можно обозначить, проведя линии, им перпендикулярные, Таким образом есть много разновидностей этой ментальной материи, и найдено, что каждая имеет свою собственную частоту колебаний, которая ей наиболее свойственна, так что она с готовностью отвечает на неё и стремится вернуться к ней так скоро, как только возможно, если бывает сбита с неё сильным порывом мысли или чувства. Когда на человека обрушивается внезапная волна эмоции, то его астральное тело, например, приходит в состояние сильного возбуждения, и его собственные цвета на время почти затмеваются вспышками бордового, синего, или алого, что соответствует частоте колебаний, свойственной определённой эмоции. Это изменение лишь временное; оно проходит за несколько секунд, и астральное тело быстро восстанавливает своё обычное состояние. Однако каждая такая вспышка чувств производит и постоянный эффект — она всегда прибавляет немного своего оттенка к нормальной окраске астрального тела, так что всякий раз, когда человек уступает определённой эмоции, для него становится легче уступить ей снова, потому что для его астрального тела входит в привычку вибрировать с этой особой частотой.

Большинство человеческих мыслей, однако, не являются простыми. Абсолютно чистая любовь, конечно, существует; но мы очень часто находим её окрашенной гордостью или эгоизмом, ревностью или животной страстью. Это значит, что и в астральном, и ментальном телах появляются по меньшей мере две различных вибрации, а часто и более. Излучаемые колебания поэтому будут сложными, а результирующая мыслеформа продемонстрирует несколько цветов вместо одного.

Эти излучаемые колебания, подобно всем остальным в природе, затухают пропорционально удалению от источника, хотя вероятно, что они ослабляются пропорционально кубу расстояния, взамен квадрата, поскольку тут участвует дополнительное измерение. Опять же, подобно всем колебаниям, они стремятся воспроизводить себя, когда им представляется возможность; и всякий раз, когда они воздействуют на другое ментальное тело, они стремятся возбудить в нём их собственный темп движения. С точки зрения человека, чьё ментальное тело подвергается действию этих волн — они пытаются породить в его уме мысли того же типа, которые ранее возникли в уме мыслителя, пославшего эти волны. Расстояние, на которое проникают мысленные волны и их сила и воздействие, которое они могут произвести на ментальные тела других, зависят от силы и ясности первоначальной мысли. В этом отношении мыслитель находится в таком же положении, как и оратор. Голос последнего вызывает движение звуковых волн в воздухе, которые распространяются от него во всех направлениях и доносят его сообщение до всех оказавшихся в радиусе слышимости, а расстояние, на которое может проникать его голос, зависит как от его мощности, так и от ясности произношения. Точно таким же образом, сильная, уверенная мысль будет перенесена гораздо дальше, чем слабая и нерешительная, но ясность и определённость её имеют даже большую важность, чем сила. Также, как и голос оратора может попасть в невнимательные уши людей, занятых делами или удовольствиями, так и мощная волна мысли может пронестись, не подействовав на ум человека, если он уже вовлечён в другую линию рассуждений.

Надо понять, что излучаемые колебания переносят характер мысли, но не объект её. Если индус сидит, увлечённый религиозным чувством к Кришне, то волны чувства, изливаемые им, стимулируют набожность у всех, кто попадёт под их влияние: у мусульманина — чувства к Аллаху, в то время как у зороастрийца — к Ахуре Мазде или у христианина — к Иисусу. Человек, думающий проницательно о каком-либо высоком предмете, порождает вибрации, которые стремятся возбудить мысли того же уровня в других, но не предлагают конкретной темы их мыслей. Они просто действуют с особой энергией на умы, уже привычные к вибрациям такого характера, в то же время производя некоторое влияние на каждое ментальное тело, в которое проникают; и у тех, для кого это ещё не стало обычным, появится склонность к пробуждению способности высшего мышления. Очевидно поэтому, что всякий человек, думающий о возвышенном, проводит миссионерскую работу, даже если он этого вовсе не сознаёт.

