возвращавшихся в крепость.

Утолив голод хлебом и сыром, которые она прихватила с собой, Мередит торжествующе рассмеялась — все-таки ей удалось сбежать от Камерона! Но вдруг, как это часто бывает на Северо-Шотландском нагорье, погода внезапно начала меняться. Стемнело. Небо заволокло низкими серыми тучами. Поднялся такой сильный ветер, что у нее с головы сорвало вуаль. Ее волосы развевались за спиной, как огненный флаг. Она качнулась назад, но не удержалась на ногах и упала на землю, больно ударившись затылком.

У нее закружилась голова, она чуть не потеряла сознание. С трудом поднявшись, она только теперь поняла, что поступила опрометчиво. Следовало бы давным-давно понять, что она обречена! Вот если бы она нашла свое распятие, то Господь, возможно, помог бы ей. А без этого ей не на что надеяться. Еды едва хватит до завтрашнего утра. Трута и огнива, чтобы разжечь костер, у Мередит не было. Она была на земле Маккеев. И если соплеменники Камерона ее узнают, то, возможно, сразу же прирежут. «Такая погода может продлиться несколько дней», — мрачно подумала она. Как ей найти дорогу, если она не умеет отличить запад от востока, а север от юга?

В отчаянии она закрыла лицо руками. Сдерживая рыдания, она проклинала женскую слабость, потому что понимала, что слезами ничему не поможешь. Но слезы все лились и лились по ее щекам.

Такой он и нашел ее: плечи устало опущены, словно на них лежало бремя всех горестей мира, яркие волосы, подхваченные ветром, развеваются за спиной во всем своем великолепии.

Она подняла голову, почувствовав, что что-то изменилось. По спине ее пробежал холодок, как это часто бывало, когда он находился рядом. Камерон.

Человек и конь появились неожиданно, словно материализовались из тумана. Камерон на Счастливчике. Сердце на мгновение замерло, потом заколотилось так, что, казалось, выскочит из груди. Он остановил коня и спешился. Она не могла даже пошевелиться.

Он долго смотрел на нее тяжелым взглядом. Потом, ни слова не говоря, поднял вверх руку.

Как будто подчиняясь его команде, стих ветер, и весь мир словно затаил дыхание.

Она молча подошла к нему. Ей вспомнились слова, сказанные им в ту ночь, когда ее выкрали из монастыря. Не пытайся убежать, потому что я тебя все равно найду. Отыщу хоть на краю земли. И не мечтай спрятаться от меня, потому что я навсегда прикую тебя к себе цепью.

У нее от страха дрожали колени, но она, призвав на помощь всю свою храбрость, посмотрела ему в глаза. Лицо его было искажено гневом, и она отшатнулась, увидев его пылающий взгляд.

— Камерон…

— Молчи! — прошипел он. — Ты слышишь? Не говори ни слова! — Слова его хлестали, словно кнут.

Ей уже случалось наблюдать его в гневе, но ничего подобного она еще никогда не видела.

Он поднял ее и рывком закинул на спину Счастливчика, потом вскочил в седло. В этот момент раздался оглушительный раскат грома, от которого содрогнулась земля. Счастливчик шарахнулся в сторону. Камерон положил руку ему на шею и что-то ласково прошептал. Жеребец успокоился и нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

Мередит взглянула на большие сильные руки Камерона, подумав со стыдом и отчаянием, что сама похожа на его жеребца. Одного прикосновения этих рук было бы достаточно, чтобы прогнать охвативший ее ужас и успокоить.

Но только не сейчас. Он сидел позади нее прямой, как копье, и старательно избегал прикосновения к ней. Он тронул пятками бока коня, и они пустились в путь. Мередит очень удивилась, обнаружив, что не успела далеко убежать. Не прошло и часа, как они добрались до крепости. Однако Камерон не въехал в крепостные ворота, а, приказав ей оставаться на месте, спешился и пошел навстречу появившемуся из сторожевой будки стражнику, который передал ему дорожную суму. Верхом на коне появился Финн, и они обменялись с Камероном несколькими словами.

Когда он садился на коня позади нее, их взгляды на мгновение встретились. Глаза его горели, но это был холодный огонь, и она не осмелилась спросить его о дальнейших планах. Молча он развернул Счастливчика и направил его прочь от крепости.

