добраться до холодильника. Сумка висела на спине, а ключи она вертела в руках, потому что не успела их бросить на место. Потом она пошла на кухню, открыла холодильник, выпила почти полбутылки и только после этого пошла раздеваться. Сумка висела на плече, а ключи…

Натали пошла на кухню, открыла холодильник и рассмеялась. Связка ключей преспокойно лежала на средней полочке рядом с упаковкой йогуртов. Если бы она не заставила себя спокойно припомнить вчерашний вечер, то искала бы их до второго пришествия. Только ненормальная могла сунуть ключи в холодильник и навсегда про это забыть.

Натали похвалила себя за способности к дедукции, поправила перед зеркалом воротник рубашки, поудобнее пристроила сумку на плече и наконец направилась к дверям. Как ни странно, приключение с ключами не расстроило, а воодушевило ее. Если она способна в мелочах быть разумной и последовательной, то и с большими делами на сегодня она разберется.

Единственное большое дело, которое занимало все ее время и мысли, был маленький мальчик, с которым она познакомилась ровно год назад. Ее образование, полученное в одном из самых уважаемых университетов страны, прочитанные книги по психологии, психиатрии, социальной работе, педагогике не могли дать ответ, что делать, когда ребенок тает на глазах и у него совершенно нет никакого желания жить…

В десять лет, когда другие мальчишки выясняли отношения, завоевывая свое мужское место под солнцем, щипали девчонок и доставляли массу неудобств родителям и учителям, Дик меланхолично возился где-то в уголке, наблюдал, как медленно падают листья в школьном саду, как суетятся вороны, как течет вода с крыши, и… молчал. Натали знала об этом, потому что несколько раз наблюдала за ним издалека, когда он не подозревал об этом.

Его не могли упрекнуть учителя: письменные работы он сдавал в срок добротно выполненными, книги и тетради его были в порядке, он отвечал на вопросы… Он был совершенно обычным ребенком, только чересчур тихим и отстраненным.

Когда Натали, новоиспеченный социальный работник, впервые разговаривала с директором школы и просматривала дела ее новых подопечных, она не выделила его досье из ряда других. Все характеристики и оценки были в норме…

Только личное знакомство заставило ее обратить особое внимание на Дика.

Натали с детства мечтала быть человеком, который по долгу своей работы помогает людям. Она не советовалась ни с кем, но со временем поняла, что такая работа есть и даже имеет специальное название — социальный работник. Она представляла, как станет доброй феей, которая появляется тогда и там, где людям особенно тяжело и они нуждаются в добром слове, совете, помощи. Она была настолько благополучна в своей собственной жизни, что чувствовала стыд и хотела поделиться своим радостным и легким существованием с бедными всеми покинутыми людьми. Она знала, что ей придется увидеть много боли и слез, но никогда не думала, что будет бессильна помочь одному маленькому человеку…

Из всех предложений, которые последовали после получения диплома, она не задумываясь выбрала работу с детьми. Ей всегда казалось, что это самая уязвимая и незащищенная часть населения. И начать решила с работы куратора учащихся одной из закрытых школ для мальчиков. Под ее опекой находилось пять мальчишек. Она должна была периодически встречаться с ними, следить за их учебой, устраивать бытовые вопросы, сопровождать в поездках, если это было необходимо, взаимодействовать с учителями и администрацией школы при возникновении проблем и регулярно отчитываться о проделанной работе перед нанимателями, то есть их родственниками. Четверо ее подопечных не доставляли никаких проблем, а с Диком было трудно. Она никак не могла найти с ним естественный язык общения и часто не понимала, что с ним происходит.

Вот и сегодня она должна была встретиться с ним, чтобы поговорить о каникулах, но знала, что он опять спокойно заявит ей, что ему совершенно все равно, где он проведет неделю вне школы.

Вчерашний звонок, который сбил ей весь ритм и заставил забыть ключи в холодильнике, был из библиотеки. Натали сообщали, что заказанные ею книги подобраны и ждут ее. Ей не хватало знаний для того, чтобы найти ключ к Дику, и она пыталась найти ответы на вопросы у мудрых учителей и психиатров.

