ведущую на юг. Спэрра резво бежал впереди коня, по-собачьи нюхая и временами ощупывая землю; правда, след от почти двух сотен человек нашли бы и без помощи тролля. Гораздо больше людям сейчас пригодилась бы троллиная резвость. Вигмар то и дело вглядывался вперед, надеясь различить на дальнем склоне черную кучку людей. Его мучило нетерпение и беспокойство, успеет ли Вильбранд хёвдинг перерезать Бергвиду путь. Иначе догонять его придется долго. А Бергвид в случае явной опасности может бросить пеших и уехать с золотом – тогда и ему, Вигмару, придется все-таки собрать отряд из одних всадников и пускаться вдогонку, оставив большую часть войска позади. А если еще вспомнить о Дагейде… Короче, Вигмару очень хотелось снова увидеть Бергвида как можно скорее!

Нелюбовь Вигмара Лисицы к Бергвиду Черной Шкуре была более чем взаимна, но горячего желания встретиться поскорее Бергвид сейчас вовсе не разделял. Уже следующей ночью, которую его войско провело под открытым небом, даже не разжигая, ради скрытности, огня, он получил известие о том, что с запада приближается неизвестное войско. Дозорный разъезд заметил в долине десятки горящих костров. Выяснить величину войска в темноте не удалось, но обрывки подслушанных разговоров пояснили, что это люди из Хетберга. Бергвид ничуть тому не обрадовался: после разрыва с Хильдвиной от ее брата не приходилось ждать ничего хорошего. Сам этот разрыв Вильбранд из Хетберга использует как предлог напасть на бывшего родича и посчитаться за все старые обиды. И у Бергвида сразу же возникло подозрение, что именно сейчас Вильбранд хёвдинг появился здесь не случайно. Очень похоже, что Вильбранд и Вигмар столковались между собой на погибель законному конунгу. Бледный от злобы, Бергвид, однако же, держал себя в руках. Как ни хотелось ему немедленно ударить на спящее войско предателя Вильбранда, он помнил, как близко Вигмар Лисица, и знал, что одолеть двоих ему сейчас не по силам. Помня, как слабы оказались его «боевые оковы» в долине Хаукдален, Бергвид не стремился к битве, а хотел только одного – уйти на юг. Уйти с золотом свартальвов, а вернуться с хорошим, сильным войском, и тогда уж эти мерзавцы узнают, кто повелитель племени квиттов!

Продвигаясь вперед со всей скоростью, на которую способно пешее войско, Бергвид постоянно рассылал верховые разъезды во все стороны, откуда мог ждать опасности: вперед, назад и на запад. Привыкнув жить в окружении неприятелей, он очень хорошо научился оберегать себя и своих людей. И вести поступали неутешительные: Вигмар настигал его сзади, а Вильбранд двигался в ту же сторону, постепенно, от долины к долине и с горы на гору, приближаясь. К сумеркам Бергвиду предстояло встретиться не с одним, так с другим. Умный Асгрим Барсук намекал: конунг, мол, очень правильно делает, что уклоняется на восток, где можно скрыться в лесах, но на сей раз Бергвид его не слушал и держался прежнего направления. Все его мысли сосредоточились на том, чтобы как можно скорее оказаться в окрестностях озера Фрейра. В тех местах большим влиянием пользовался муж его тетки Гудрун, и Бергвид мог рассчитывать там на поддержку. В усадьбе Донберга Камыша он чаще всего отдыхал, там оседала немалая часть его добычи, и именно там Бергвид чувствовал себя конунгом больше, чем где-либо еще на всем полуострове.

Сумерки еще не наступили, когда передовой разъезд вернулся, мчась во весь опор.

– Там Вильбранд! – кричали всадники. – В той долине – Вильбранд! Стяг Хетберга! Впереди! На том перевале!

– А сзади – стяг Железного Кольца! – загомонила дружина. – Ничем не лучше! Надо идти вперед! Вильбранд не колдун, с ним-то мы уж как-нибудь справимся!

– У него три, а то и пять сотен человек против наших! И они свежие, ни в одной битве не бывали еще!

– Лучше дождаться Лисицы! Лучше повернуть назад, подстеречь его в удобном месте и напасть! Он этого не ждет!

– Нападешь ты! От нас никого не останется! Мы все тут погибнем, и тролли нас сожрут!

– Похоже, удача изменила нашему конунгу!

Бергвид верхом на черном, как уголь, коне вертелся из стороны в сторону, не зная, куда двигаться. Если бы перед ним находился один враг, он мог бы броситься на него со всей яростью своего одержимого сердца, положась на судьбу и удачу. Но врагов оказалось двое, и ему унизительно было думать, что два старинных недруга зажали его, как комара между ладонями, и сейчас прихлопнут.

