поднялась в свой номер.
Джейк кемарил в ванне. Почувствовав взгляд Зои, привалившейся к дверному косяку, он открыл глаза.
— Никого нет.
— Где?
— Внизу. Я только что спускалась. Там ни души.
— Ну и что? В это время отель замирает. Все постояльцы на прогулке.
— А персонал?
— Наверное, устроил перекур.
Зоя покачала головой:
— Но не все же.
— Что — не все же?
— Постояльцы. Не все же разом отправились на прогулку. Гора закрыта.
— Может, лавина оказалась гораздо мощнее. Все наверху, помогают спасателям.
— Да? Считаешь, все так серьезно?
— Нам-то хватило. В смысле, я не знаю. Возможно, нас зацепило лишь краешком основного схода. И что теперь? — Джейк вылез из ванны и потянулся за полотенцем. — Остается ждать, когда все вернутся.
Зоя прошла в спальню и, задумчиво крутя пальцы, села на кровать.
Джейк появился в саронге из полотенца, над его порозовевшим торсом курился парок.
— Надо издать закон, запрещающий мужу так сильно вожделеть жену, — провозгласил он. — Особенно когда оба чуть не отдали концы.
Сдернув полотенце, Джейк навзничь опрокинул Зою и, навалившись на нее, забросил ее ноги себе на плечи. Она вскрикнула и саданула его под ребра.
— Больно же! — скривился Джейк.
— Так тебе и надо!
— Мы чуть не загнулись! Постояли на краю! Я хочу накрыть тебя. Как лавина.
— Иди ко мне…
— Я оголодал. Где бифштекс, истекающий кровью? Черт с ними с ценами, растормошим обслуживание номеров. — Джейк изучил меню. — Что ты хочешь?
— Непрожаренный стейк. Красное вино. И все, что ты не любишь.
Джейк набрал номер доставки. Никто не ответил, и он позвонил портье. Трубку не брали.
— Странно.
— Говорю же, там никого. А ты не слушаешь.
Еще выждав, Джейк опустил трубку на тихо звякнувший рычаг:
— Одеваемся. В ресторане что-нибудь раздобудем.
В коридоре Зою охватил приступ смеха. Она зажала рукой рот, вышло поросячье хрюканье. Джейк остановился, и его озадаченный вид еще больше ее рассмешил. Возможно, это был истерический отклик на соприкосновение со смертью, но Зоя покатывалась со смеху. Не улыбалась, ни хихикала, а хохотала. Ее разбирал неудержимый беспричинный смех.
Безликий абстрактный эстамп на стене возле лифта показался невероятно потешным. Дурацкий перезвон, возвестивший о прибытии кабины, вызвал бурю смеха. Все эти безвкусные глупые побрякушки являли собою разительный контраст с давешней подснежной темницей, где вверх тормашками томилась Зоя. Зеркала в лифте породили новый шквал хохота. Табличка с указанием грузоподъемности, половичок, аварийная кнопка — все было настолько нелепым, что хотелось ржать и ржать.
— Что? — спросил Джейк. — В чем дело?
Зоя отпрянула к зеркалу и, держась за живот, взвыла от сотрясавшего ее хохота.
— Да нет, я рад, что все это так тебя веселит, — сказал Джейк. — Меня тоже. Вроде как. Мы ж едва не окочурились. Так забавно, животики надорвешь. Ты рехнутая.
Заставляя умолкнуть, он прижал ее к стенке, взасос поцеловал и тоже содрогнулся, будто напитавшись от источника энергии. Зоя почувствовала его твердость. Только что трахнулись, а он опять ее хочет. И она желает его.
Разъехались двери лифта, достигшего первого этажа. Оттолкнув Джейка, Зоя суетливо оправила волосы и одежду.
Зряшное беспокойство. В холле никого не было.
Джейк прихлопнул звонок на стойке портье.
— Хозяин! — гримасничая, крикнул он.
— Заглянем в ресторан, — сказала Зоя.
От опрятной, но безлюдной конторки, обшитой светлым деревом, они прошли в обеденный зал. Обычно днем он пустовал, большинство постояльцев появлялись лишь к ужину, но два-три столика всегда были заняты.
Только не сегодня.
Повсюду горел свет, однако все столики были свободны. Объявление на входе извещало, что гостей рассаживает метрдотель, вот только ни его, ни официантов в зале не было. Тем не менее ресторан был полностью готов к приему клиентов: хрустящие скатерти и салфетки, тяжелые хрустальные бокалы, серебряные приборы, сияющие безукоризненной чистотой. Фоном звучала легкая музыка.
Подбоченившись, Джейк огляделся и прошагал на кухню. Сквозь рото-двери Зоя последовала за ним.
Ни души. На разделочных столах из нержавеющей стали ожидали готовки нашинкованные овощи и красные мясные вырезки. В дальнем углу большая посудомоечная машина, тоже из нержавейки, была загружена грязными тарелками, оставшимися от завтрака. Когда Джейк открыл дверцу огромного холодильного шкафа, его окатило морозной волной. Бросив взгляд на содержимое холодильника, он захлопнул створку.
Зоя коснулась его локтя:
— По-моему, надо сваливать, а?
— То есть?
— Из отеля.
— С какой стати?
— Вот что я думаю: отель стоит у подножия лавиноопасного склона, прямо на пути снега. После утреннего схода всех эвакуировали. Ты глянь: в пять минут уже никого не было. Думаю, здесь опасно. Нам лучше убраться.
— Черт! — заморгал Джейк. — Ладно, возьмем куртки и уйдем в поселок.
— Молись, чтобы прямо сейчас не накрыло.
— Сама молись. А я побрюзжу.
— Ой, заткнись, а?
Выйдя из отеля, Зоя и Джейк направились в Сен-Бернар. Обычно в поселок добирались на маршрутном такси — гостиничный микроавтобус отправлялся дважды в час и через шесть-семь минут был на месте. Пеший путь занимал около получаса.
Было тихо. Падал снег, в изменившемся освещении обретший странный голубовато-серый оттенок. Мягкая пушистая пороша уже почти скрыла все следы.
Прошлым вечером Зоя и Джейк совершили восхитительную прогулку в поселок. На дороге через каждую сотню метров высились изящной ковки фонари, мягкий желтоватый свет которых струился на заснеженную тропу в кайме елей, источавших сочный хвойный запах. Чету обогнал здоровенный черный жеребец, запряженный в сани, где сидела пара веселых и чуть смущенных туристов. Из ноздрей взопревшей коняги, рысившей по густой пороше, вырывались облачка пара. Туристы застенчиво помахали.
Нынче дорога казалась опасной. Зоя и Джейк молча вышагивали, ловя предупреждающие сигналы горы. Вот где-то в вышине раздалось буханье, похожее на орудийный залп. Что-то хрустнуло. Потом гора
