На четвертом звонке она сняла трубку и мило произнесла:

– Алло?

– Оливия, не вешай трубку, когда я звоню, – распорядился Лео.

– Ай-ай? Не слишком-то это любезно, Лео. Нечего тут командовать. – Она стала покачивать трубку над рычагом.

– Оливия!

Вздохнув, она поднесла ее к уху. Лео едва не задыхался от ярости.

– Я хочу поговорить с женой, и если ты не позовешь ее к этому проклятому телефону, я приеду к тебе и... – Она снова бросила трубку и подумывала о еще одной порции выпивки, но телефон звонил не переставая. Она взяла трубку. Но прежде чем успела произнести хоть слово, Лео сказал:

– Пожалуйста, позови мою жену к телефону. – Его голос был напряжен. Он выдавливал слова сквозь стиснутые зубы.

– Тогда веди себя хорошо, Лео. Сегодня ведь День благодарения, – заметила она.

– Ты не имеешь права...

– Ах, ах, а-ах-хх.

– Ладно, ладно. Просто дай мне с ней поговорить.

Оливия думала, не стоит ли снова повесить трубку, когда подняла взгляд и увидела, что в арке стоит отец Джеймс и смотрит на нее.

– Проблемы? – спросил он.

– Ничего серьезного. Звонит Лео Рестин. Сара хочет с ним разговаривать?

Словно стоявшая за углом, Сара метнулась на кухню.

– Кажется, ты произнесла его имя, – выпалила она. Глаза у нее все еще были мокрыми, на ресницах висели слезы, но она бросила на Оливию взгляд, говорящий: «Как ты смеешь не звать меня к телефону!», и выхватила трубку у нее из рук. – Алло? – судорожно произнесла она, затем по ее щекам снова покатились слезы. – О господи, Лео, где ты? Я так беспокоилась... – Она жестом дала Оливии понять, что желает говорить без свидетелей. Оливия покачала головой и налила себе и отцу Джеймсу по чашечке кофе. Затем она снова достала из буфета почти пустую бутылку «Черного бархата» и показала ее отцу Джеймсу. К ее удивлению, священник кивнул. Оливия налила себе и ему по приличной порции, пока Сара шептала, шмыгала и всхлипывала в трубку, и отнесла напитки в гостиную.

Хайри С, свернувшись, лежал у окна и тихо храпел.

– Вам удалось донести до нее свою мысль? – спросила Оливия, когда они сели на диван.

Отец Джеймс сделал глоток из своей чашки.

– Это особая информация, – ответил он. – Конфиденциальная.

– Я просто хочу помочь.

– Вы сделали все, что можно. Теперь все должны решать Сара и Лео.

– Подонок, – пробормотала Оливия. Ей хотелось довериться отцу Джеймсу, рассказать ему, что за бабник и жалкое ничтожество этот Лео, но она оставила свои комментарии при себе. Прежде чем у нее появилась возможность что-либо сказать, Сара выбежала из кухни.

– Мне нужно ехать. Лео хочет встретиться. – Ее глаза светились надеждой, а на губах подрагивала улыбка.

Оливия не сомневалась, что сердце ее подруги будет окончательно разбито.

– Ты уверена?..

– Да! И у меня нет времени выслушивать нотации. Расскажу обо всем, когда вернусь... – Она направилась к лестнице, затем передумала. Быстро вернувшись в гостиную, она протянула руку священнику. – Спасибо вам отец, – сказала она. – Вы... вы действительно помогли. – И потом она ушла, бегом поднимаясь по ступенькам, заскочила в ванную и снова быстро спустилась. – До встречи, – сказала она Оливии и затем озорно подмигнула. – Если только мне повезет.

Она выскочила на улицу так быстро, что Оливия себя даже по лбу хлопнуть не успела.

– Из этого ничего не получится.

– Это ее решение.

– Я знаю, знаю, но она приехала сюда ко мне совершенно сломленная, разбитая вдребезги.

– Может быть, не настолько, – предположил Джеймс и сделал глоток из своей чашки, в то время как комнату наполнили звуки старой мелодии Фрэнка Си-натры. Огонь шипел и искрился, светились красные угольки. Виски начинало действовать, и Оливия, немного расслабившись, сняла туфли. Глядя на Джеймса, сидящего на дальнем конце дивана и вытянувшего перед собой свои длинные ноги, она порадовалась, что он здесь. Без своего воротника он казался таким естественным. Таким дружелюбным и располагающим к себе. Ну просто настоящим мужчиной.

Он пристально глядел на огонь, наморщив лоб. Его челюсть была напряжена. Ум ученого и тело атлета, обычно скрытое под облачением священника.

– Вас что-то беспокоит.

– Меня? – Он поднял на нее взгляд, и на его лине мелькнула улыбка. – Нет.

– Нет, беспокоит... и не отрицайте этого. Я, знаете ли, немного медиум. – Он не ответил, и она добавила: – Это правда. Моя бабушка гадала по картам Таро и чайным листьям, и, несмотря на то, что она