С этими словами Зигрун еще крепче затянула концы веревки и сделала сильный рывок. Она почувствовала ужасное давление в голове, легкие, казалось, разорвались и режущая боль в шее почти лишила ее сознания. Девушка потянула еще сильнее, как вдруг ее схватили за руки.
На нее накинулся римский офицер и схватил за локти. Он что-то крикнул, и другие солдаты поспешили к нему на помощь. Зигрун почувствовала сильные удары по лицу, которые снова привели ее в сознание. Она растерянно открыла глаза.
– Вы видели? Она хотела от нас ускользнуть. За этими варварами нужен глаз да глаз. Они охотнее выбирают смерть. Вы знаете, сколько эта голубка принесет на рынке? Только посмотрите на светлые волосы и на длинные белые ноги.
Центурион снова выпрямился.
– Часового сюда!.. Смотри за ней, чтобы она снова ничего не сделала с собой, и сорви у нее с тела эти тряпки, чтобы она не начала все сначала.
Он отвернулся и оставил отчаявшуюся Зигрун вместе с ее охранником. Тот недоверчиво присел на корточки перед ней, однако не очень близко. Никогда не знаешь, что придет в голову этим дикарям.
Свет луны падал на озеро. Лежавшие вокруг горы отражались в кристально чистой воде. Там, где берег образовывал небольшой выступ, над блестящей поверхностью воды согнулось дерево. Под ним сидели на корточках множество мужчин, рядом с ними лежали копья, щиты и мечи. Тлеющий огонь отбрасывал призрачный свет на собравшихся. Это был тинг кимберов.
Поднялся один из могучих воинов и посмотрел на собратьев.
– Мы ушли с нашей старой родины, потому что нам недоставало земли для нас и наших детей, не хватало плодородной почвы, не было просторных пастбищ для наших стад. Прорицательницы бросили жребий, они вслушивались в ржание священных скакунов, толковали журчание ручьев. Мы принесли жертвы богам. Боги были с нами, они вели нас. Теперь мы сидим здесь, между этими голыми скалами, пашем землю и ждем урожая, который Нертус не приносит нам. Потому что мы еще не добрались до цели нашего путешествия. Это не та теплая и солнечная южная страна, которую видели мудрые женщины. Не будем бездеятельными, не будем влачить жалкое существование и голодать. Отправимся дальше и найдем желанную страну.
Говоривший сел, и раздался многоголосый крик. Мужчины стучали рукоятками копий о щиты, громкий стук донесся до неба и почтил Донора.
Поднялся второй воин.
– Есть сведения, что на юге живут римляне, и есть сведения, что их пути простираются и сюда. Если отправимся дальше на юг, мы непременно столкнемся с ними, но мы голодны и слабы, для этой борьбы нам нужны силы. Многие воины уже пали в боях по дороге. Давайте, по меньшей мере, соберем урожай, чтобы иметь достаточно провианта для дальнейшего похода.
Неодобрительный ропот, сопровождавший его речь, перерос в возмущенный протест.
– Ты трус, ты не хочешь драться?
– Спрячься за печку и соси, как младенец, коровье молоко.
– Только послушайте, этот медлительный человек хочет уговорить нас подождать.
– Мы сидим в этих негостеприимных горах, в то время как юг ждет нас.
Поднялся молодой человек. Это был Хелфгурд. Одним движением руки он отбросил накидку, окутывавшую его тело. На нем были только льняные штаны, верхняя часть его тела была обнажена. Он указал на едва зажившие ужасные раны на своем плече.
– Это сделали римляне, – крикнул он.
Рокот голосов ответил ему.
– Они украли мою невесту. Они и дальше будут воровать наших девушек, а наших мужчин уводить в рабство. Мы должны бороться против них, мы должны защитить наши роды. Бойорикс, ты происходишь из моего племени, ты прежде вел нас. Веди нас сейчас, и мы отомстим, наша месть римлянам будет огромной. Снова раздались крики, и воины застучали о свои щиты. Тут поднялся Бойорикс, избранный князь и предводитель, мужественный сорвиголова и храбрый боец. Он был еще молод, всего на несколько лет старше Хелфгурда. Повелительным жестом он призвал к тишине.
