Вилу с усмешкой подошел к Денно:

— Верность своему капитану — это прекрасно! Хотел бы я, чтобы мои негодяи и подонки были так же преданы мне. Но тогда они не были бы морскими разбойниками, не правда ли? Ну что ж, верный матрос, спасай своему капитану жизнь. Расскажи мне, зачем ваша смешная маленькая посудина гонялась за моей могучей «Пиявкой»?

Денно был само простодушие и честность:

— Помнишь Северный Берег, господин? Так вот, мы преследовали тебя, чтобы отомстить за наши семьи.

Вилу задумчиво гладил рукоятку своего ятагана:

— Северный Берег, м-м-м… Ах да, припоминаю! Кучка глупых мышей, которые развели костер на берегу… И все они оказались либо слишком молодыми, либо слишком старыми и немощными, чтобы быть хорошими рабами. Мы просто перебили их всех для забавы и съели их еду. Ах, так это были ваши родственники? Ну ничего, по крайней мере моя команда развлеклась немного. А кстати, где же был ты и другие взрослые, когда все это случилось? Наверно, отсиживались где-нибудь, спасали свои шкуры, а?

Кандалы Дьюлама, сидевшего рядом с Денно, звякнули — он попытался встать. Слезы ярости текли по его щекам:

— Ты лжешь! Будь мы там, мы прикончили бы вас всех до одного, убийцы!

Вилу снисходительно усмехнулся:

— Но вместо этого вы предпочли пойти погулять и пособирать ромашки.

Дьюлам весь трясся от ярости.

— Нет! — выпалил он. — Мы были высоко в скалах, в дозоре, пока Льюк и остальные прятали наши сокро…

— Заткнись, идиот! — закричал Льюк.

Победоносно улыбаясь, Вилу приказал Паругу и Аккле:

— Расковать этих двоих и их капитана. В мою каюту их.

Пока разбойники освобождали Льюка, он успел бросить беглый взгляд на Рангувар и едва заметно подмигнуть ей. Их план начинал действовать.

Троих грубо втолкнули в каюту Вилу Даскара и выстроили в ряд вдоль богато украшенного стола. Удобно устроившись за ним на резном стуле, Вилу молча наблюдал, как его слуги подают вино, печеную рыбу, фрукты, свежий хлеб. Потом он неторопливо ел, а Льюк и его друзья стояли голодные, стараясь не замечать всей этой роскоши. Аккла, Паруг и Живодер ждали приказаний. Наконец Вилу промокнул рот концом своего шелкового шарфа и внимательно посмотрел на троих пленников. В конце концов он выбрал Денно:

— Ты! Скажи-ка мне, что вы там прятали в скалах? Только будь осторожен. Одно слово лжи — и я вздерну твоего приятеля и вашего капитана на мачте, и их трупы будут болтаться там, пока птицы не склюют их, не обглодают до костей. Но если ты скажешь правду, то получишь свободу, когда я найду то, что вы спрятали в скалах. Это твой шанс. Говори!

Денно бросил виноватый взгляд на Льюка, потом сказал:

— Это сокровища нашего племени, господин. Мы переходили с места на место, оберегая их от врагов. Придя на Северный Берег, мы выбрали надежное место и спрятали там сокровища.

Льюк бросал злые взгляды на Денно. Вилу, заметив это, издевательски рассмеялся:

— Ну-ну, не строй страшные рожи! Твой друг спас тебе жизнь и купил свободу. А теперь послушаем тебя. Расскажи нам об этих сокровищах, а то я вздерну этих двоих, и ты увидишь, как они весело болтаются на рее!

Горечь поражения сменила гнев в глазах Льюка. Он тяжело вздохнул:

— Только если ты обещаешь сохранить нам жизнь и отпустить нас на свободу, когда найдешь сокровища.

Вилу обезоруживающе развел лапы:

— Аккла, Паруг, Живодер, скажите ему, крепко ли мое слово.

Трое разбойников истово закивали:

— Да-а, наш капитан никогда не врет!

— Можешь положиться и на его слово, мышь!

— Поклясться могу: он всегда говорит правду!

И тогда Льюк сказал то, что от него ожидали услышать:

— Это несметные богатства: блюда, чаши, кинжалы, мечи, все из золота и серебра, украшенные драгоценными камнями.

Горностай одобрительно кивнул:

— Я так и думал. А теперь назовите мне точное место. Где вы все это спрятали?

Льюк спокойно посмотрел в глаза Вилу Даскару:

— Только трое ходили тогда в скалы: я, Вург и Кардо. Из троих остался в живых я один, и, значит, только я один знаю место. Но я не дурак, Вилу Даскар. И я не верю честному слову убийцы. Я не скажу тебе, где мы спрятали сокровища, что бы ты ни делал со мной и с моими друзьями. Но у меня есть предложение тебе. Ты поворачиваешь к Северному Берегу, и, когда мы доплывем туда, я проведу твой корабль к нужному месту и покажу тебе, где сокровища. Так я буду уверен, что ты сохранишь нам жизнь, по крайней мере пока не получишь сокровище. Согласен?

Живодер уже схватил Льюка и занес над ним свою дубинку, но Вилу знаком остановил его:

— Отпусти его, Живодер. Мне он нравится. Приятно все-таки иметь дело с кем-то, у кого голова работает. Ладно, мышь, я согласен на твое предложение.

Льюк не смог удержаться от выпада:

— А у тебя нет другого выхода. Мертвые мыши никогда не приведут тебя к сокровищам.

Вилу отправил в рот ломтик какого-то засахаренного фрукта.

— Как это мудро с твоей стороны! Разумеется, я вынужден оставить вас в живых. А пока дни и ночи, проведенные в Яме Смерти, помогут вам понять, как чудесна будет свобода, которую вы однажды обретете. Живодер, можешь делать с ними все что захочешь, лишь бы они были живы. А теперь ступайте!

Той ночью, когда Живодер уже давно храпел на груде старых кранцев, да и Блохастый задремал, положив голову на свой барабан, Льюк одобрительно подмигнул своим друзьям:

— Отлично сработано, ребята! Вы здорово сыграли свои роли!

Рангувар Гроза Врагов прошептала Льюку через проход:

— Кажется, я чувствую, что крюк начинает поддаваться!

Черная белка обмотала свои кандалы тряпками и часами молчаливо и упорно расшатывала их. Только после долгих усилий тяжелый железный крюк, державший толстую цепь, к которой крепились все ножные кандалы, начал чуть-чуть шататься в мокром деревянном настиле палубы. Впервые за свое пребывание на «Пиявке» Льюк улыбнулся:

— Продолжай, Рангувар. Когда выдернешь этот крюк, отдай его мне.

«Пиявка» бороздила необъятное поле, называемое морем. То поле, на котором ничто не оставляет следов. Она плыла в ночь, на суровый север, и ветер наполнял ее красные паруса. Она летела по волнам, как огромная кроваво-красная птица, вестница несчастья. Она везла тяжелый груз унижений и бед.