Он усмехнулся:

– Ладно уж, признаюсь тебе! Парень сидел за рулем новенького «Роадрейсера». Чудесная машина! Да и сам он выглядел как миллионер, прекрасно одет. В общем, я записал номер его водительских прав.

– Ты его еще помнишь?

– Послушай, Лэм, что все-таки происходит?

– Я сам пока не знаю, может быть, что-то и происходит, а может быть, и ничего, но то, что ты медлишь с нужной информацией, только повредит...

– Кому повредит?

– Тебе.

Он подумал, а потом попросил:

– Послушай, Лэм, сделай одолжение, не впутывай меня в эту историю, пусть все, что я рассказал, останется между нами.

– Я не имею обыкновения передавать кому-либо полученную информацию.

– Что случилось? Этот парень замешан в ограблении?

– Не думаю, но точно сейчас ничего не могу утверждать. Пока этот бродяга мне нужен как свидетель.

– Но что же он все-таки натворил?

– Возможно, ничего, – ответил я.

– Ты не хочешь мне сказать правду?

– Послушай, Леннокс, я веду расследование. Мне платят за то, что я веду его и добываю информацию. А не даю ее. Если ты хочешь узнать новости, читай газету, слушай радио, смотри телевизор, но не проси человека, который зарабатывает себе на жизнь подобным образом, разглашать добытые сведения бесплатно.

– Но ведь это ты просил меня об одолжении.

– Я просил информацию, которая нужна для продолжения расследования. Или ты мне ее даешь по- хорошему, или мы поговорим с тобой по-другому. Если ты мне сообщишь то, что мне нужно, то вполне возможно, что Карлайл-Камп никогда ни о чем не услышит; если же будешь упрямиться, то не исключено, что прочтешь обо всем в завтрашнем утреннем выпуске местной газеты.

– Что же натворил такого этот парень, скажи?

– Повторяю тебе, возможно, что он ни в чем не виноват. Честно говоря, меня больше интересует другой, водитель «Роадрейсера».

– Как ты мог знать, что он останавливался именно здесь? – спросил Леннокс.

Я показал ему на набитый до отказа открытками деревянный почтовый ящик, над которым висела надпись:

«СУВЕНИРНЫЕ ОТКРЫТКИ С МАРКАМИ.

БЕСПЛАТНО.

ГОТОВЫ К ОТПРАВКЕ. ОБСЛУЖИТЕ СЕБЯ САМИ!»

Он сразу все понял и как-то взбодрился.

– Хорошо, сейчас посмотрю, где у меня записан номер его машины. Я держал его несколько дней, все думал, а вдруг пригодится, потом решил выбросить, но не успел. По-моему, он лежит в кассовом ящике.

Он вернулся к кассе, вытащил ящик и стал перекладывать лежащие в нем бумажные деньги.

– Извини, Лэм, не могу его найти. Одну минутку! А, вот и он!

На клочке бумаги было написано: «Роадрейсер», последняя модель, номер НФЕ-801.

– Это твой почерк? – спросил я.

Леннокс в ответ кивнул.

Я попросил его написать на обратной стороне дату, когда он записал номер, сегодняшнее число и расписаться.

Он все сделал, как я просил, и я положил листок в свою записную книжку.

– Если это что-то означает, Лэм, то полагаю, этот листок должен храниться у меня, – вдруг сказал он.

– Это не так уж важно, если он будет у меня. Думаешь, ты узнаешь этих людей, если встретишь?

– Думаю, что да, узнаю. Помню, у водителя «Роадрейсера» была кредитная карточка – мы ведь здесь принимаем кредитные карточки всех видов. Я сейчас не скажу, какой именно он расплачивался, но можно посмотреть документы за пятое число, и мы сразу определим, если уж это так важно.

– Это не так уж важно, – сказал я. И добавил: – Пока.

– Ты так и не расскажешь мне, Лэм, что же произошло?

– Насколько я знаю, пока ничего. Сколько можно об этом?..

– Тогда что же ты расследуешь?

– У меня есть клиент, который меня нанял для проведения расследования.

– И что же хочет знать этот клиент?

– Все, что узнаю я.

В этот момент к станции подкатили сразу несколько машин и пристроились в очередь за той, которая в это время заправлялась, поэтому Леннокс сразу поспешил на помощь к своему напарнику, попрощавшись со мной и напомнив еще раз, что он в этом деле не участвовал.

Я обошел вокруг станции и направился к полке с открытками, выбрав одну из них, надписал адрес нашего агентства.

«Прекрасно провожу время, – написал я Берте Кул. – Хотел бы, чтобы вы были со мной. Необыкновенная станция обслуживания. Все открытки с заранее наклеенными и бесплатными марками. Можно посылать сколько пожелаешь. Почему бы вам не приехать на несколько дней перед Рождеством?»

Я подписал открытку и опустил ее в деревянный ящик. Пока машины заправлялись и обслуживались, люди из них вышли, один зашел в телефонную будку с кондиционером, другие увидели стопки открыток и стали брать по нескольку штук, чтобы тут же отправить. Мне было интересно узнать, насколько у станции увеличивается количество приезжающих именно сюда людей, которые знают, что здесь дают бесплатные открытки. В какой-то полумиле ярко светились огни другой заправочной станции, где посетителям вручали разного рода мелкие подарки. Я подсчитал, что от станции обслуживания фирмы «Карлайл-Камп» отъехало с полдюжины машин, а от соседней – всего одна.

Мне очень хотелось спать, но было еще много дел, поэтому я сел в машину и отправился в близлежащий, открытый круглосуточно кафетерий, выпил там две чашки черного кофе, потом поехал в Сентрал-Крик, расположенный в двадцати милях от Карвер-Сити. Это небольшой городишко, где был всего один магазин товаров повседневного спроса – большое здание, похожее на амбар, на котором была надпись «Гараж», несколько станций обслуживания и небольшое кафе, где я опять заказал кофе и бутерброд. Меня обслуживала симпатичная блондинка, и на мой вопрос, не запомнила ли она ночь на пятое число, когда сюда заходил мужчина, который звонил из их телефона-автомата, с готовностью ответила, что она здесь новенькая и приступила к исполнению своих обязанностей лишь шестого.

– А что же случилось с девушкой, которая работала до вас? – спросил ее я.

– Ничего не случилось, поэтому она и ушла.

Я сидел за столиком и мысленно представлял себе недавно происшедшие тут события. Малкольм Бакли заправил машину на станции «Карлайл-Камп» в Карвер-Сити. Там были рестораны высшей и средней категории, где можно вкусно поесть. Но он отправился в Сентрал-Крик, хотя здешний ресторан совсем не отличался особой привлекательностью. Сентрал-Крик всего в двадцати милях от Карвер-Сити, и это расстояние опытный водитель на приличной скорости может преодолеть всего за какие-нибудь двадцать две – двадцать три минуты или за двадцать семь – двадцать восемь, если будет ехать не спеша.

Малкольм Бакли проехал мимо хороших ресторанов в Карвер-Сити и остановился поесть через полчаса. Ответ напрашивался сам собой – он не был голоден, а за последние полчаса посадил второго попутчика, им