себя примириться с реальностью, и это самое разумное, что можно сделать в подобной ситуации.
Но Ева знала, что ее мать не примирилась с реальностью, а просто соответствующим образом изменила свои взгляды на нее и это вернуло ей душевное спокойствие. Что ж; это был поступок сильного человека, и она даже немного завидовала Сандре. Тем не менее она сказала:
– Я не хочу бежать от реальности, если ты это имеешь ввиду. Я хочу только, чтобы моя дочь покоилась в мире.
Сандра вздохнула.
– Делай что считаешь нужным. Я не собираюсь тебе мешать. Напротив, позвони мне, если потребуется моя помощь.
– Конечно, я не отступлю.
Но Сандра продолжала хмуриться, и Ева пожала ей руку.
– Не волнуйся, мама, все будет в порядке. Реконструкция черепа займет всего несколько дней, зато потом я буду знать…
Сандра поморщилась.
– Иногда, дорогая, дни бывают похожи на годы.
Дон внимательно рассматривал помещенную в газете фотографию. Ее лицо в обрамлении вьющихся рыжевато-каштановых волос казалось не просто миловидным, а очень красивым. Темно-карие глаза, смотревшие на мир из-за круглых очков в тонкой золотой оправе, были серьезными и строгими.
Впрочем, этой фотографии был как минимум год. Дон хорошо помнил, как увидел ее в газетах месяцев десять назад – увидел и поразился, как сильно изменилась эта женщина с тех пор, как в суде рассматривалось дело Фрейзера. Тогда Ева Дункан была раздавлена, уничтожена свалившимся на нее горем. На этом снимке она выглядела сильной, уверенной в себе. Этой женщине многое было под силу.
Но ей был нужен только он. Если верить статье, теперь все ее силы и решимость были направлены против него. Разумеется, Ева Дункан пока еще не знала, кто будет ее главным противником. Она только хотела разыскать свою дочь, и это обстоятельство снова сделало ее такой же уязвимой, как и несколько лет назад.
В свое время Дон много раздумывал, собираясь сделать ее своей очередной жертвой, но в конце концов отказался от этого намерения. Процесс Фрейзера вызвал в обществе слишком большой резонанс. Ева Дункан стала своего рода знаменитостью, и расправиться с ней, не подвергая себя опасности, не представлялось возможным – для этого она была слишком на виду. Да и причины убивать именно ее у Дона тогда не было – он легко мог найти себе другую жертву.
Но с тех пор много воды утекло. Много воды, много слез и много крови, и удовольствие, которое он получал от каждой расправы, притупилось, стало менее острым.
Зато теперь, подумал Дон чуть ли не с облегчением, он сможет решить эту проблему. Ева Дункан показалась ему достаточно сильной, чтобы он мог испытать с ней то, чего не испытывал уже давно. В ней, только в ней он видел теперь и вызов, и спасение. Нет, он не станет торопиться, он будет выслеживать ее медленно и методично, наполняя каждое мгновение всеми возможными эмоциями и ощущениями. Когда же наконец она окажется у него в руках, он проведет ее через все возможные муки и страдания, и тогда финальный эмоциональный взрыв будет достаточно сильным, чтобы очистить его от скопившейся внутри пустоты, неуверенности и тоски.
Дон всегда верил в судьбу, и теперь у него появилось сильнейшее ощущение, что Ева Дункан неспроста была послана ему именно сейчас. Он даже похвалил себя за то, что не поддался соблазну и не разделался с ней много лет назад, когда их дорожки впервые пересеклись. Тогда это было бы заурядное убийство, теперь же расправа с ней перерастала в почти ритуальный акт, от которого зависело все его будущее.
Именно так, не больше и не меньше.
3
– Неплохо, неплохо… – Сандра оглядела небольшой коттедж и сарай для лодок, стоявший чуть ниже, на самом берегу. – Мне здесь нравится.
– Отчего же ты не приезжала, когда я приглашал? – спросил Джо, выгружая вещи Евы из багажника.
