Альдона посмотрела на него: его тревожный, напряженный взгляд спрашивал не столько о том, пошлет она гонца вдогонку за войском или нет, сколько о том, что она думает об этой новости. Хватит ли у нее духу признаться, что она передумала?

– Я… – Альдона опустила глаза, часто дыша от волнения. Сколько раз она пыталась представить себе возвращение Хельги ярла, но теперь, когда это случилось на самом деле, растерялась. – Не знаю… Еще рано. Надо же сначала выяснить, чего он хочет. С чем он едет. Его так долго не было… Мало ли что там случилось? Сначала мы дождемся его. Может быть, он вовсе…

– Тогда зачем же он едет?

Нет, Лейкнир не верил, что Хельги ярл передумал жениться и едет сказать именно об этом. Нет на свете такого дурака, который добровольно откажется от Альдоны!

Под вечер третьего дня дружина Хельги ярла показалась на перевале. В усадьбе Каменный Кабан приготовили лежанки гостевого дома, еще полсотни мог принять дружинный дом, опустевший после ухода хозяина с большей частью хирдманов, а остальных предполагалось разместить в Золотом Ручье, Совином Камне и у отца Торхильды. Женская родня собралась в Каменный Кабан с самого утра, столы стояли накрытыми для пира, а с появлением слэттов на перевале котлы повесили на огонь.

Хроар выехал встречать гостей в долину и вернулся в усадьбу вместе с ними. Челядь толпилась во дворе, радостными криками приветствуя Хельги ярла, который в прошлый раз всем так понравился. Альдона ждала его в гриднице, одетая в лучшее красное платье, на голове ее сверкал золоченый обруч с тонкой резьбой и красными гранатами. Она держала приготовленный «приветственный» кубок, но руки ее слегка дрожали, так что пиво грозило выплеснуться через золоченые края.

– Не волнуйся так! – шепотом пыталась успокоить ее Гьёрдис. – Хельги ярл – добрый и благородный человек! Ты присмотрись к нему как следует, спокойно. Если ты решишь, что никак не хочешь выходить за него, то скажи ему об этом. Он не станет требовать, чтобы ты во что бы то ни стало выполнила обет. Не похож он на того, кто способен взять невесту против ее воли. Присмотрись к нему и подумай.

Подумать! Как раз думать Альдона сейчас была совсем не способна. От волнения у нее подгибались колени, от судорожной дрожи перехватывало дыхание, и она не представляла, как сумеет сказать хоть слово. Видит богиня Фригг, в прошлый раз, когда Хельги и Торвард так изумили усадьбу своим внезапным появлением, она и то волновалась меньше! Сейчас он войдет, и она должна будет приветствовать его как жениха, иначе выйдет так неловко… Но из-за этого еще более неловко будет потом сознаться, что она обманула его доверие. Мысль об этом обмане так угнетала Альдону, что она не знала, не имела уверенности, как же все-таки поступит.

Хильдвина, напротив, горела любопытством и нетерпением скорее увидеть Хельги ярла.

– Мы ведь с ним родичи, хотя и бывшие! – посмеивалась она, со звоном перебирая золотые браслеты, которые ради такого случая надела все восемь. – Ведь мой бывший муж, не будем его называть по имени, был по матери родичем Хельги ярла! Ох уж мне эти Лейринги! Сумели пристроить своих девиц во все знатные роды Морского Пути, а теперь только Хеймдалль разберется в этом родстве! Да, да, посмотрим на Хельги ярла! Говорят, тут есть на что посмотреть, а, Эльгерда? Как в сказании: «Он был высок и красив!» Ну, еще бы, сын такого знатного конунга не может не быть красивым! Хотелось бы знать, слышал ли он что-нибудь обо мне? Хотя едва ли у Хеймира конунга много о нас говорят. Он ведь так горд и надменен!

Челядь гомонила, женщины оправляли наряды. Невозмутимой оставалась одна Торхильда. Эта женщина вообще никогда не волновалась и даже на собственной свадьбе пять лет назад была так же спокойна, так же деловито раздавала указания челяди, как будто ничего особенного и не происходит.

Когда Хельги ярл показался в дверях, Хильдвина шагнула вперед, но он ее не заметил, выискивая глазами Альдону. От Хроара он уже узнал, что слухи о войне не обманули, что Вигмар хёвдинг уехал преследовать их общего врага, из-за чего и не встречает знатного гостя. Но Альдона здесь, в усадьбе, и сейчас он ее увидит…

И вот он ее увидел. Она стояла перед очагом, почти там же, где впервые приветствовала его весной, одетая в нарядное красное платье, и волосы ее играли медно-золотым блеском в свете от очага. Она шагнула ему навстречу, протянула обеими руками блестящий кубок, губы ее дрогнули, но она ничего не сказала. Лицо у нее было какое-то странное: она старалась справиться с ним и сделать приветливое выражение, но оставалась растерянной и даже жалкой. Та привычная ей добродушно-снисходительная усмешка, которую Хельги запомнил, сейчас не получалась.