– Римляне считают себя непобедимыми. Они дерзко сказали мне это прямо в лицо. Однако против кимберов у них нет шансов. У этих маленьких черных петухов с перьями на голове.
Все засмеялись.
– Мы отомстим! Этого требует наша честь. Отомстим за каждого уведенного в плен, отомстим за каждое похищенное животное, отомстим за каждое сожженное поселение.
– Месть! Месть! Месть! – раздался рев тысячи глоток.
– Поэтому мы снимаемся с места и идем на юг. Однако нами движет не только месть. Там, на юге, есть земля для всех, там наш народ будет сытым. Поэтому мы отправляемся на юг.
Раздался оглушительный шум.
– Мы снова нагрузим повозки, посадим на них наших жен и детей, впряжем в них быков и отправимся дальше. Вперед, храбрые воины кимберов, боги с нами!
Мужчины закричали, ударяя рукоятями копий о щиты, а затем вскочили на ноги.
– Бойорикс! Бойорикс! Бойорикс!
Глава 2
Ромелия
Город на семи холмах пробуждался на рассвете, лучи солнца золотили холодный утренний воздух.
Если наблюдатель стоял на холме Яникулум, Рим простирался к его ногам. Белым отливал блестящий мрамор дворцов, вилл, храмов и общественных зданий, пышная зелень выдавала расположение обширных парков и садов. На холмах и в долинах теснились дома желтого, розового и цвета охры, многие из них были в несколько этажей. На западе спокойно текли воды Тибра, по которым бесшумно сновали бесчисленные грузовые и прогулочные лодки. Казалось, громадный город не умещался внутри городской стены, где жило более полумиллиона человек. Подобно щупальцам, каменные улицы тянулись к городской стене и выходили за ее пределы. В эти ранние часы уже началось оживленное движение, торговцы раскладывали свои товары. По узким улицам бежали рабы, торопясь купить для хозяев продукты, солдаты несли патрульную службу.
С белой виллы на Палатине открывался прекрасный вид на город и реку. Высокие деревья, пышная живая изгородь из растений и цветов не позволяли проникнуть за нее любопытным взглядам прохожих. Здесь жил богатый и влиятельный сенатор Валериус Северус Аттикус со своей семьей. В светлом, окруженном стройными колоннами приемном зале виллы – атриуме – находилось много мужчин. Они терпеливо сидели на приставленных к стенам каменных скамейках и ждали. Это были бесчисленные посетители сенатора. Домашние рабы приносили подносы, наполненные кушаньями и напитками, и обслуживали ожидавших.
В стороне от приемного зала располагались личные покои сенатора – царство роскоши и комфорта, апартаменты, по богатству отделки и обстановки не знающие себе равных: стены отделаны ценным цветным мрамором, в нескольких комнатах отдельный водопровод, маленькие бассейны и обогреваемые полы. Всюду мраморные колонны, изящно поддерживающие потолок. На мозаичных полах изображены сцены из римской и греческой мифологии. Подбор мебели также свидетельствовал об изысканном вкусе и богатстве владельца. Несколько предметов мебели поражали особенно, они служили, скорее, для украшения покоев, чем для того, чтобы их использовали по назначению, – столы из цитрусовых деревьев на ножках из слоновой кости, ложе из панциря черепахи, вавилонские ковры, пазы из коринфской бронзы и канделябры из серебра, драгоценная ваза из горного хрусталя стоимостью в годовой доход сенатора. Большая часть бокалов, тарелок и мисок была из серебра.
Даже хозяйственные помещения, такие как кухня, кладовая и комнатки для рабов, свидетельствовали о благосостоянии хозяина. Здесь имелась даже ванна с теплой и холодной водой, подогретым полом и мраморными скамейками для отдыха.
В столовой, длинной комнате, выходившей на перистиль – внутренний двор, окруженный колоннами и засаженный бесчисленными растениями, – уже царило оживление. Утренний ветерок колебал тонкие
