зашел к ней вместе с остальными, но почему она решила, что тому были особые причины? Какая разница? Глупо надеяться, что он приехал сюда ради нее, что ему хотелось повидаться с ней. И потом, она никогда бы не ввязывалась ни во что такое. Но какое? Клара смутилась, заметив, какой нелепый, непозволительный оборот приняли ее мысли.

Клара принесла херес, сеньора Альварес – бокалы, десертные тарелки и салфеточки с вышитыми петухами. Последние Делия осмотрела с профессиональным интересом и решила, что это салфетки американского производства примерно 30-х годов.

– Я привезла их из Лейк-Осуиго, – объяснила Клара.

Наконец, согревшись и обсохнув, мэр пожал руку Кларе, потом Тиму, Анне-Софи и даже Делии, и тот же ритуал повторили все его спутники: рукопожатия и прощания заняли несколько минут. Гости расселись по машинам. Перед уходом французы слегка оживились и завели милую беседу о погоде, деревенской библиотеке, ветхом мосте у перекрестка и планах его починки. Об охоте никто не упомянул. Клара отметила их тактичность.

С помощью Анны-Софи и Делии она принялась наводить порядок, собирать бокалы и тарелки, смятые салфетки и пепельницы. Почему-то женщинам нравится убирать в доме после визита гостей, думал Тим. Особенно удовлетворенной выглядела Клара. На одном блюде осталось полдесятка нетронутых сандвичей – в основном с арахисовым маслом.

– Я заметила, что никто не спросил, можно ли здесь курить, – сказала Делия, хмуро посматривая на пепельницы.

Женщины не сразу обратили внимание на то, что Серж Крей опять спустился вниз и теперь окидывает взглядом режиссера грязные тарелки, бокалы и скомканные салфетки. Как и Тим, он сразу заметил несъеденные сандвичи с арахисовым маслом. На одной из тарелок остался надкушенный сандвич.

Усмехнувшись, Крей саркастически произнес, обращаясь к жене:

– Только тебе могло прийти в голову угощать арахисовым маслом французов.

Клара улыбнулась и отвернулась, будто не придав словам мужа особого значения, но тон Сержа неприятно поразил Тима, дал понять, какие отношения существуют между Кларой Холли и ее супругом, позволил увидеть, каков их брак. Раньше Тим не думал о повседневной стороне брака, о неизбежных ссорах, общих радостях и разочарованиях. И о резкостях в адрес жены, которые могут вырваться у мужа в присутствии посторонних. До сих пор он ни разу не сказал Анне-Софи грубого слова, у него даже не возникало подобного желания. Но некоторые ее привычки раздражали Тима. К примеру, то, что она курит. Иногда она не признавала простые, но такие понятные англосаксонские культурные ценности. Только теперь Тим осознал, что эти недостатки могут стать миной замедленного действия.

Жестокость и резкость Крея пробудили в Тиме рыцарские чувства по отношению к Кларе. Ему хотелось заверить несчастную красавицу, что далеко не все мужчины стали бы упрекать и осуждать ее и что сандвичи с арахисовым маслом прекрасно вписываются в общие представления о гостеприимстве. Его охватило желание обнять ее и утешить.

Анну-Софи тоже встревожила и разочаровала пренебрежительная фраза Крея. «Только ты способна на une telle betise[34]». Всего тремя словами этот человек унизил Клару, притом совершенно несправедливо, ведь эти сандвичи приготовила Делия. И хотя масло выглядело неаппетитно и напоминало испражнения, угощение было вполне съедобным и предлагалось от чистого сердца. А мадам Крей будто ничего и не заметила, словно давно привыкла к грубой критике мужа и подвергалась ей так часто, что уже перестала чувствовать боль и обиду.

Так вот что это за брак! Неслыханная женская покорность ошарашила Анну-Софи. Она бы разбила тарелку об голову Сержа! А Клара Холли сделала вид, будто не заметила – а может, и вправду не заметила – грубость мужа, явный намек на то, что более глупой женщины, чем она, на свете не найти. Глупостью она превзошла всех! И эти слова он произнес в присутствии посторонних – Тима, девушки из Орегона, какого-то мужчины, который представился Анне-Софи дизайнером ландшафтов.

Анна-Софи перевела взгляд на Тима. Как она и надеялась, в его глазах светила любовь к ней, и это говорило о том, что он не сможет так грубо обращаться с ней. Их брак будет идеальным. Она задумалась о том, как красив ее любимый, как она любит его, как хорошо, что они встретились. Жаль только, что она недостойна его, поскольку не блещет красотой! Вот если бы ей научиться у мадам Крей всепрощению и спокойствию! Она вновь мысленно призналась в любви будущему мужу. Никто, кроме него!

– А что, арахисовое масло для них слишком американская еда? – задумчиво спросила Делия, которой было небезразлично мнение мэра и остальных. Какие болваны! Как ужасно быть замужем за толстяком, пусть даже знаменитым, который способен обругать тебя за такой пустяк, как сандвич с арахисовым маслом, да еще в присутствии посторонних!

– Это один из культурных барьеров, – объяснила Клара.

Крей жестом позвал Тима наверх. Когда они вошли в кабинет, Крей заговорил, возбужденно поблескивая глазами за толстыми стеклами очков:

– Вчера мне звонили по поводу манускрипта – полагаю, именно того, который похитили из Библиотеки Моргана. В точности как и было предсказано.

Тим благодарно кивнул. Все и вправду произошло так, как предрекал Сис.

– Цена высока – пятьсот тысяч долларов. Условия обычные: полиция ничего не должна знать и так далее.

– И что же ответили вы?

– Я согласился на эти условия. Мой долг – купить эту вещь, вырвать ее из лап похитителей. Деньги меня не заботят – уверен, все расходы покроет страховка или же я получу вознаграждение. Разумеется, манускрипт я верну прежним владельцам. Я готов пойти на компромисс. Тот человек должен был позвонить сегодня утром, чтобы узнать мое решение и договориться о встрече, но до сих пор не позвонил. Кому-то придется отдать ему деньги и забрать манускрипт – сам я не хочу ввязываться в это дело.

– Вы хотите, чтобы это сделал я? – спросил Тим без малейшего сомнения. А почему бы и нет? В таком поступке нет ничего противозаконного или опасного. Зато есть материал для статьи. Конечно, придется предупредить Сиса.