Хельги шагнул к девушке и застыл, вглядываясь в ее лицо и пытаясь понять, в чем дело. Это была несомненно она, Альдона дочь Вигмара. Он видел то же лицо, те же волосы, тот же стан, но у него возникло нелепое чувство, что это не она. Это какая-то другая девушка, не та, о которой он мечтал. В его мыслях ее образ окутывало волшебное золотистое сияние, сквозь который черты лица виделись смутно, да и значили они мало. И вот она стоит перед ним наяву, но все иначе: никакого сияния нет, а есть живое лицо, которое после долгой разлуки кажется незнакомым, неожиданным…

И она была не рада ему. От отца Хельги унаследовал проницательность, от матери – чуткость и сейчас безошибочно определил, что смущение в этом взгляде говорит не о радости, а о какой-то скрываемой вине. Она смотрела на него, как на чужого, как на пришельца, незваным ворвавшегося в ее жизнь. А значит, она не была той возлюбленной, о которой он мечтал и к которой плыл через море.

Но нельзя же вечно так стоять. Хельги приблизился к Альдоне и взял кубок у нее из рук.

– Приветствую тебя под нашим кровом, Хельги сын Хеймира, – справившись с собой, сказала Альдона. Он не пытался ее поцеловать, и ей стало легче. – Мне жаль, что отец мой и родичи не смогли тебя встретить. Но я хочу тебе сказать: наш род ценит дружбу с тобой как величайшее сокровище. Что бы ни случилось в прошлом или в будущем, мы хотели бы остаться твоими друзьями.

Другие женщины тем временем поднесли кубки слэттинским ярлам, все обменивались учтивыми приветствиями, но слэтты в основном разглядывали Альдону. Фроар, ждавший увидеть настоящую валькирию с вершины, был разочарован, Скельвир и Гейтир, более умные и внимательные, многозначительно переглядывались и одобрительно кивали: невеста выглядела умной, красивой и приветливой как раз в той мере, чтобы сделать жизнь мужа приятной.

Поначалу в усадьбе царила суета, но вскоре все устроилось: Гейтир Коршун, Скельвир и Аудольв со своими дружинами отправились в другие усадьбы, а в Каменном Кабане остался Хельги с двумя родичами –  Фроаром и Рингольдом. Подоспела еда, всех рассадили за столы, пир начался. Альдона сама ухаживала за Хельги, подавала ему еду и наливала пива. Ей очень хотелось узнать, с чем же он приехал и не предполагает ли вскоре справлять свадьбу, но приступать с расспросами сразу было бы невежливо, и приходилось ждать. А Хельги медлил; он бросал на нее многозначительные испытывающие взгляды, все стараясь понять, в чем причина поразившей его перемены. Да, девушка была та самая, но взгляд ее красивых глаз теперь не был так открыт и ясен и часто прятался под длинными ресницами. Она старалась держаться легко и приветливо, но ее что-то тяготило. Внешне ему в этом доме рады, но по сути… Может быть, прав оказался Скельвир, и Вигмар Лисица сам пытался порвать обручение?

– Как жаль, что нет дома Вигмара хёвдинга! – восклицала Хильдвина, с намеком поглядывая на Хельги. – Если бы он был дома, то можно было бы прямо сейчас посадить нашу прекрасную деву в середину стола и готовить факелы для свадебного танца! Что ты скажешь, Хельги ярл? Должно быть, в Эльвенэсе немало удивились, узнав, какую чудесную невесту ты нашел!

– Немало удивительного вышло из моего сватовства, – Хельги кивнул, сам пытаясь понять, что же именно из этого вышло. – И если добрые люди не прочь послушать, я охотно расскажу об этом.

Альдона села на скамью. Волнение так утомило ее, что она больше не в силах была стоять. Мелькнула надежда: а вдруг Хеймир конунг не одобрил сватовство? Нет, но ведь подарки были посланы, и если бы не Бергвид…

Хельги принялся рассказывать обо всем с начала: о сомнениях отца, родичей и приближенных, о встрече с духом матери на ее кургане. Вся гридница затаила дыхание, даже слэтты, уже знакомые с этими событиями, ловили каждое слово. Блеск алого камня в волшебном перстне альвов заливал гридницу: каждому казалось, что он это видит. Женщины вздыхали от жадности и зависти, слушая о приготовленных подарках: даже в устах равнодушного к роскоши Хельги ярла перечень сокровищ ослеплял блеском серебра, золота, цветных камней, пестрых тканей, пушистых мехов, изумлял узорами литой бронзы и резной кости. И где же это все?

Увы, они и сами догадывались где. Говоря о встрече Рагневальда Наковальни с Бергвидом, Хельги не