– Если бы я полагал, что поездка в приятном обществе сделала бы ее такой, как вы, я завтра же повез бы ее в Рим.

– Не надо делать ее такой, как я, – сказала Изабелла. – Оставьте ее такой, какая она есть.

– Я мог бы отослать ее к сестре, – обронил мистер Озмонд.

Казалось, он ждал от Изабеллы совета; ему, по-видимому, доставляло удовольствие обсуждать с мисс Арчер свои домашние дела.

– Конечно, – согласилась Изабелла. – Вот где ей меньше всего грозит опасность стать такой, как я.

Вскоре после отъезда Изабеллы Озмонд встретился с мадам Мерль у графини Джемини. Они были не одни; в гостиной графини, как всегда, было полно народу и разговор шел общий, однако, выждав немного, Озмонд поднялся со своего места и пересел на низкий пуф, стоящий чуть позади стула мадам Мерль.

– Она хочет, чтобы я поехал с нею в Рим, – проговорил он вполголоса.

– С нею в Рим?

– И пробыл там, пока она там будет. Она сама это предложила.

– Полагаю, это значит, что вы предложили, а она изъявила согласие.

– Разумеется, я навел ее на эту мысль. Но она и сама непрочь, очень непрочь.

– Счастлива это слышать… но не торопитесь бить в литавры. А вот в Рим поезжайте непременно.

– Н-да, – сказал Озмонд, – немало у меня хлопот из-за этой вашей идеи.

– Только не притворяйтесь, что она вам не по вкусу. До чего же вы неблагодарны! Вас уже много лет ничто так не занимало.

– Вот как вы на это смотрите! Превосходно! – сказал он. – Как же мне не благодарить вас!

– Благодарите, но в меру, – улыбнулась мадам Мерль, откидываясь на спинку стула и обводя глазами комнату. – Вы произвели прекрасное впечатление, и, насколько могу судить, ваше впечатление не менее отрадно. Не для меня же вы семь раз посетили дом миссис Тачит.

– Да, девушка недурна, – бесстрастно подтвердил Озмонд.

Мадам Мерль взглянула на него и решительно поджала губы.

– И это все, что вы можете сказать о столь очаровательном существе?

– Все? Разве этого мало? Вы не часто слышали, чтобы я о ком-нибудь так отзывался.

Она ничего не ответила, хотя по ее виду можно было заключить, что они ведут обычный светский разговор.

– Вы непостижимы! – пробормотала она наконец. – Я содрогаюсь при мысли о том, в какую бездну я ее толкаю.

Казалось, это замечание развеселило его:

– Вам нет пути назад – вы слишком далеко зашли.

– Прекрасно. Но остальное уже ваше дело.

– Несомненно, – сказал Гилберт Озмонд.

Мадам Мерль промолчала, и он снова поднялся и переменил место, однако, когда она собралась уходить, он тоже стал прощаться. Экипаж миссис Тачит ждал ее гостью во дворе; Озмонд подсадил в него мадам Мерль и остановился возле, не отпуская ее.

– Вы неосторожны, – сказала она усталым голосом. – Вам не следовало уходить вместе со мной.

Он снял шляпу и провел рукой по лбу.

– Я всегда забываю, отвык, знаете ли.

– Вы непостижимы, – повторила она, бросив взгляд на окна дома – современной постройки в новой части города.

Он оставил ее слова без внимания и заговорил о том, что не выходило у него из мыслей.

– Она и вправду очень хороша. Я, пожалуй, не встречал женщины грациознее.

– Я рада, если это так. Чем больше она нравится вам, тем лучше для меня.

– Она очень мне нравится. Точно такая, какой вы ее описали, и к тому же, мне кажется, способна на истинную преданность. У нее лишь один недостаток.

– Какой же?

– Чересчур много идей.

– Я предупреждала вас – она умна.

– К счастью, никуда негодных, – продолжал он.

– Отчего же «к счастью»?

– Оттого, сударыня, что ей придется расстаться с ними!

Мадам Мерль откинулась на спинку сиденья и, глядя прямо перед собой, приказала кучеру трогать, но Озмонд все еще не отпускал ее.

– Что мне делать с Пэнси, если я решу ехать в Рим?