– Ты же знаешь, я родилась и выросла в городе, и на природу меня редко тянет. – Сандра глубоко вдохнула свежий озерный воздух. – Впрочем, здесь бы я вытерпела с недельку. Если бы Ева рассказала мне, как здесь красиво и какие здесь виды…
– Я рассказывала, – вставила Ева. – Но ты заявила, что тебя это не интересует.
– Правда? – Сандра нисколько не смутилась. – Ну, может быть, я тебя просто не поняла. Кроме того, здесь как-то уж очень безлюдно. Разве на озере никто больше не живет?
– Нет. Джо купил все озеро с прилегающими к нему землями и не хочет продать ни акра.
Сандра улыбнулась Джо.
– Вообще-то это называется асоциальным поведением, – заметила она. – Вот не знала, что ты можешь быть таким… необщительным.
– Я специально приезжаю сюда, когда мне необходимо побыть одному и нет охоты ни с кем общаться. – Джо захлопнул багажник. – Мне вполне хватает тех людей, с которыми я сталкиваюсь в городе. К счастью, мне хватило ума сохранить сделку в тайне, и теперь мало кто знает, что я владею этим домом и землей. Даже в управлении это неизвестно… – Он улыбнулся Еве. – Я привожу сюда только самых близких друзей.
– Что ж, по крайней мере сам дом не похож на мрачную берлогу отшельника, – заметила Сандра. – Он такой… миленький.
Еве тоже всегда нравились коттеджи под высокой, «французской» крышей, опирающейся прямо на фундамент. Они были небольшими и очень уютными, зато в них всегда было достаточно света и свежего воздуха.
– Подожди, – сказала она, – ты еще не была внутри.
– Мне нужно поскорее вернуться в город, – возразила Сандра. – Рон всегда очень волнуется, если я не прихожу домой к ужину.
– Ты могла бы позвонить ему.
Но Сандра покачала головой.
– Я не хочу, чтобы Рон привыкал ужинать один. Это может навести его на мысли о том, что и он не обязан передо мной отчитываться… – Она лукаво улыбнулась. – Я позвоню тебе завтра, и мы поговорим. Может быть, ты даже навестишь меня, мы с Роном будем рады видеть тебя у нас. – Сандра крепко обняла дочь, потом отступила на шаг и посмотрела на Джо. – Подбросить тебя до города?
– У меня здесь машина, – ответил он. – Впрочем, спасибо за заботу.
– Как хочешь. – Сандра слегка пожала плечами и вернулась за руль «Олдсмобиля». – Ну тогда до завтра.
Она отъехала. Ева смотрела вслед матери, пока ее машина не скрылась за поворотом посыпанной гравием подъездной дорожки, потом стала помогать Джо, который носил ее вещи к крыльцу. Когда работа была закончена, Джо выпрямился.
– Слушай, – сказал он, – может быть, я чего-то не понимаю, но… Ведь вы с Сандрой не виделись почти год. Как она могла уехать, даже не поговорив с тобой толком? Ведь то, что она сказала о своем приятеле, который, видите ли, «волнуется», это даже не предлог и не отговорка. Это просто…
– Тебе и не нужно ничего понимать, – перебила Ева. – Достаточно того, что мы с мамой прекрасно понимаем друг друга.
Она покачала головой. Джо кое-что знал о ее кошмарном детстве, но для того, чтобы что-то понять, он должен был видеть все своими собственными глазами и испытать все на своей шкуре, как испытала это она. Нет, Ева ничего не забыла. Шрамы, которые оставило в ее детской душе «общение» с матерью, никуда не делись, но им с Сандрой удалось преодолеть давние обиды и начать все сначала.
– Насколько я знаю, – добавила Ева, – у мамы еще никогда не было настоящей любви, и она имеет право защищать ее всеми способами. Ведь она действительно любит, разве ты не видишь?
– Вижу. – Джо достал ключи и отпер входную дверь. – Я бы сказал, она просто помешалась на своем Роне.
