Чиа, сумела снять трубку и зажать ее между плечом и ухом.

– Это Бенц. – Голос холодный и профессиональный. У нее слегка екнуло сердце, прежде чем она отставила швабру в сторону. Судя по шуму двигателя и потрескиванию полицейской рации, он говорил по сотовому. – Я подумал, вам будет интересно узнать, что мы нашли этих жертв.

О господи.

– Так скоро? Подождите, жертв? Их несколько? Было убито несколько женщин?

– Две мисс Икс. Все, как вы описали, – признал он чуть менее резким голосом. – Одна была прикована к стене, и вокруг нее были символы, другая прикреплена к колесу.

– И обе...

– Да. Обезглавлены.

Ей стало не по себе, и она бросилась к раковине, думая, что ее сейчас вырвет. Вообще-то она должна была почувствовать некоторое удовлетворение от того, что оказалась права и доказала, что скептики ошибаются.

Но вместо этого она испытывала ужас. Ослепляющий парализующий ужас.

– Обе жертвы были в одном и том же месте, – объяснил он.

У нее защемило в груди, когда она вспомнила этих женщин и их страдания. Пока она выдвигала стул и садилась на него, Бенц рассказал ей о том, что видел, как она подозревала, опустив некоторые особенно жуткие подробности.

– Все было, как вы описали, до малейшей детали. За исключением того, что склеп был в действительности старым хранилищем.

Ей хотелось плакать. Она чувствовала себя слабой и беспомощной. Со всей ясностью она вспомнила эти видения, вспомнила сами моменты, когда женщин лишали жизни. И она была вынуждена в ужасе смотреть на это, не в силах что-либо сделать. Трубка дрожала у нее в руке. Правая все еще была забинтована. А зеркало наверху было разбито.

– Мы схватим его, Лив... Оливия, – более добродушно сказал Бенц, и ее сердце дрогнуло.

– Когда?

– Не знаю.

Сколько еще пыток и убийств ей придется наблюдать? У нее по щекам и подбородку потекли слезы и стали капать на стол.

– Послушайте. Я знаю, что это тяжело...

Она сильно заморгала. Никто не может этого понять. Никто.

– ...А пока департамент санкционировал для вас круглосуточную охрану. – Она сильно сглотнула и вытерла рукой слезы. – Ребята Оле Олсена приезжали?

– Да. – Она кивнула, окидывая взглядом кухню, хотя знала, что он ее не видит. Сидящая на жердочке Чиа издала пронзительный свист. Оливия с трудом выдавила улыбку. – Это не сигнализация, а комментарий Чиа, но поверьте мне, здесь столько всяких штучек, что я даже не знаю, что с ними делать. Наверное, нужно иметь диплом электротехника, чтобы понимать, как устроена эта система.

– Просто убедитесь, что вы ею пользуетесь.

– Хорошо... если я когда-нибудь смогу в ней разобраться. – Выше голову, Оливия. Если ты будешь сидеть и плакать, жертвам это не поможет, да и тебе самой легче не станет.

– Вы умная женщина. У вас все получится, – произнес он, но его комплимент мало ее утешил. Женщины умирают, а она ничего не может сделать. Ничего. – Оливия? С вами все в порядке?

Она стиснула зубы.

– Нет. В каком-то смысле я чувствую себя ответственной за это.

– Это не ваша...

– Я знаю, знаю! Но это тяжело. – Она тщетно пыталась взять себя в руки. – Послушайте, я как раз собиралась вам позвонить. Вы спрашивали, есть ли у меня братья или сестры, и я сказала нет, но недавно я заглянула в нашу семейную Библию и обнаружила, что у меня есть брат.

– Я знаю.

Она застыла.

– Вы знаете?

– Я слышал, что у вашей матери родился сын до того, как она вышла замуж за вашего отца. Она отдала его. Частное усыновление. Пока никакой информации о нем.

– И вы мне не сказали? – спросила она, мгновенно вспыхивая. Может, она совсем не знает Бенца. Она смирилась с тем, что они не могут быть любовниками. Пришла к болезненному выводу, что Бенц разрывает их недолгие отношения не только из-за профессиональной этики, но и из-за того, что он просто не способен позволить себе слишком сильно сблизиться с женщиной. Несомненно, он когда-то обжегся, и обжегся очень сильно. Несмотря на все это, он должен был потрудиться рассказать о ее брате. – А вы не подумали, что мне, возможно, захочется об этом узнать?

– Это одна из причин моего звонка. Я узнал об этом сегодня днем, перед тем как меня вызвали на место преступления. Я позвонил вам сразу, как только смог.

Она мысленно досчитала до десяти, пытаясь успокоиться. Не получилось.

– Как вы узнали?