Мередит терялась в догадках. Почему они уехали? Куда они направляются? Почему позади них едет Финн? К ее удивлению, они уехали не очень далеко. Вскоре ее ноздри защекотал знакомый острый запах соли и моря.

У Мередит замерло сердце, когда она заметила, что они приближаются к маленькой бухте, окаймленной полоской песчаного пляжа.

Они остановились. Камерон спрыгнул на песок, потом снял ее с седла. Мередит смотрела на волны, накатывающиеся на песок. Ветер гнал по небу облака. Неподалеку от выдававшегося в море мыса виднелся небольшой холмистый островок, покрытый зеленью. Но в этот момент Мередит было не до красот природы, потому что Камерон вытащил спрятанный между двух валунов плот, который она сразу и не заметила в надвигающихся сумерках.

Она перевела взгляд с плота на островок, потом взглянула на Камерона, лицо которого сохраняло каменное выражение. Ей стало страшно. Он один знал, что она боится воды. Он один знал, что она не умеет плавать. Неужели он оставит ее там? Может, он решил таким способом лишить ее возможности убежать?

— Почему мы приехали сюда? — охрипшим от страха голосом спросила она.

Он стиснул зубы и ничего не ответил.

— Ответь мне, пожалуйста! Ты собираешься оставить меня там? — прошептала она в испуге.

Он снял суму со спины Счастливчика и, закинув ее на плечо, повернулся к ней.

— Нам нужно побыть наедине, — сказал он. — Тебе и мне.

— Наедине? — воскликнула она. — Там? — Она указала в сторону острова.

— Да.

Пока Мередит переваривала сказанное, Финн взял под уздцы Счастливчика, привязал его к своему коню и во весь опор ускакал прочь.

Наступило тяжелое молчание. Мередит догадалась о намерениях Камерона. Она зашла слишком далеко и слишком поздно поняла это! Пресвятая Богородица! Она сама навлекла на себя его гнев и теперь должна понести наказание. Что ж, она в его власти, и бежать ей некуда…

Для дальнейших размышлений у нее не осталось времени. Схватив ее за руку, он жестом указал на плот, сколоченный из грубо обструганных бревен, связанных полосками кожи.

— Садись, — коротко скомандовал он.

Мередит побледнела. Неужели им предстоит плыть на этом утлом сооружении?

Она нерешительно шагнула на плот, он покачнулся, и у нее от страха душа ушла в пятки. Камерон при помощи шеста направлял плот к берегу. Вода плескалась и пенилась, однако они все-таки перебрались через линию прибоя и пристали к узкой песчаной полоске.

Оказавшись на суше, она огляделась вокруг и заметила вверху на холме небольшой домик, который не был виден с материка. Очевидно, Камерону было известно о его существовании, потому что он, крепко ухватив ее за локоть, направился прямиком к нему. Она хотела запротестовать, но разве было место, где она могла бы от него скрыться? Да и стоит ли, если он так решил?

Домишко был построен из камня. Ее глаза не сразу приспособились к полутьме, царившей внутри. У Камерона, кажется, такой проблемы не было — судя по всему, он хорошо там ориентировался. Подойдя к столику у окна, он зажег толстую свечу. Стало светло, и Мередит огляделась. Ей показалось, что в домике все приготовлено к их прибытию. Возле большого камина лежала охапка дров. У дальней стены стояла широкая кровать, аккуратно застеленная свежими простынями. Пока Камерон разжигал огонь, Мередит смущенно стояла посередине комнаты. От усталости у нее подкашивались нога. И неудивительно, потому что это был один из самых длинных дней в ее жизни.

И он еще не закончился.

Наконец Камерон выпрямился. Забыв об усталости, Мередит беспомощно заглянула ему в глаза.

Его серые глаза отливали в свете камина серебристым цветом. Сама атмосфера вокруг него напоминала воздух во время грозы.

Он медленно обошел вокруг нее. «Кружит, словно хищник вокруг своей жертвы», — подумала она. Теперь, когда они оказались здесь, он наконец заговорил:

— Почему ты убежала, Мередит?