необузданной горячностью Кейт. То, как она двигалась навстречу ему, стоны и крики, что рвались с ее губ, – все это было как самый мощный афроди-зиак на свете.

Они были уже почти на пике, он и, судя по искаженному лицу Кейт, она так же. Помедлив ровно столько, чтобы сполна насладиться мучительно-сладким напряжением, Дилан дал себе волю. Наслаждение пришло во всей мощи – разрядка не только тела, но и души, так что из горла сквозь зубы рванулось хриплое рычание. Он услышал крик Кейт, ощутил ее вздрагивания, броски ее тела под ним и на какой-то миг позволил себе поверить, что для нее это первая настоящая близость, доселе не испытанное подлинное удовольствие. Он приподнял голову и увидел, что лицо ее мокро от слез. Это зрелище заставило его содрогнуться от удовольствия, и Кейт задрожала вместе с ним. Он не знал, только ли в его объятиях с ней случилось такое, но предпочел думать, что это именно так, и сама эта мысль подогрела снова. Несколько мгновений спустя их тела вновь отстранялись и сталкивались с не меньшей силой, пока новая волна наслаждения не заставила окончательно забыться. На миг окружающее перестало существовать, а был только их собственный мир – полной и абсолютной близости, где нет ни страхов, ни проблем, ни сожалений...

Очнувшись, Кейт подумала, что надо бы выпустить Дилана из объятий, но только крепче прижалась к нему. Все тело еще трепетало, сердце колотилось, дыхание часто срывалось с губ.

Дилан шевельнулся, наткнулся раненым плечом на ее плечо, поморщился и передвинулся так, чтобы упираться в подушку. Он был весь мокрый от пота, она тоже, и смесь их запахов казалась упоительнее самых лучших духов.

– Кейт... – Он открыл глаза, посмотрел на нее и улыбнулся. – Какая ты сейчас красивая!

– Да уж, конечно... – прошептала она и судорожно вздохнула. – Слышишь, как бьется сердце? Как будто хочет выпрыгнуть из груди!

Она отодвинулась, после короткого колебания поцеловала его в губы, прилегла и закрыла глаза.

– Черт, я совсем без сил!

Тем не менее Дилан выбрался из кровати, и было слышно, как отворилась и закрылась дверь туалета. Кейт была все еще словно во сне, разгоряченная и измученная любовью, однако привычное уже подступало вплотную, поэтому она отодвинулась дальше на широкой постели, отвернулась, натянула одеяло и зарылась в подушку. От губ исходил мужской запах. Нет, лучше не вспоминать, что она вытворяла. Плотно смежить веки, уснуть – и все, что случилось, просто исчезнет.

Звук шагов заставил Кейт напрячься. Свет из коридора упал на постель. Она не повернулась. Если Дилан подумает, что ее сморил сон, он, конечно, только обрадуется – это шанс потихоньку ускользнуть. Интересно, он уже опомнился от этой вспышки безумия? И если да, сожалеет ли о том, что поддался ему?

Послышался долгий зевок. Постель прогнулась под тяжестью тела. Кейт поняла, что все не будет так просто, что сцена неизбежна. Она начала было поворачиваться, но Дилан всем телом прижался сзади.

– Я знал, что ты не спишь.

– Не сплю, – признала Кейт, против воли наслаждаясь тем, как теплое дыхание шевелит волоски над ухом.

Ладонь скользнула по плечу и нашла грудь.

– Вот и хорошо.

Может, и хорошо, только она не в силах повернуться и посмотреть ему в глаза.

– Зачем это?.. – беспомощно начала Кейт, когда пальцы мягко сжали сосок. – Что ты задумал?

– Заняться любовью, что же еще! Иди ко мне.

– Да, но... – Что?

– Мы не должны!

– Ты же сама сказала, что это безумие на одну ночь.

– Ну и что?

– Ночь еще не кончилась.

Дилан Бьюкенен был человек слова – ночь для него закончилась в семь утра, и он поставил на ней точку, покинув квартиру Джордан. Кейт опасалась, что прощание будет затруднительным моментом, но все обошлось – засыпая, она ощутила легкое прикосновение губ к щеке и поняла, что это и есть «прощай».

В определенном смысле это было все-таки «до свидания» – они не рвали всякие отношения и не могли порвать, из-за Джордан. Однако где-то в ходе ночи Дилан обмолвился, что будет занят до понедельника. Он проявил некоторый такт, не сказав «я тебе позвоню как-нибудь при случае», но в этом и не было необходимости. Он был уверен, что в понедельник Кейт уже не будет в Бостоне. Можно ошарашить его новостью, что она задерживается, скажем, на неделю, но чего ради? Она и сама не знала, как при свете дня посмотрит ему в глаза после всего, чем они занимались под покровом ночи.

Ничего себе современная женщина, агрессор и инициатор!

Джордан продержали в больнице до воскресенья. Общая краснота прошла, припухлости спали, но на их месте остались пятна, и это был не тот вид, с которым рвутся на люди. Вернувшись наконец к себе, она проспала всю вторую половину дня, предоставив Кейт заботиться о житейских мелочах. Вечер они провели уединенно, за ужином, заказанным на дом, и разбрелись по своим комнатам задолго до полуночи.

Как ни просила Джордан, Кейт не согласилась остаться еще на пару дней. На первый план выступили другие проблемы, да и слишком велик был риск столкнуться с Диланом, а она готова была на все, лишь бы этого избежать. Самый звук его имени нервировал настолько, что Кейт спешила сменить тему. Обычно ей не терпелось поделиться с подругой, но это был не тот случай.

К утру пятна заметно побледнели, и хотя лицо сохраняло нездоровый вид, было ясно, что это ненадолго. Джордан уверяла, что вполне способна подбросить Кейт до аэропорта, однако та предпочла вызвать такси. Она сумела расслабиться, только когда самолет оторвался от земли, и неохотно призналась себе, что это