– Нет, Делия, подруга Габриеля из Америки. А это – Анна-Софи. Сис, мой друг из Амстердама.
– Bonjour, monsieur, – недружелюбным тоном произнесла Анна-Софи.
– Какой ужас! Он был так счастлив, что оказался в безопасности… за ним следили… – причитала Делия.
– Никто за ним не следил, – перебил Сис. – Не знаю, что заставило его скрываться, но только не полиция – его дважды допрашивали и отпустили.
– Думаю, нам надо заглянуть в чемодан, – сказал Тим, – он в багажнике.
Решив взять инициативу в свои руки и увидеть редкостный манускрипт, он перенес чемодан в кухню и открыл его. Сис, Делия и Анна-Софи столпились вокруг. Бритва, смена белья, зубная щетка, несколько каталогов. Ничего предосудительного.
– Ну, что я вам говорила? – воскликнула Делия.
Глава 40
АМЕРИКАНСКИЙ ОБРАЗ МЫСЛЕЙ
В последующие несколько дней ярость Делии не только не утихла, а, напротив, переросла в неистовое, острое бешенство, но его предметом был не Тим: Делия приняла его извинения, извинилась сама и добавила, что верит, что не он выдал Габриеля. Она подолгу висела на телефоне и запиралась с Креем, который вдруг перешел на сторону Габриеля. После множества телефонных звонков и разговоров с коллегами-антикварами из «Милого дома» в Орегоне было решено, что Делия останется во Франции, чтобы поддержать друга. Какая удача, что ей есть где жить! Антиквары обещали присылать деньги, Сара Таун справится с работой в магазине без Делии, остальные ее орегонские знакомые согласились, что она поступает правильно. Форби Андерсон, имеющий связи в мире юристов, назвал ей имена нескольких парижских адвокатов. Но никто не знал точно, сколько платят таким адвокатам, по этому поводу собеседники Делии так и не пришли к единому мнению. Вероятно, Габриель сам сможет собрать требуемую сумму или хотя бы аванс – после того как продаст вещи, которые он собирался предложить месье Будербу.
О своих чувствах к Габриелю Делия не распространялась.
Тиму и Крею позволили встретиться с ним в амстердамской тюрьме и увидеться с его адвокатом- голландцем, который держался настороженно. Адвокат был другом Сиса, что придало заключению этого американца какой-то клубный, почти джентльменский, оттенок.
– Его беспокоит экстрадиция, – объяснил голландец. – Хотя американцы еще не потребовали ее. Но с какой стати ему беспокоиться, если он невиновен? Особенно он опасается ФБР.
– Он знает, почему ФБР была выгодна смерть той несчастной женщины, – объяснила Делия.
– Какой женщины?
– Миссис Уивер из Руби-Риджа. И другие махинации ФБР.
Тима раздражали уверения Делии в том, что ей ничего не известно о Габриеле и манускрипте; он начал подозревать ее. Однажды, вскоре после ареста Габриеля, Тим подстерег Делию возле ванной, схватил за руку, больно сжал и притиснул девушку к стене, прошипев ей в лицо:
– Теперь вы расскажете мне все, что вам известно о Габриеле, манускрипте и убийце!
Она вырывалась, попыталась ударить его свободной рукой, но Тим перехватил ее, завел обе руки за спину Делии и сжал тонкие запястья.
– Пустите, я уже все рассказала Сержу!
– Что? Говорите! – Он втащил ее в ближайшую спальню, краем глаза заметив, что это комната Клары. Широкая кровать, застеленная американским стеганым одеялом, вышитые белые подушки, фотографии в серебряных рамках – должно быть, ее сына. Похоже, Делия не сомневалась, что он способен ударить ее. И Тим действительно был готов искалечить ее, придав ее рукам сходство с бедром. Делия выглядела перепуганной, но кричать не посмела.
– У Габриеля был манускрипт?
– Не знаю, что у него было. Какая-то ценная вещь, которую он хотел продать на Блошином рынке.
– Которую он украл?
– Нет! Он не вор, а торговец. Он торгует книгами, так он сам сказал.
– Но не объяснил, какими именно?
– Нет. Пустите!
– И он получает комиссионные?
– Конечно.
– Сколько он мог бы получить с пятисот тысяч долларов?
– Откуда мне знать?
– Скажем, половину этой суммы. Есть ради чего рисковать. Что он сделал с деньгами?
– Думаю, это деньги для Сью-Энн, для ее группы. Откуда я могу знать? Он же их все равно не получил. Они достались убийце. Тот убил человека, чтобы заполучить деньги. – Она вырвалась и пнула его.
Тим преградил ей путь к двери.
– Сью-Энн? Помешанная дочь сумасшедшей опекунши Кристал?
– Никакие они не сумасшедшие. Хотя Сью-Энн действительно лечилась в психушке. Они входят в одну группу, но не делают ничего предосудительного: они покупают землю в восточном Орегоне, готовясь к миллениуму или боясь, что их выселят, а может, у них там ашрам… Я не вхожу в группу Сью-Энн.
