— Уехал бы. Именно поэтому я и собираюсь это сделать.

Она покачала головой.

— Так объясни почему.

— Этьен уже объяснил тебе…

— Ричард. Пожалуйста, скажи, в чем дело.

— Мне нечего сказать. Если мы останемся, над Этьеном нависнет опасность.

— А тебе не кажется, что после Тэта все будет лучше? Все здесь говорят, что жизнь после Тэта улучшится. Может, нам остаться? Подождать еще несколько дней, а потом, если ты по-прежнему будешь бояться…

— Тэт ничего не изменит, Франсуаза. Жизнь станет только хуже.

— Хуже… Хуже, чем была?

— Да.

— Ты не объяснишь почему?

— Я не знаю, как тебе объяснить.

— Но ты уверен в этом.

— Да. Уверен.

Она скользнула обратно в воду.

— Мы никогда не сможем вернуться сюда, — сказала она перед тем, как ее голова исчезла под водой. И вздохнула: — Так грустно…

— Ну, может быть, — ответил я потеку пузырей, который она оставила после себя на поверхности. — Если будет куда возвращаться.

Минут через десять Грегорио вытащил из воды острогу. На ее конце болтался ханос, который, пытаясь освободиться, все глубже застревал на древке. Последняя рыба, необходимая для выполнения повышенной нормы отлова.

Франсуаза, Этьен и Грегорио отправились обратно к берегу, прыгая по возможности с камня на камень и, где нужно, пускаясь в плавание. Мы с Кити отстали.

— Задержись-ка на минуту, — попросил я его, когда остальные двинулись обратно. — Хочу тебе кое- что показать.

Он нахмурился:

— Нам нужно доставить улов в лагерь.

— Подождет. Всего минут двадцать. Двадцать пять. Это очень важно.

— Ну хорошо, — согласился он и пожал плечами. — Если это действительно важно…

Я предполагал, что из троих труднее всего будет убедить именно Кити. Он прожил на пляже дольше всех нас, в его случае не шла речь о привязанности, как у Франсуазы в отношении Этьена, или об унылом разочаровании, как у Джеда. Но оказалось, что Кити и убеждать не надо было. Я только показал ему место, где находилась лодка, и он сам додумался, что я имею в виду.

— Ее не могло унести, — сказал Кити и, наклонившись, принялся шарить руками в воде, будто надеялся обнаружить ее затонувший нос. — Этого просто не может быть. Это невозможно.

— Но это так.

— Этого не может быть.

— Можешь убедиться сам.

— Не учи меня, в чем я должен убедиться!

— Я не знаю, что скажет Сэл…

— Зато я знаю! Она просто обалдеет! Она сойдет с ума! Она… — Он нервно вскочил и хлопнул себя по голове. — Боже, Рич!..

Я нахмурился, надеясь, что выражение моего лица напоминает невинное беспокойство:

— В чем дело?

— Ведь это же я привязал ее… я был единственным, кто… Боже мой!

— Что случилось? Расскажи-ка мне!

— Я погиб! — сорвался он на крик. — Я уже мертвец!

— Мертвец? Почему?

— Отравил кальмаром! А теперь еще и потерял лодку! Черт! Из всего на свете потерять… Разве ты не понимаешь? Она сделает это со мной, как сделала с… с… Нет! — Он вскочил и стал быстро пятиться от меня. — Вот зачем ты притащил меня сюда! Она уже знает! Она уже знает!

Я тоже вскочил.

— Ни с места!

— Кити…

Он показал мне кулак:

— Стой, я сказал!

— Кити…

— Клянусь, еще одно твое движение, и я…

— Кити! — заорал я, вдруг рассердившись. — Заткнись, черт тебя побери! Я не собираюсь на тебя нападать!

— Назад!

— Ладно. — Я отошел от него на несколько шагов. — Я отхожу.

— Еще дальше! Встань возле скалы!

Я встал:

— Ну? Ты доволен?

Он стоял не двигаясь, с поднятым кулаком:

— Если ты хоть шелохнешься…

— Ты меня в порошок сотрешь! Знаю.

— Так я и сделаю! Я тебе не Карл! Предупреждаю, у тебя даже не останется времени на молитву!

— Ладно, ладно. Но ты должен поверить мне, что я не собираюсь на тебя нападать. Как тебе в голову такое взбрело? Ты же один из моих лучших друзей!

Его кулак немного опустился на два-три сантиметра.

— Сэл уже знает о лодке?

— Нет.

— Клянешься?

— Клянусь жизнью. Я привел тебя сюда, чтобы ты обнаружил это раньше нее. Подумай, Кити, откуда ей знать? Ты вернулся только вчера вечером — когда же она могла обнаружить пропажу?

Несколько секунд он раздумывал над моими словами, а затем опустил кулак.

— Да, — тупо пробормотал он. — Верно… Она не могла узнать…

— Вот именно.

— Но… она скоро узнает… Она должна…

— Она очень скоро об этом узнает.

— Черт! — выпалил он и снова ударился в панику. — Что же мне тогда делать? Я не смогу спокойно спать по ночам! Я не смогу никуда отправиться в одиночку! Мне придется…

— Убраться отсюда?

— Да! Господи! Мне надо прямо сейчас… Я возьму… — Он покрутился на месте и уставился на бухту. — О боже! — прошептал он. — Но я же могу… Я в ловушке… В ловушке.

— Нет, — ответил я, поднимая руку к виску, как будто мне только что пришла в голову блестящая идея. — Есть выход.