— Золото! — крикнул грабитель своим сообщникам на холме.

— Еда? Еда? — пришел клокочущий и ликующий отклик.

— Поедим еще, не торопитесь, — отозвался грабитель и доверительно пояснил Франциску: — Они два дня ничего не ели, с тех пор, как засели здесь. Плохи дела. По этой дороге никто не ходит.

Франциск кивнул. Грабитель снова стал рассматривать копию, и с каждой минутой она все больше нравилась ему.

«Господи, если ты послал его, чтобы испытать меня, то помоги мне умереть, как подобает человеку, потому что он заберетэзто только с мертвого тела твоего раба. Святой Лейбович, воззри на деяние сие и молись за меня…»

— Что это? — спросил грабитель. — Амулет?

Некоторое время он сравнивал оба документа.

— О! Один — тень второго! Что это за колдовство? — Он уставился на Франциска своими серыми глазами. — Как это называется?

— Гм… транзисторная управляющая система для узла 6-В, — проговорил монах.

Грабитель, рассматривая документы, держал их вверх ногами, но все же заметил, что схемы идентичны, и это заинтересовало его не меньше, чем золотой лист. Он тыкал коротким и грязным пальцем в подобные фигуры на схемах, оставляя на пергаменте заметные следы. Франциск едва сдерживал слезы.

— Ради Бога… — пробормотал монах. — Золото здесь настолько тонкое, что не о чем и говорить. Взвесьте его на руке. Весь пергамент весит не больше, чем обычная бумага. Он не представляет для вас никакой ценности. Пожалуйста, сэр, возьмите взамен мою одежду. Возьмите моего осла, мою котомку, возьмите все, что хотите, но оставьте мне эти документы. Они ведь ничего для вас не значат…

Взгляд серых глаз грабителя стал задумчивым. Он слушал мольбы монаха и потирал свою челюсть.

— Я оставлю тебе твою одежду, твоего осла и все остальное, кроме этого, — предложил он. — Я возьму себе только амулеты.

— Ради бога, сэр, сперва убейте меня! — закричал брат Франциск.

Грабитель заржал.

— Посмотрим. Скажи мне, для чего они нужны?

— Ни для чего. Один из них — это память о человеке, давно умершем. Еще в древности. А второй — только копия. — Франциск на мгновение закрыл глаза и постарался обдумать свой ответ. — Вы слышали о лесных племенах? О том, как они чтут своих предков?

Серые глаза грабителя на мгновение вспыхнули огнем.

— Мы презираем наших предков! — рявкнул он. — Будь прокляты те, кто дал нам жизнь!

— Прокляты! Прокляты! — эхом отозвался с холма один из лучников.

— Ты знаешь, кто мы такие? Знаешь, откуда мы?

Франциск кивнул.

— Я не хотел оскорбить вас. Тот, древний, чьи реликвии вы держите… он не был нашим предком. Он был нашим древним учителем. Мы чтим его память. Это всего лишь памятная реликвия, не больше.

— А зачем нужна копия?

— Я сделал ее для себя. Ради Бога, сэр, это заняло у меня пятнадцать лет. Вам она ни к чему. Ради Бога, вы ведь не отберете пятнадцать лет человеческой жизни… и без всякой для себя пользы?

— Пятнадцать лет?

Грабитель запрокинул голову и расхохотался.

— Ты потратил на это пятнадцать лет?

— Да, но… — Франциск замолк: он увидел, что палец грабителя упирается в оригинал синьки.

— Вот это заняло у тебе пятнадцать лет? А ведь по сравнению с тем, другим, он выглядит сущей дрянью! — Он похлопывал себя по животу и между взрывами грубого хохота продолжал, указывая на реликвию: — Ха! Пятнадцать лет! И вот это — все, что ты сделал?! Зачем? На что годится это еле видное изображение? Пятнадцать лет, чтобы сделать такую дрянь! Хо-хо! Воистину бабья работа!

Брат Франциск молчал, ошеломленный. То, что грабитель спутал священную реликвию с ее копией, так поразило его, что он не мог ничего сказать.

