Поскольку Крей зарегистрировался в отеле под фамилией Карсон, он ответил хозяину возмущенным взглядом.
– Если заносы на дорогах уже расчистили, мы с Анной-Софи могли бы съездить в антикварный магазин и попытаться выяснить, где сейчас дочь Кристал, – предложил Тим. Об этом они говорили вчера вечером.
Крей фыркнул.
– Мы ее не найдем. Всем уже известно, что полиция разыскивает мать Клары.
– Не могу дождаться, когда наконец попробую настоящий американский завтрак, – призналась Анна- Софи.
– Надеюсь, сегодня вы не планировали дальние поездки? – вмешалась миссис Барратер. – Дороги обледенели. Это наша особенность. – И словно в подтверждение ее слов свет погас, экран компьютера за стойкой потемнел, как и экран телевизора. – Где-то оборвался провод, – объяснила она. – Такое случается каждый год, но всякий раз застает нас врасплох.
К девяти посветлело, миссис Барратер приготовила изысканный английский завтрак – булочки, топленые сливки и настоящий орегонский джем («О-ла-ла!» – воскликнула Анна-Софи). Электричества по-прежнему не было. Миссис Барратер набрала номер электрической компании, но дозвониться не смогла.
– Хорошо еще, у нас есть телефон и газовая плита, – сказала она. – Подождем, когда кончится этот буран.
В отеле стало прохладно, а потом совсем холодно, и мистер Барратер снова вышел за дровами, чтобы затопить камины во всех комнатах.
– А не опасно ли находиться в буран в деревянном доме? – спросила Анна-Софи.
Зазвонил телефон. Из полиции сообщали, что заедут за Креем и Нолинджером, так как им самим никуда не добраться. А еще выяснилось, что в доме миссис Холли нашли не только оружие, но и двадцать унций взрывчатого вещества. К расследованию подключилось управление по алкоголю, табаку и огнестрельному оружию.
Хотя Анне-Софи объяснили, что до центра Лейк-Осуиго можно дойти пешком, выяснилось, что делать там нечего. Помимо заправочной станции, химчистки и пары закрытых магазинов, в центре не оказалось ни единого очага цивилизации, ни одного кафе. Анна-Софи еще никогда не видывала таких улиц, покрытых толстым слоем льда, сквозь толщу которого просматривались камушки и мусор, скованные холодом, подобно мамонтам в вечной мерзлоте. В Париже улицы всегда оставались теплыми, из метро поднимались потоки нагретого воздуха. Идти по обледенелым улицам было невозможно, колеса больших «эксплореров», «тахо» и «бронко» скользили по льду. Под тяжестью льда провода провисли, почти касаясь крыш и заборов, ломали ветки и кусты, тоже покрытые блестящей ледяной коркой. Ветви деревьев легли на крыши домов. Анна- Софи и Шедбурн скользили на каждом шагу. Чуть не упав, она схватилась за Шедбурна.
– О Господи, что за медвежий угол! – простонал он.
В своем тонком манто Анна-Софи выглядела хрупкой и замерзшей по сравнению с несколькими отважными американцами в пухлых дутых куртках, передвигающими ноги, пытающимися счистить лед с ветровых стекол машин, похлопывающими руками, чтобы согреться.
– Здесь не проехать ни на чем, кроме джипа, – сказал Шедбурн. – Может, поедем на машине?
– Ну конечно!
Они остановились у светофора. Мимо проехала полицейская машина и притормозила у их отеля в ожидании Тима и Крея. Над трубами домов, мимо которых они проходили, поднимался дым – некоторые из горожан уже затопили печки. Ни одной лампочки, ни единой неоновой вывески: электричество было отключено во всем городе. Анна-Софи застыла у витрины зоомагазина. Очевидно, сегодня его хозяин еще не кормил целый выводок щенят, которые умоляюще тыкались мордочками в стекло.
– А если в магазине нет отопления? – встревожилась Анна-Софи. – Что же нам делать?
– Похоже, это щенки лабрадора, – заметил Шедбурн.
Они свернули на главную улицу, где стоял супермаркет «Сейфуэй» – открытый, протопленный, но темный. Пробираясь между стеллажами, Анна-Софи изумлялась изобилию товаров, но впечатление подпортило заявление Шедбурна: «Все это не стоит даже пробовать». Втайне она считала, что англичане слишком привередливы в еде. В последнее время английские блюда стали пользоваться особым спросом: самые лучшие французские повара перебрались в Лондон. Поговорив о кухне, они купили все для сандвичей – местные хлебцы, нарезанный сыр в пакетиках и весьма аппетитный на вид паштет от солидного производителя с французским именем. Американцы жизнерадостно сообщали подробности о недавней буре: электричества нет нигде до самого Грешема, оборванные провода восстановят только через несколько дней, на шоссе столкнулось семь машин, спасатели объезжают округу в поисках больных и престарелых и перевозят их в теплые приюты. Четыре подростка погибли от переохлаждения в летнем доме на Маунт-Худ. Бедная Клара Холли, думала Анна-Софи, – наверное, она уже знает обо всем этом и изводится от беспокойства за мать. Сама же Анна-Софи тревожилась за щенков.
– Через пять дней я выхожу замуж! – несколько раз повторила она, не веря своим ушам.
В половине десятого Тим и Крей сели в полицейскую машину, колеса которой скользили по обледеневшей улице. Они заехали к некоторым горожанам, адреса которых узнали в антикварном магазине, домой к Сью-Энн, в летний дом у шоссе Бивертон, по пути в Маунт-Худ. Кристал и миссис Холли обнаружились по третьему адресу из списка. Уже к полудню, когда они остановились перекусить бургерами, стало темно, как ночью. В кромешной тьме машина подъехала к одноэтажному дому с верандой, стоящему в стороне от дороги. На веревке висели обледеневшие кухонные полотенца и передники. Тим заметил, что полицейские держат руки на кобурах. Поднявшись на крыльцо, они постучали в дверь.
– Полиция!
– Входите, – послышался ответ. Дверь открыла усталая женщина.
– Вы Кристал Уилсон? Синтия Холли здесь?
– Да, а в чем дело? Что-нибудь случилось?
– Мы разыскиваем ее. О ее исчезновении сообщили в полицию.
