— Мы чуть не оказались в воде, — сказал он, делая к ней шаг. — Тогда нам было бы не до смеха.

Она отвела ото рта руку и посмотрела на ладонь. По руке струилась кровь. Только тогда Франни почувствовала, что ее язык распух и нестерпимо болит. Очевидно, при толчке она прикусила его. В глазах девушки отразилась боль, и Джесс обеспокоенно спросил:

— С тобой все в порядке, Франни?

Я люблю его, подумала она. Мне повезло.

— Ты ушиблась, Фран?

— Немного. Прикусила язык. Видишь? — Она улыбнулась, облизывая окровавленные губы.

— Боже, Фран, бедняжка! — Быстро достав из кармана носовой платок, он протянул его девушке.

Франни вдруг представила себе, как они рука об руку подходят к стоянке, юные любовники в лучах летнего солнца, и она держит во рту его платок. Ей стало смешно, и она тихонько хихикнула. Джесс непонимающе уставился на нее.

— Отвернись, — попросила Франни. — Я собираюсь совершить нечто совершенно неженственное.

Слегка улыбнувшись, он театрально закатил глаза. Дождавшись, чтобы он отвернулся, Франни сплюнула кровавую слюну — раз, другой, третий. Наконец она выплюнула всю кровь изо рта, тщательно отерла губы платком и дотронулась до плеча юноши: все, можно повернуться.

— Прости, но это не самое приятное зрелище.

— Ничего, — милостиво согласился Джесс.

— Давай поедим мороженое, — предложила Франни. — Ты ведешь машину. Я угощаю.

— Отлично, — он протянул руку.

Они шли по гряде. Она никак не могла решиться. Тем временем Джесс рассказывал ей какую-то историю.

— Хорошо, — не вслушиваясь в смысл его слов, кивнула Франни и обескураживающе улыбнулась. — Я беременна.

— Правда? Отлично. Так знаешь, что я увидел в Пор…

Он вдруг умолк и уставился на нее, не в силах скрыть изумления.

— Что ты сказала?

— Я беременна. — Она открыто посмотрела на юношу.

— Плохая шутка, Франни, — нетвердым голосом сказал он.

— Это не шутка.

Он замер, не сводя с девушки глаз. Потом они вновь медленно зашагали по скалистому берегу. Когда они приблизились к стоянке, из конторы выглянул Гас и помахал им рукой. Франни помахала в ответ. То же самое сделал Джесс.

Они подъехали к кафе. Джесс сказал, что хочет только пить. Франни купила мороженое для себя, кока-колу для Джесса, и они, раскрыв дверцы машины, расположились в тени под навесом.

— Знаешь, — начала Франни, — мороженое — ужасно полезная штука. Известно тебе это? Многие люди об этом даже не подозревают.

Он молча смотрел на нее.

— Я говорю правду, — продолжала она. — Но сливочное мороженое куда лучше, чем то, что делают в этих автоматах…

Он продолжал молчать.

Прервав себя на полуслове, Франни заплакала.

Джесс придвинулся к ней и обнял за шею.

— Франни, перестань. Не нужно. Прошу тебя.

Постепенно она успокоилась. Он все еще обнимал ее.

— Ты действительно беременна, Фран? — Вопрос прозвучал внезапно.

— Да.

— Как это могло случиться? Я думал, ты предохраняешься.

— Да, — тихо сказала она, — но что-то не сработало. Наверное, таблетки были негодные.

Внезапно она вновь расплакалась, но тут же усилием воли взяла себя в руки. Она была Франни Голдсмит, дочерью Питера Голдсмита, и не собиралась веселить народ, рыдая возле захудалого кафе.

— И что ты собираешься делать? — спросил Джесс, доставая из кармана сигарету.

— А что ты собираешься делать?

Он чиркнул спичкой и глубоко затянулся.

— Черт возьми, — сказал он, выдыхая дым.

— Я вижу несколько вариантов, — начала Франни. — Мы можем пожениться и оставить ребенка. Мы можем пожениться и избавиться от ребенка. Или мы можем не жениться, и я оставлю ребенка. Или…

— Франни…

— Или мы не женимся, и я избавляюсь от ребенка. Делаю аборт. Я все перечислила? Или что-нибудь упустила?

— Франни, разве мы не можем поговорить спо…

— Мы говорим! — взорвалась она. — Ты ведь уже сделал выбор, сказал «Черт возьми!» Твои собственные слова. Я предложила тебе несколько возможных вариантов. Конечно, можно придумать и еще с десяток.

— Хочешь сигарету?

— Нет. Это может повредить ребенку.

— Черт возьми, Франни!

— Почему ты кричишь на меня? — тихо сказала она.

— Потому что ты стараешься вывести меня из терпения, — несколько спокойнее ответил Джесс, овладев собой. — Извини. Просто как-то трудно поверить. Я вполне полагался на тебя и твои таблетки. Разве я был в этом неправ?

— Нет ты не был неправ. Но это уже не может изменить того, что случилось.

— К сожалению, — он сделал глубокую затяжку. — Итак, что же мы будем делать?

— Ты уже спрашивал меня об этом, Джесси. Я рассказала тебе, какие могут быть варианты. Предложи что-нибудь получше. Возможно, еще остается самоубийство, но такой вариант не устроит меня. Так что предлагай, и мы обсудим.

— Давай поженимся, — решительно заявил Джесс. Теперь он походил на человека, нашедшего в себе силы разрубить гордиев узел и найти решение проблемы.

— Нет, — ответила Франни. — Я не хочу выходить за тебя замуж.

Выражение его лица было таким комично-изумленным, что в другой момент она не удержалась бы от хохота, но сейчас Франни даже не улыбнулась.

— Но почему?! Франни?!

— У меня есть для этого причины. Я не собираюсь обсуждать их с тобой, потому что вряд ли смогу сейчас сформулировать их.

— Ты не любишь меня, — убежденно заявил он.

— Любовь и замужество — далеко не одно и то же. Предложи еще что-нибудь.

Он надолго умолк, достал новую сигарету, но не стал прикуривать. Наконец он сказал:

— Я не могу предложить другого варианта, Франни, потому что ты не хочешь ничего обсуждать. Ты просто хочешь поиздеваться надо мной.

Это несколько тронуло девушку. Она кивнула:

— Наверное, ты прав. Я вот уже несколько дней мысленно издеваюсь над собой, так что теперь твоя очередь. И все же — у тебя есть другие варианты?

— Нет. Хотя, конечно, если подумать…

— Что ж… Думай. А сейчас — не могли бы мы вернуться на стоянку? У меня еще много дел.

Он удивленно взглянул на нее:

— Франни, но ведь я специально приехал из Портленда. Я снял номер в мотеле за городом. Я надеялся, что мы вместе проведем уик-энд.