Все еще смеясь, грабитель сложил оба документа вместе и приготовился разорвать их пополам.

— Иисус! Мария! Иосиф! — завопил монах и упал на колени. — Ради бога, сэр!

Грабитель бросил бумаги на землю.

— Давай подеремся за них, — предложил он с усмешкой. — Твои бумаги против моего ножа.

— Давай, — поспешно согласился Франциск, полагая, что такое единоборство даст небесам возможность незаметно вмешаться. — О, Господи, ты, который дал Иакову силу…

Они стали в исходную позицию. Брат Франциск перекрестился. Грабитель вынул нож из ножен и кинул его на дорогу рядом с бумагами. Оба двинулись по кругу.

Через три секунды монах, охая и стеная, лежал на спине, придавленный небольшой горой из мускулов. Острый камень, казалось, перерубил ему позвоночник.

— Хе-хе, — проговорил грабитель и поднялся, чтобы взять свой нож и свернуть документы.

Брат Франциск, молитвенно воздев руки, ползал перед ним на коленях и умолял во всю силу своих легких:

— Пожалуйста, возьмите только один, но не оба! Ради всего святого!

— Ты можешь их выкупить, — захохотал грабитель. — Я их честно выиграл.

— Но у меня ничего нет. Я нищ!

— Ничего, если они так тебе нужны, ты найдешь золото. Два гекло золота, такова моя цена. Принеси их сюда в любое время. Я буду хранить твои бумаги в своей хижине. Ты получишь их назад, как только принесешь золото.

— Послушайте, эти бумаги имеют важное значение и для других людей, а не только для меня. Я везу их святейшему папе. Может быть, он заплатит вам за ту, самую ценную. Но оставьте вторую мне, чтобы я мог показать ее. Она ведь ничего не стоит.

Грабитель рассмеялся где-то вверху, над его плечами.

— Я думаю, чтобы получить ее обратно, ты должен поцеловать мой башмак.

Брат Франциск схватил его за ногу и пылко поцеловал ее.

Это проняло даже такого закоренелого злодея. Он пинком оттолкнул монаха от своей ноги, разделил бумаги и с проклятьем швырнул одну из них в лицо Франциску. Затем он взгромоздился на осла и погнал его на холм к засаде. Брат Франциск схватил драгоценный документ и побежал за грабителем, горячо благодаря и благословляя его.

— Пятнадцать лет! — фыркнул грабитель и снова оттолкнул монаха ногой. — Убирайся! — Он размахивал над головой великолепной копией, сверкавшей в лучах солнца. — Помни, два гекло золота — это выкуп за твою реликвию. И скажи своему папе, что я честно ее выиграл.

Франциск остановился, послал пылкое благословение вслед удаляющемуся бандиту и воздал хвалу господу за то, что есть еще такие грабители, столь же благородные, сколь и невежественные. Спускаясь к дороге, он любовно ласкал оригинал синьки. Грабитель же с гордостью продемонстрировал прекрасную расписную копию своим товарищам-мутантам.

— Есть! Есть! — сказал один из них, ласково поглаживая осла.

— Ехать, ехать, — поправил грабитель. — Есть потом.

Пройдя несколько миль, брат Франциск почувствовал глубокую печаль. Ему все еще слышался язвительный голос злодея: «Пятнадцать лет! Что за бабья работа! Хо-хо-хо!»

Грабитель, конечно, ошибся, но пятнадцать лет все-таки пропали втуне, а вместе с ними — вся любовь и мука, вложенные в копию.

Франциск был плохо приспособлен к жизни во внешнем мире, к его суровым и грубым обычаям — впервые за долгие годы он покинул братскую обитель. Насмешки грабителя глубоко ранили его сердце. Он вспомнил насмешки брата Джериса, куда менее язвительные. Наверное, брат Джерис был все-таки прав.

Он понурил голову и медленно побрел своей дорогой.

Слава Богу, у него был оригинал реликвии. Слава Богу.