— Кэррол, я совсем забыл вас предупредить, что мы приглашены на поздний бал, — объявил Джордж. — Рад также сообщить что ваши подозрения были напрасны. Леди Софи спокойно спит в своей постели и не помышляет ни о каком побеге.

Кэррол поклонился и пробормотал, что он в восторге от этой приятной новости. Затем открыл дверцу кареты и помог маркизу и маркизе подняться, что они сделали с неуместной поспешностью.

— И куда же отправляются господа глубокой ночью, если не на почтовый тракт, ведущий в Гретна- Грин? — задумчиво спросил дворецкий, глядя вслед удаляющейся карете. Он любил задавать себе вопросы, которые не мог адресовать хозяину. — И что мне делать с этой лестницей? Значит, вы утверждаете, что леди Софи утром как ни в чем не бывало позвонит в колокольчик, чтобы принесли горячего шоколада?

Ладно, сейчас хотя бы на один вопрос можно было ответить. Не долго думая Кэррол приказал Филиппу убрать лестницу в сарай.

А в это время наверху в комнате Софи Патрик, опершись на локоть, взирал на бывшую невесту Брэддона. Под его взглядом Софи открыла глаза. В сумеречном свете они казались темно-синими.

Он провел пальцем по ее нижней губе.

— Знаешь, а нам придется найти Брэддону другую жену. Оставлять его в беде мы просто не имеем права. Жаль, что у тебя нет сестры!

— Или у тебя. — Софи улыбалась, хотя щеки начал заливать предательский румянец.

«Подумать только, я в постели с Патриком, без одежды и спокойно разговариваю, как будто ничего не случилось. И самое главное, я выйду за него замуж, а ведь совсем недавно…»

— Не так давно сюда заглянули твои родители, — невозмутимо сообщил Патрик. — Ты в это время спала, как ребенок. — Он широко улыбнулся.

— Что? — Ей каким-то чудом удалось сдержать крик. Палец, которым Патрик водил по ее губе, теперь начал странствовать по шее.

— Не волнуйся, твоя мама нас не видела. Только отец. Он успел вовремя вывести ее в коридор. По- видимому, она думает, чтo ты сбежала, потому что искала записку. — Его палец скрылся под одеялом.

Софи смотрела на Патрика во все глаза.

— Ты говоришь, что отец видел тебя и ничего не сказал? Патрик кивнул.

— Но почему? — Софи удивленно взметнула брови. — Почему же он не вызвал тебя на дуэль и не устроил скандал, назвав меня блудницей или как-нибудь еще, более грубо?

— Блудницей? — удивился Патрик. — Милая, откуда у тебя такие устаревшие выражения?

Софи вспыхнула:

— Это… это моя мама так называет некоторых женщин.

— Хм. — Патрик зажал ее ногу своими ногами. Софи порозовела еще сильнее.

— Я думаю, он давал мне шанс убраться отсюда, — сказал Патрик.

— Вот как? — выдохнула Софи. В ее висках запульсировала кровь.

Патрик наклонился и прижался губами к ее губам. Ее руки сами собой начали гладить его спину, а по всему трепещущему телу вновь начал распространяться сладостный жар. И в этот момент от окна раздался царапающий звук. Верх лестницы покачнулся и исчез.

— Увы, — пробормотал Патрик в губы Софи. — Прыгать с такого расстояния очень рискованно. Придется себя обнаружить.

Он неохотно отстранился и сел, пробежав руками по волосам.

— Милая, я считаю, что дальше испытывать судьбу грешно. И потому мне лучше удалиться. — Он посмотрел на притихшую Софи. Затем медленно протянул руку и дотронулся до ее щеки.

— Ты самая красивая девушка на свете. На губах Софи затрепетала улыбка.

— Надо же, а когда месяц назад я отказалась выйти за тебя замуж, ты, кажется, испытал глубокое облегчение.

— Неужели? — Патрик засмеялся. — Если хочешь знать правду, я почувствовал себя очень уязвленным.

Софи кивнула:

— Теперь я понимаю, почему ты согласился выполнить просьбу Брэддона. Тобой руководило провидение Божке. — Она была слишком счастлива, чтобы придумывать какую-то другую версию.

