трех женщин, и у Мин мелькнула мысль, что лишь ее шончанский наряд не позволил ему выпроводить их вон. По виду Найнив и Илэйн, по их шубам фермерских женщин, ни за что не решишь, что у них водятся лишние деньжата.

Мужчина, которого Мин высматривала, сидел один за столом в углу, на своем обычном месте, и что- то бормотал в кружку с вином.

– Капитан Домон, у вас найдется время поговорить? – спросила Мин.

Он поднял взгляд, проводя ладонью по бороде, и заметил, что девушка не одна. Ей же опять пришла в голову мысль, что бритая верхняя губа выглядит как-то чудно рядом с бородой.