– У меня. Я вынула их из сумочки.

– И что с ними сделали?

– Положила в конверт и написала на нем: «Собственность Ферн Дрисколл».

– В самом деле? А когда это произошло?

– Перед тем, как пришла полиция.

– Понятно, – усмехнулся прокурор. – После визита вашего адвоката.

– Совершенно верно.

– Вы надписали конверт по его совету?

– Да.

– Когда узнали о ранении Карла Хэррода и ожидали полицию?

– Да.

– Чтобы ваши честность и бескорыстие произвели неотразимое впечатление в суде?

– Я тогда не думала, что попаду в суд.

– Вы-то не думали, – насмешливо покачал головой Бергер. – Но адвокат ваш думал.

– Откуда мне знать, что думал мой адвокат?

– Нет, нет, этого вы знать, конечно, не можете. Но вы ведь не отрицаете, что действовали по его совету?

– Не отрицаю.

– И что до его визита ничего не сделали, чтобы пометить принадлежавшие ей банкноты?

– Я их просто отложила.

– Вы хотите сказать, что не начали их тратить?

– Я и не собиралась их тратить.

– Пытались ли вы разыскать наследников Ферн Дрисколл?

– Нет.

– Поставили ли вы в известность власти округа Сан-Диего, где произошла авария, что у вас находятся вещи погибшей?

– Нет.

– Вы говорите, что держали деньги у себя, считая их собственностью Ферн Дрисколл?

– Совершенно верно.

– Несмотря на то, что сами жили под ее именем?

– Да.

– Найдя в сумочке водительские права с ее подписью, вы стали копировать эту подпись?

– Да.

– В том числе и на чеках?

– Да, но чеки я выписывала на свои собственные деньги.

– Зачем же вы копировали ее подпись?

– Рано или поздно мне пришлось бы предъявить ее водительские права.

– Вы что-нибудь знали о Ферн Дрисколл?

– Только то, что было в документах.

– С ее близкими связаться не пытались? Может быть, кто-то до сих пор ждет о ней вестей.

– Не пыталась.

– Вы специально подожгли машину, чтобы ваш обман не был обнаружен?

– Нет, это произошло случайно.

– Пламя вспыхнуло от брошенной вами спички?

– Я ее просто выронила.

– До этого вы уже зажгли одну спичку?

– Да.

– Но пламя не разгорелось. Поэтому вы сделали еще одну попытку, на сей раз удачную.

– Я уже сказала, что огонь вспыхнул случайно.

– Вы чувствовали запах бензина?

– Да.

– Значит, вы знали, что бензобак пробит?

– Догадывалась.

– Следовательно, вам было известно, что пары бензина могли вспыхнуть. Несмотря на это, вы зажгли спичку. А когда пламя не вспыхнуло – еще одну.

– Да, я хотела увидеть, что было на заднем сиденье.

– Потом вы бросили туда спичку, что дало наконец желаемый эффект.

– Я ее просто уронила. Огонь опалил мне пальцы.

– Вам приходилось до этого зажигать спички?

– Разумеется.

– Значит, вы знали, что, если держать в руке спичку слишком долго, можно обжечь пальцы?

– Знала. Но в тот момент я думала о другом.

– Вот именно, – усмехнулся прокурор. – Теперь скажите: когда мисс Бэйлор оставила вам шпатели якобы для самозащиты, вы спросили, где она их купила?

– Да.

– Узнав, где они продаются, вы немедленно отправились туда и купили еще несколько штук, чтобы в случае чего создать впечатление, что все на месте?

– Я их не покупала!

– Вы надеялись, что мисс Бэйлор даст показания, что оставила вам два шпателя, и оба они будут найдены у вас в номере?

– Говорю вам, не покупала я никаких шпателей!

– Вы не только взяли чужие деньги, вы даже не сознаете, что совершили воровство. Сейчас вы лжете, что не покупали шпатели, и не сознаете, что лжесвидетельствуете!

– Шпатели покупала не я. Мне точно известно, что их купила Делла Стрит.

– Откуда вы знаете?

– Мистер Мейсон при мне послал ее за ними.

– Вы слышали, как мисс Кэрнс заявила, что продала вам шпатели?

– Она ошибается.

– Значит, несмотря на все свидетельские показания, вы продолжаете рассказывать нам сказки, что вошли в свой номер, взяли со стола шпатель, а пробегавший мимо мужчина случайно на него наткнулся?

– Но ведь это правда.

Прокурор посмотрел на часы:

– С позволения суда, беру на себя смелость утверждать, что с этим уже все ясно. Час поздний; предполагаю, что уже пора закрывать заседание. Прошу суд дать мне утром возможность задать обвиняемой еще пару вопросов. Это займет всего несколько минут.

– Хорошо, – сказал судья. – Продолжим завтра в десять утра. Обвиняемую отправить в камеру.

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вышли на улицу.

– Зайду-ка я к себе в контору, посмотрю, что там делается, – сказал детектив. – Потом, может быть, загляну к тебе, Перри.

– О’кей. Позвони, если твои люди раскопали что-нибудь интересное.

Войдя в свой кабинет, адвокат швырнул шляпу на стул.

– Ну? Делла, что скажешь о сегодняшнем спектакле?

– Вы имеете в виду суд? По-моему, Милдред держалась неплохо.

– Судья следит за ней, как ястреб за овечкой.

– Да, верно. Наклоняется вперед и сверлит ее глазами.

– Это хороший знак. Если бы он решил, что она виновна, то спокойно сидел бы и ждал, пока она закончит давать показания, а потом объявил бы, что считает факт убийства доказанным, а ее вину