приличное?

— Говоря по правде, нет, ведь я…

— Где ваш сундук, мисс?

— Мой… сундук? Я… я полагаю, он прибудет позже.

— Вы полагаете? — недоверчиво повторила женщина.

Саре очень хотелось заломить руки, она еле удерживалась от этого жеста.

— Я уезжала сюда несколько поспешно, — сказала она не без иронии.

У женщины округлились глаза.

— Без сомнения, прочие ваши туалеты так же неприличны, как и тот, что на вас. — Она подошла к Саре и схватила ее за руку. Та почувствовала запах какого-то острого, пряного саше, а женщина быстро добавила: — Пойдемте. Мы поднимемся наверх, и вы переоденетесь в более пристойное платье. Возможно, вам подойдет что-нибудь из одежды Люси.

— Люси? — тихо повторила Сара, а женщина уже тащила ее из комнаты.

— Покойной жены моего племянника. Я все еще храню кое-что из ее вещей наверху, в сундуке.

Маленькая властная женщина вывела Сару в коридор. Та молчала. В коридоре глаза у нее расширились при виде натертых деревянных полов, восточных дорожек, столиков с мраморными крышками, на которых стояли свежие цветы в хрустальных вазах. В филигранном зеркале она поймала свое отражение рядом со странной особой и, вздрогнув, остановилась.

— Это мое царство, девушка, — сказала та, уперев руки в боки и глядя на удивленное лицо Сары. — Кое-кто может подумать, что вы никогда не видели порядочного дома изнутри. Идемте же. Вы переоденетесь и сразу же познакомитесь с моим племянником, иначе придется запоздать с ленчем, а Дэмьен этого не любит.

Сара едва удержалась на ногах.

— Дэмьен? — повторила она, в изумлении поворачиваясь к женщине.

Хозяйка дома гневно вздохнула.

— Я слыхала, что вы, художники, эксцентричный народ, но это уж слишком! Если м-р Рильо прислал нам несообразительную особу, нас это не устроит. Но я полагаю, что решать, подходите вы нам или нет, будет Дэмьен.

Выслушав эту едкую нотацию, Сара только и смогла, что последовать за странной маленькой женщиной. В оцепенении она шла за ней по лестнице, покрытой шерстяной дорожкой с цветочной набойкой. На стенах бледно-розовые обои, через каждые несколько шагов висят красивые медные канделябры. Не сводя глаз с развевающейся перед ней юбки, Сара цеплялась за полированные перила, боясь, что дрожащие ноги откажутся ей служить.

Уж не сошла ли она с ума? Она как будто попала в сон или кошмар, но ведь все вокруг так реально! Она уже несколько раз ущипнула себя, но все равно не проснулась.

А что если это действительно все реально? Что если кто-то устроил славный розыгрыш, пока она медитировала, — расставил старинную мебель и нарядил актеров в исторические костюмы?

Нет, тут же ответила она сама себе. Это невозможно. Среди ее знакомых нет никого, кто мог бы устроить эту злую мистификацию. Кроме того, она знает этот дом. Никто не смог бы заменить разбитые изразцы у камина или сломанные балясины на лестнице, пока она медитировала. Никто не смог бы оклеить стены обоями и пригнать грузовик с мебелью той эпохи, коврами, драпировками и безделушками за какие- то двадцать минут!

Боже милосердный, что же случилось? Голова у нее почти раскололась от всех этих безумных вопросов, а тем временем женщины поднялись на второй этаж. Верхний коридор тоже был покрыт роскошными коврами, оклеен обоями и меблирован. Изящный диванчик розового дерева с двумя чиппендейлскими креслами по бокам стоял у стены, а напротив, в простенке — ампирный столик. В конце коридора раскинул листья пышный зеленый папоротник в кадке.

— Идите сюда, — позвала женщина.

Сара вошла за ней в первую спальню справа. Потрясение ее все возрастало.

— Это будет ваша комната, пока вы здесь, — сказала хозяйка, сопровождая слова взмахом руки, — то есть, если Дэмьен решит вас оставить.