Далеко позади прозвучал боевой рог, и отголосья эха покатились от одной горы к другой. Передовой разъезд Лисицы поднялся на перевал и увидел внизу в долине Бергвидову дружину. Сейчас они подойдут ближе, поднимутся на последнюю разделяющую противников гору, и тогда звук их рога будет слышен и тем, впереди, где Хетберг с мечами наготове… У Бергвида захватило дух от ярости: ему оставалось только без промедления броситься на любого из двух противников, но даже в случае быстрой победы его потрепанной дружине придется немедленно иметь дело со вторым. Промедление – верная гибель.

– Конунг, решай! – с непривычной требовательностью сказал Асгрим Барсук. Было не время для намеков. – Тот или другой – нечего ждать, пока они соединятся. Если ты уж не хочешь уходить на восток, так давай драться!

– Здесь не море! – мрачно подтвердил Ульв Дубина. – Не уплывешь!

В Хаукдалене он получил камнем в лоб, и теперь его голова была обвязана серой тряпкой, а под обоими глазами набухло по огромному черноватому синяку.

Бергвид не ответил: его взгляд привлекло неясное, мелькающее движение на склоне ближайшей горы. Что-то живое скользило там под ветвями, пробираясь вверх и вперед по склону. Крутой, заваленный огромными валунами, покрытый острыми выступами скалы, кое-где беспорядочно поросший кустами и мелкими соснами склон был непроходим для людей, а всех зверей отсюда распугало приближение нескольких дружин… Сердце дрогнуло, словно его коснулась мягкая прохладная рука – Бергвид угадал приближение той единственной силы, которая сейчас могла ему помочь.

– Ведьма! Ведьма! – закричали поблизости.

Теперь уже все видели ее – маленькая рыжеволосая женщина, сидящая верхом на огромном волке, остановилась на вытянутой площадке под скалистым обрывом. Снизу по очень крутому склону к площадке поднимались невысокие, тонкие сосенки, пушистые зеленые метелки их верхних веток доставали как раз до площадки, и со стороны казалось, что волк ступает лапами прямо по верхушкам сосен, как будто это не мощный, тяжелый зверь, а невесомый дух, морок, наваждение.

Гомон и движение в дружине утихли. Потрясенные люди не сводили глаз с этой пары, с этих двух существ, таких разных, но казавшихся частями одного целого. Волк-великан с седоватой шерстью на широкой груди, с ярко горящими зелеными глазами, и маленькая ведьма у него на спине, ростом с двенадцатилетнюю девочку, но сильная, как гора, внушали трепетный ужас. Сам дух Медного леса вышел навстречу людям из-под каменных и моховых покровов гор, и появление его казалось знаком скорее гибели, чем спасения.

– Час твоей битвы не пришел, Бергвид сын Стюрмира! – крикнула Дагейда. Ее голос, дикий и резкий, врывался в души холодным ветром; верхушки сосен внизу дрожали, точно деревья хотели куда-то бежать, эта дрожь быстро передавалась земле, а от нее людям. – Час твоей битвы впереди! Не спорь с судьбой! Если хочешь остаться в живых – следуй за мной! Я укажу тебе безопасный путь! Следуй за мной!

Она взмахнула рукой. Жадный широким прыжком перелетел к самому краю каменистой площадки и бросился, казалось, в самую непроходимую гущу острых выступов и путаных зарослей. Рыжие волосы Дагейды бились на ветру, как тусклое пламя.

– Вперед! – хрипло выдохнул Бергвид и взмахнул рукой, посылая своих людей в ту же сторону.

Удача не обманула его и на этот раз: дух Медного леса пришел к нему на помощь. Войско снова двинулось вперед: там, за перевалом, их ждал Вильбранд хёвдинг, но другого пути из этой долины не было. Люди и лошади не пройдут по почти отвесному, густо заросшему склону, где проходит волк, скакун ведьмы. Но теперь их вела Дагейда, и Бергвид ехал впереди, уверенный, что останется невредим.

Пока человеческие ноги одолевали путь к перевалу, Жадный с Дагейдой на спине взобрался на самую вершину горы. Там Дагейда соскочила на землю и проворно взобралась на валун, чтобы быть еще, еще выше! Карабкаясь по камням, она, в своей косматой волчьей накидке, напоминала маленького зверька неизвестной породы, ее бледное личико выражало решимость, большие желтые глаза сверкали упоением и азартом. Она приготовилась к битве, в которой собиралась победить!

Встав на самом верхнем валуне во весь рост, Дагейда огляделась. С голой каменистой вершины открывался широкий вид во все стороны, горы вокруг казались застывшими волнами, покрытыми лохматой