Давайте обратимся теперь ко второму эффекту, сопровождающему мысль — созданию определённой формы. Изучающие оккультные науки знакомы с идеей об элементальной сущности, странной полуразумной жизни, которая окружает нас со всех сторон, оживляя материи ментального и астрального планов. Материя, оживлённая таким образом, очень охотно откликается на влияние человеческой мысли, и любой импульс, посланный из ментального или астрального тела, незамедлительно заключается во временную оболочку из этой оживлённой материи. Такая мысль или импульс на время становится чем-то вроде живого существа, душой которому служит мысленная сила, а телом — оживлённая материя. Вместо того, чтобы использовать несколько неуклюжее выражение 'астральная или ментальная материя, одушевлённая монадической сущностью на стадии одного из элементальных царств', авторы-теософы часто для краткости пишут просто 'элементальная сущность' или 'эссенция' и иногда говорят о мыслеформе, как об 'элементале'. Может существовать бесконечное разнообразие цветов и обликов таких элементалов или мыслеформ, поскольку каждая мысль собирает вокруг себя материю, наиболее подходящую для своего выражения, и заставляет её вибрировать в гармонии со своими собственными колебаниями; так что характер мысли определяет её цвет, и изучение его вариаций и комбинаций — исключительно интересное занятие.

Если чьи-либо мысль или чувство прямо связаны с другим человеком, результирующая мыслеформа движется к нему и разряжается на его астральное и ментальное тела. Если же человек думает о себе, или его мысль основана на личном чувстве, то подавляющее большинство таких мыслей слоняются вокруг своего создателя и всегда готовы на него воздействовать, как только он ненадалого войдёт в пассивное состояние.

Например, человек, уступающий нечистым мыслям, может забыть о них, когда он занят ежедневной рутинной работой, даже если эти мыслеформы висят вокруг него тяжёлым облаком, поскольку его внимание направлено на что-то другое и астральное тело невосприимчиво к колебаниям, отличным от его собственных. Но когда эта вибрация ослабляется и человек отдыхает после своих трудов, оставляя свой ум свободным от определённых мыслей, он вполне может ощутить, как грязная вибрация вновь коварно подкрадывается к нему. Если сознание человека в некоторой степени пробуждено, он обнаруживает это и кричит, что его искушает дьявол, но на самом деле то, что кажется искушением — лишь естественная реакция на его собственные мыслеформы. Каждый человек путешествует через пространство, заключённый в ящик, созданный им самим, окружённый массой форм, созданных его привычными мыслями. Он смотрит на мир сквозь эту среду, и конечно видит всё подкрашенным её преобладающими цветами, и все колебания, достигающие его, более или менее изменяются по частоте. Таким образом, пока человек не научится полностью контролировать свои мысли и чувства, он не увидит ничего таким, как оно есть, поскольку все его наблюдения будут сделаны через эту среду, которая искажает и окрашивает всё, как плохо изготовленное стекло.

Если мыслеформа не является определённо персональной, так же как и направленной к кому-либо другому, то она просто плывёт сама по себе в атмосфере, излучая всё время колебания, подобные тем, что были первоначально посланы её создателем. Если она не входит в контакт с любым другим ментальным телом, её излучение постепенно истощает запас её энергии и в этом случае форма распадается на куски, но если ей удаётся возбудить резонансные колебания в любом ментальном теле, оказавшемся неподалёку, то вступает в действие притяжение, и мыслеформа обычно поглощается этим телом. Таким образом мы видим, что влияние мыслеформы вовсе не столь далекоидущее, как первоначальное излучение, но куда бы оно ни достигало, оно действует с гораздо большей точностью. То, что она производит в ментальном теле, которого достигает — это не просто мысль того же порядка, что и породившая её, это действительно та же самая мысль. Излучение может подействовать на тысячи людей и возбудить в них мысли того же уровня, что и исходная, но может случиться, что ни одна из них не совпадёт с оригиналом; мыслеформа же может подействовать лишь на немногих, но в этих немногих она произведёт в точности исходную идею.