Зоя притопнула и, размахивая руками, ринулась на ворон. Птицы весьма неохотно сорвались со своего насеста; неуклюже взлетев, заложили вираж и вскоре скрылись в затянутой туманом долине.

Зоя зачарованно смотрела им вслед. Потом встряхнулась, приходя в себя.

Кажется, в багажнике есть лопата. Отыскав ее, Зоя счистила снег с капота, ветрового и заднего стекол. Закинула инструмент на место, хлопнула крышкой багажника. Потом обошла машину и легонько навалилась на крыло колеса, зависшего над оврагом. Джип качнулся, но лишь чуть-чуть. Зоя повторила эксперимент, уже всем весом навалившись на крыло. Пожалуй, можно забраться в салон. Все будет хорошо, только бы не напутать со скоростями.

Зоя влезла на водительское сиденье и замерла. Машина не шевельнулась. Так, ручной тормоз включен, рычаг скоростей на нейтрале. Зоя вставила ключ в замок зажигания. Повернула.

Дизельный движок крякнул и смолк. Потом, что-то пролопотав, завелся. Добавив газу, в зеркало заднего вида Зоя увидела чадные клубы, маравшие девственный снег. Уменьшила обороты. На приборной доске вспыхнул зеленый огонек. Глубоко вдохнув, Зоя выжала сцепление и включила реверс.

Задние колеса пробуксовали. Убавив газ, Зоя повторила попытку. Теперь машина тронулась с места и, одолев заснеженную обочину, задом выехала на дорогу. Затормозив на середине, Зоя от всей души выдохнула. Потом, стараясь унять ликование, в три приема развернулась и поехала к отелю.

Не глуша мотор и оставив дверцу открытой, вошла в гостиницу. Ничего не буду говорить, решила Зоя, пусть сам все увидит.

Скрестив руки на груди, Джейк глуповато ухмылялся:

— Невероятно!

— Легче легкого, — ответила Зоя, умолчав о воронах.

— Не знаю, то ли убить тебя, то ли расцеловать. Как там с видимостью?

— Нормально.

— Хочешь, чтобы я вел?

— Вроде я справляюсь, нет?

— Да. Ты молодчина.

Они сели в машину и тронулись в путь.

Молчали, не веря в собственное везенье.

Джип заглох именно там, где утром пурга заставила их повернуть обратно. Впереди виднелась развилка. То самое место.

Зоя пыталась завести машину. Надсаживался стартер, но двигатель упрямо молчал.

— Дай-ка я, — сказал Джейк.

— И что ты сделаешь? — сощурилась Зоя. — В другую сторону повернешь ключ?

— Дай, говорю, попробую.

Зоя фыркнула, но перешла на пассажирское сиденье.

Джейк исполнил особый ритуал, имевшийся для подобных ситуаций: поерзал на сиденье, выгнул сплетенные пальцы, точно пианист перед концертом, и туда-сюда подергал руль. Потом выжал сцепление и повернул ключ. Ничего. Никакого отклика. Джейк качнул машину и повторил обряд. Тишина.

— Может, бензин?

— При чем тут бензин? Вон, еще полбака.

— Не злись. Что ты сделала перед тем, как мотор заглох?

— Я? Ничегошеньки! Без всяких бабских штучек просто вела машину. Доволен?

— Угомонись.

— Не пела, не плевала на руль, не пыхтела, переключая скорость… Нечего на меня сваливать!

— Сколько раз ты ломала плеер, компьютер и…

— Вот говнюк!

— Ладно. На подъеме переключала скорость?

— Нет!

— Просто я хочу выяснить…

— Не надо ничего выяснять.

Джейк вновь попытался оживить мотор. Безрезультатно. Он прямо чувствовал, как с каждой попыткой садится аккумулятор.

— Хорошо, что мы на холме. Заведем с горки. Как сниму с ручника, подтолкни.

Зоя подошла к капоту. Выжав сцепление, Джейк включил заднюю скорость. Кивнул Зое. Та не ответила. Джейк высунулся в окошко:

— Как говорят на МТV, крутой, похоже, выдался денек!

Зоя молча ожгла его свирепым взглядом, толкнула машину и, потеряв равновесие, упала на четвереньки. Джип покатился назад. Чуть выждав, Джейк отпустил сцепление. Заскрежетали шестеренки, машина вздрогнула и остановилась. Мотор даже не чихнул.

Вздернув ручник, Джейк выбрался из машины. В хороводе снежинок, садившихся на шапочку и шарф, Зоя стояла посреди дороги, потирая ушибленные коленки.

— Что дальше?

Джейк вышел на Т-образный перекресток и, повернувшись спиной к поселку, глянул направо-налево. Хоть видно дорогу, подумал он. А то ведь запросто сверзишься с обрыва. Осталось решить, в какую сторону идти. Джейк достал компас и, присев на корточки, положил его на снег. Через полминуты сунул обратно в карман и, побагровев, просипел:

— Сволочь паршивая!

Зою кольнула жалость к мужу, цацкавшемуся с бесполезным прибором.

— Ну, решай, — сказала она.

— Нет, ты всегда лучше ориентировалась.

— Ладно. Только без упреков, если ошибусь, договорились?.. Туда.

Под руку двинулись в путь; на патрульную машину с распахнутой дверцей, что жертвой угонщиков наискось стояла на дороге, даже не взглянули.

Через час с небольшим они вновь были на подступах к Сен-Бернару, о чем задолго известила церковная колокольня.

— Извини, — сказала Зоя.

— Ты не виновата. Я бы тоже выбрал эту дорогу.

Вскоре Зою осенила новая идея:

— Ступай за мной.

— Похоже, всякий раз, как я подчиняюсь, мы попадаем впросак.

Пропустив шпильку, Зоя зашагала к гостиничной лыжной базе, где в обшитой сосновой доской раздевалке имелась огромная схема курорта, выполненная на листе оргстекла. Поселок, угнездившийся в долине, с севера и юга огибали лыжные трассы. Южная зона пользовалась меньшей популярностью, ибо там быстрее таял снег, но после давешней метели любая трасса была в прекрасном состоянии. План Зои состоял в том, чтобы по южному склону на лыжах спуститься к соседнему курорту.

— Электроснабжение действует, значит, воспользуемся кресельным подъемником. — Зоя ткнула в схему. — На той стороне склона есть хотя бы одна размеченная трасса и бугель. Сейчас мы на высоте тысяча девятьсот метров, так? Другой курорт расположен в нескольких километрах на высоте тысяча шестьсот метров. Иных размеченных трасс нет, но по хорошему снегу мы уверенно съедем.

Джейк засопел:

— Пожалуй, не осилим. Местность незнакомая. Камни. Деревья. Глубокий снег. Неизвестен угол наклона. И прочее.

— Мы с тобой хорошие лыжники.

— Может, лучше опять пешком? По горной дороге гораздо проще.

— Можно, конечно. Но есть одна закавыка — идти часа четыре-пять, ты сам сказал. Уже больше половины дня потеряно, до вечера не успеть. Значит, опять ночуем в отеле и только утром уходим. Либо сейчас хватаем лыжи, забираемся на гору, а там — двадцать минут, и мы в соседнем поселке.

— Двадцать? Окстись!

— От силы полчаса. Не больше. Полчасика, Джейк!