— А вот я не понимаю, почему ты мне отказала? — спросил Патрик.

Софи покраснела.

— Как тебе сказать… хм… — Она не могла придумать никакого связного объяснения, а правду говорить не хотелось. — Я просто не думала о том, что… Вернее, я думала, но… В общем, я сама не знаю, что я думала. — Она робко улыбнулась. — Просто струсила тогда и теперь осознаю это.

Патрик успел уже надеть бриджи и рубашку.

— Струсила? Хм, странно. А почему, собственно…

— Как ты отсюда будешь выбираться? — перебила его Софи. Ведь лестницу унесли.

— Значит, спущусь по парадной. Как и положено. — Патрик усмехнулся. — Буду очень удивлен, если относительно моего присутствия у вашего дворецкого возникнут какие-то вопросы.

— А куда отправились мои родители, как ты думаешь?

— Я полагаю, твой отец приказал кучеру ехать по почтовому тракту, а через некоторое время велит повернуть к дому. — Голос Патрика был чуть приглушен, потому что в этот момент он надевал через голову плащ. — Дорогая, ты должна быть готова к тому, что утром будет много разговоров. Твоя мама уж определенно будет недовольна поведением своего супруга.

— Так это ее обычное состояние, — заметила Софи. Патрик присел на край постели. Теперь он снова был закутан в плащ Брэддона.

— Он женолюб, — любезно пояснила Софи. — Маму очень раздражают его любовницы. Но тебе не о чем беспокоиться, — поспешила добавить она. — Я буду покладистой женой.

Патрик улыбнулся. Правда, улыбка получилась какой-то натянутой.

— Тебе не придется проявлять никакой покладистости. Особенно по этому поводу.

— Все в порядке, Патрик. — Софи улыбнулась. — Я не из таких, которые устраивают скандалы. И если уж я решила выйти за тебя замуж, то не переживай, хныкать по этому поводу никогда не буду.

Патрик заглянул ей в глаза.

«Боже, оказывается, она убеждена, что у меня обязательно будут связи на стороне».

Софи придвинулась ближе, чтобы прижаться щекой к его ладони. Он ласково перебирал шелковистые локоны.

«У нее, должно быть, пошла кровь, было больно, но она не сказала ни слова. И вообще моя будущая жена совсем не трусиха. Но мне не верит. Почему? Что она такого обо мне слышала? Возможно, какие-то россказни о моих похождениях перед отъездом за границу. Но и тогда не было ничего из ряда вон выходящего — обычные развлечения двадцатилетних недорослей-аристократов. И в то же время согласилась выйти за Брэддона. А у него репутация не лучше, а возможно, и хуже. О нем тоже сплетен немало ходит. — Патрик напрягся. — Нет. Я забыл о титуле. Софи хотелось стать графиней. Ладно, теперь она станет герцогиней».

Патрик наклонился и быстро поцеловал Софи в губы.

— Не важно, по какой причине ты мне отказала, Софи Йорк. Теперь у тебя нет выбора. Ты моя. — Он быстро пробежал руками по всему ее телу, а затем встал. — Нет, надо поскорее отсюда уходить, иначе я опять потеряю голову.

Он улыбнулся, помахал рукой и начал пятиться к двери, а поравнявшись с туалетным столиком, незаметно схватил лежавшую среди ее украшений нитку жемчуга и быстро положил в карман. В коридоре Патрик осторожно закрыл за собой дверь и не спеша двинулся к лестнице, гулко стуча башмаками, то есть нисколько не заботясь о том, чтобы сделать свой уход незаметным.

Кэррол оставил в переднем холле Филиппа, наказав ждать возвращения господ с бала. Увидев величаво спускающуюся по парадной лестнице какую-то несомненно важную персону, одетую в черный плащ, лакей вытаращил глаза. Наверное, следовало задать какие-то вопросы, но Филипп быстро сориентировался и застыл по стойке «смирно». Сказалась выучка Кэррола. Когда гость приблизился, он рванулся и, склонив голову, распахнул дверь:

— Прошу вас, милорд.