Сара огляделась. Замечательная комната! Стены мягкого желтого цвета, потолок и занавеси — ярко- белые. На полу — обюссоновский ковер. Мебель резного красного дерева — письменный стол, комод, изящный дамский туалетный столик с наклонным зеркалом. Кровать — истинный шедевр: прекрасные резные стенки в головах и в изножье, а сверху — полубалдахин на бледно-желтой подкладке. Похожую старинную кровать Сара видела в музее в Саванне; ее изготовили по рисунку известного ново-орлеанского мебельщика Прудента Мэлларда.

Пока Сара с упоением созерцала комнату, женщина быстро подошла к кедровому сундуку у окна.

— Здесь должно найтись что-нибудь подходящее, — бормотала она, открывая его. — Ну вот, это синее шерстяное платье выглядит вполне прилично.

Сара смотрела, как женщина кладет на кровать длинное темное платье. За ним последовали другие странные предметы туалета — корсет, сорочка и панталоны, несколько длинных нижних юбок и шелковые серые чулки. Захлопнув крышку, женщина повернулась к Саре и подала ей пару туфель весьма забавного вида: черные, на низких каблуках, ряд пуговиц доходит до лодыжки. В музеях Сара видела такие туфли.

— Ну что же, я оставлю вас, одевайтесь, — сказала женщина. — И прошу, сделайте что-нибудь с этими волосами. Когда они вот так распущены по плечам, в этом есть нечто весьма рискованное. И еще цветы! У вас такой вид, мисс, будто вы кувыркались в поле.

Сара машинально подняла руку к волосам, глядя, как женщина направляется к двери.

— Н-но… как вас зовут? — спросила она, запинаясь.

Женщина обернулась и посмотрела на нее с негодованием.

— Как меня зовут? Олимпия Фонтэн, конечно. Ведь м-р Рильо сказал вам? А если вы не знаете нашей фамилии, как вы сюда попали, дитя?

Действительно, как? Подумала Сара, уставясь остолбенело на женщину.

Олимпия все также негодующе покачала головой.

— Мисс Дженнингс, я опять прошу вас поспешить. Будем надеяться, что вы окажетесь посообразительней, когда возьмете в руки свои кисти.

И вскинув голову, странная маленькая женщина вылетела из комнаты.

Сара прошла по комнате, по-прежнему пребывая в оцепенении, и, приблизившись к окну, посмотрела сквозь кружевные гардины. Окно выходило на верхнюю галерею, окружающую дом; галерея выглядела гораздо новее, ее недавно побелили. На западе, именно там, где полагается, текла широкая Миссисипи.

Но перед домом вместо леса простиралось поле, вспаханное под пар и поросшее сорняками. Сара бросилась к окну, но остановилась, не дойдя до него, — она почувствовала сверхъестественную дрожь воздуха, насыщенного как бы электричеством. Инстинктивно она отпрянула от наэлектризованной территории у окна, ощутив, что у наружной стены дома ее ждет какая-то опасность.

Придя в еще большее замешательство, она села на кровать и утонула в ней — матрас, очевидно, набит пухом. Сара потрогала пальцем странную кружевную принадлежность туалета, лежащую рядом. Она прочла достаточно исторических романов и знала, что такие вещи носили во второй половине XIX века. И при этом по их виду никак нельзя сказать, что им почти сто лет. Что же с ней происходит? Это реальная жизнь? Или она попала к сумасшедшим?

Или это она сошла с ума, или спит, или вернулась почти на сто лет назад?..

Чтобы встретить Дэмьена. Ясность ответа ошеломила Сару. Ее сейчас представят тому самому призраку, который столько раз являлся ей. И она поняла, что должна встретиться с ним, что бы это ни было — безумие, сон или явь.

Она быстро разделась и сунула свою одежду в сундук. Потом подошла к кровати, с сомнением разглядывая старомодный туалет. Решив, что корсет напоминает некое орудие пыток, она положила его обратно в сундук и надела сорочку и панталоны. Белье из накрахмаленного льняного полотна неприятно терло кожу. Затем настал черед чулкам и нижним юбкам, затем туфлям, которые были маловаты, ей и жали