– Надо бы навешать тебе по первое число. Ну, никак ты не можешь не совать свой нос в чужие дела!

Я догадывался, что может быть дальше. Нужно было побыстрее начать что-то говорить, чтобы он и вправду меня не избил.

– Если бы ты всякий раз давал мне возможность высказать мои соображения и готов был внимательно меня выслушать, то ты куда успешнее раскрывал бы убийства.

– Выслушать что? – презрительно переспросил он.

– Меня выслушать.

После некоторого колебания Селлерс сказал:

– Ладно, Шкалик, давай говори. А когда кончишь, я тебя малость проучу, чтоб ты больше не влезал в полицейские расследования.

– Нас наняли работать телохранителями у Мэрилин Чилан, – начал я. – Она была нашей клиенткой. Хотя счета оплачивал человек, пригласивший нас.

– Знаю.

– Берте подсыпали снотворное, и она…

– Бога ради, Шкалик, расскажи что-нибудь новенькое. Не морочь мне голову историями, которые я и так наизусть знаю.

Я, однако, продолжал:

– Человека, который нас нанял, зовут Джарвис С. Арчер. Он служит в той же научно-исследовательской сталеплавильной компании, где работала и Мэрилин.

– Знаю, знаю, – нетерпеливо прервал Селлерс.

– Прекрасно, а сейчас ты услышишь то, чего не знаешь. Это он, Арчер, делал ей угрожающие телефонные звонки и посылал заказные письма с вручением адресату.

– Конечно, он, обязательно он, – сказал Селлерс. – Он затеял все это дело, чтобы обеспечить крошке алиби, я в этом не сомневаюсь, да вот только доказать не могу.

– Я тебе помогу это доказать.

– Каким это образом?

– Я выследил Арчера после того, как он вчера ушел из квартиры Мэрилин. Он заходил в две телефонные будки и оттуда звонил. Мои часы точно сверены с телефонной «Службой времени». Я засек время. Тогда же Берта, дежурившая в квартире Мэрилин Чилан, позвонила в «Службу времени» и записала ответ на пленку. Время у меня и у нее совпало до секунды.

– Но ведь номер, по которому звонил Арчер, ты видеть не мог.

– Не мог, но в этом и нужды не было. И без того все ясно – звонки в квартире Мэрилин раздавались в точности в те же секунды, когда я засек Арчера, звонившего из двух разных будок.

– Значит, ты сидел на хвосте у Арчера?

– Да.

– А зачем?

– Потому что, судя по его поведению, по тому, как они меняли один телефонный номер на другой, не зарегистрированный, а звонки все равно тут же возобновлялись, я заподозрил, что с Арчером дело нечисто. Она, должно быть, сообщала Арчеру каждый раз новый телефонный номер, а он…

– И это тоже не новость, – сказал Селлерс. Они с Арчером играли в четыре руки. Прежде чем мы упечем ее за решетку, она у нас расколется и покажет на Арчера как на соучастника убийства. На самом деле она нисколечко не переживала из-за этих телефонных звонков или писем. Все это было представлением, разыгранным специально для нас и для вас с Бертой, чтобы получить липовое алиби.

– Не думаю, – сказал я. – Лично мне…

– Ну, а я вот именно так думаю, – сказал Селлерс. – А теперь обожди-ка. Значит, ты ездил за Арчером?

– Верно.

– И ты напоролся на патрульную машину на Рода-авеню?

– Они на меня напоролись.

– А ты, значит, в это время следил за Арчером? – задумчиво сказал Селлерс. – Арчер же катался туда- обратно мимо дома по Рода-авеню и выяснял, чист ли горизонт.

– Поклясться в этом я не могу. Я потерял из виду машину, за которой следил, и тогда…

– Не пытайся меня одурачить, – сказал Селлерс. – Раз уж ты выслеживал эту машину, ты не мог ее упустить. Ладно, Шкалик, благодаря своей болтовне ты ушел от хорошего отлупа, но пока что ты мне не продал ничего ценного. А впрочем, если ты можешь подтвердить, что время звонков из будки совпадало со временем, записанным на пленку, то ты все-таки дал мне кое-что стоящее… Влезай в машину!

– Куда мы поедем? – осведомился я.

– Мог бы и сам догадаться.

– К Арчеру?

Селлерс усмехнулся. Он открыл дверцу машины и почти втолкнул меня туда, а сам уселся рядом. Захлопнул дверцу и приказал водителю:

– Поехали!

По радиотелефону Фрэнк Селлерс связался из машины с диспетчером полицейского управления и узнал адрес Джарвиса С. Арчера.

Арчер жил в районе новой, ультрасовременной застройки, и дом его был вполне в стиле модерн: масса стекла, большие раздвижные окна – короче, вся архитектура дома указывала, что каждый дюйм площади здесь был приспособлен для удобной и приятной жизни его обитателей.

В доме горели огни.

Селлерс сказал:

– Ну, Шкалик, давай! Сейчас ты исполнишь свою партию. Если в итоге я окажусь в дерьме, тебе останется уповать только на заступничество Господа Бога.

Мы поднялись по ступенькам парадной двери и позвонили.

Женщине, открывшей нам дверь, было около тридцати лет, но она была умопомрачительно красива – большие глаза, щеки с ямочками, полные губы выразительного рта, длинные ресницы…

На ней был вечерний домашний наряд: черные вельветовые «тореадорские» брюки, подчеркивавшие изгибы ее фигуры, золотая накидка из парчи поверх кофточки, домашние золотые туфельки без пяток, но на высоких каблуках и длинные экзотические серьги, скользившие по ее шее, когда она двигалась.

– Да? – вопрошающе произнесла она, стоя в проеме распахнутой двери, абсолютно спокойная и уверенная в себе.

– Полиция, мэм. Нам нужно поговорить с Джарвисом Арчером. Он здесь проживает?

– Да.

– Он дома?

– Да.

– Вы миссис Арчер?

Она улыбнулась, продемонстрировав свои ямочки.

– Совершенно верно.

– Вот и превосходно, – сказал Селлерс. – Позвольте мне только дать вам один совет, мэм. – Селлерс вынул изо рта свою замусоленную сигару и стал тыкать ею в воздух, как учитель указкой, в такт своим словам, придавая им дополнительную важность. – Никогда не открывайте дверь на звонок после наступления темноты. И не стойте в дверях вот таким образом. Накиньте на дверь цепочку, приоткройте дверь на длину цепочки, посмотрите, кто звонил, и узнайте, что ему нужно. Если он скажет, что у него сломалась машина и он хочет позвонить по телефону, скажите, пусть назовет вам номер телефона и вы позвоните сами от его имени. Затем захлопните дверь, а он пусть дожидается по ту сторону, пока вы звоните.

Миссис Арчер засмеялась.

– Не скажу, чтобы я была бесстрашной, но просто я не жду от людей ничего плохого, хотя, наверное, вы правы – нужно быть поосторожней. Заходите! Так вы говорите, что вы из полиции?