Натали отлично помнила их первый разговор. Наверное, тогда она в уверенности, что легко может разговорить мальчика, допустила ошибку. Стоило повнимательнее почитать его личное дело и сначала поговорить с ребятами и учителями.

Она еле нашла его в самом дальнем уголке сада. Дик сидел на лавочке и смотрел в небо.

— Привет, — сказала Натали, усаживаясь рядом.

Дик посмотрел на нее, ничего не сказал и отодвинулся на самый край лавки.

— Ты — Дик, верно? — Натали решила не обращать внимания на то, что он не поздоровался с ней и явно не хочет общаться.

Мальчик пожал плечами и отвернулся.

— Меня зовут Натали, — сообщила она. — Теперь я твой куратор.

Мальчик молчал. Натали тоже замолчала, потому что не ожидала такого явного нежелания идти на контакт. С другими ребятами она быстро нашла о чем поговорить и почти подружилась.

— А что ты здесь делаешь? — спросила она, не найдя лучшего вопроса.

— Сижу, — ответил он и повернулся к Натали.

Каков вопрос, таков и ответ, разозлилась на себя Натали. Она решила, что стоит помолчать — может быть, тогда он начнет сам о чем-нибудь говорить. Но Дик молчал и спокойно рассматривал плывущие облака. А Натали рассматривала его. Дик был очень красивый мальчик, только худой и бледный. Темные волосы шапкой закрывали голову, гладкая ровная челка доходила почти до бровей, тонких и как будто нарисованных. Глаза очень большие, немного восточные, но ярко-синие, нос крупноватый с едва заметной горбинкой. Лицо чуть вытянутое с довольно большим упрямым подбородком.

— Ты на кого похож? — не удержалась Натали.

— На маму, — спокойно ответил он, не повернувшись. Видимо, привык отвечать на этот вопрос, потому что внешность у него была не совсем обычная.

— Красивая у тебя мама, — заметила Натали.

— Да, — ответил Дик.

— А что ты любишь делать? — попробовала пойти чуть дальше Натали.

Дик пожал плечами и не счел нужным отвечать. Натали понимала, что разговор не клеится, но уйти ни с чем ей не позволяла профессиональная гордость. Как же она сможет помогать ему, если не сумеет быть другом?

Может быть, стоит сначала рассказать что-нибудь о себе? Тогда он поймет, что она не слишком похожа на всех остальных взрослых, которые лезут с вопросами и поучениями. И Натали начала рассказывать, не слишком заботясь о том, будет ли это интересно Дику. Он просто говорила о своих друзьях, учебе в университете, о своем доме, об отце, который работает врачом и делает сложнейшие операции на сердце, о том, как она его любит. Казалось, что Дик совершенно не слушает ее, но, когда она заговорила об отце, ухо, повернутое к ней, порозовело…

— Мой папа тоже врач, — сказал он, когда она на секунду замолчала, чтобы перевести дыхание.

— Правда? — Натали сделала вид, что слышит об этом впервые, хотя в личном деле все было написано. Только в графе мать стоял прочерк…

— Да, он тоже делает операции, — вздохнул Дик.

— А где он работает? — Натали обрадовалась, что разговор наконец завязался.

— Далеко, — насупился Дик, — очень.

— Ты скучаешь по нему? — вопрос вырвался непроизвольно, потому что Натали вдруг поняла, что стоит за его нежеланием говорить.

Дик молча встал и не оглядываясь пошел прочь.

— Дик, постой! — Натали вскочила следом. — Я не хотела. Прости меня.

Но Дик махнул рукой и побежал. Он не хотел ни с кем делить свою тоску по отцу.

Натали опустилась на лавку и чуть не заплакала от своей никчемности. С этим ребенком нужно было говорить как-то по-другому. Во всяком случае, она должна выяснить все про его семью и понять, почему в графе «мать» нет никаких сведений.