что она будет у него чем-то вроде прораба.

Он должен помнить, что она — его служащая. Следствием романа его матери с продюсером записей ее песен явились конец ее музыкальной карьеры и его, Генри, появление на свет. Иногда он спрашивал себя, жалеет ли она об этом. Она никогда не обсуждала эту тему.

Он отогнал эти мысли. Теперь иные времена. Люди ко многому относятся не так, как в семидесятых годах. И все-таки ему не хотелось бы, чтобы Астрид чувствовала себя неуютно в офисе рядом с ним.

Но, с другой стороны, он понимал, что не сможет долго сопротивляться желанию схватить Астрид в объятия и попробовать эти шаловливые губки на вкус.

Зазвонил телефон. Он снял трубку:

— Генри Девоншир.

— Генри? Это мама.

Ему нравилось, что она всегда называет себя, хотя знает: он ни в коем случае не может ее ни с кем перепутать.

— Привет, мам. Как дела?

— У меня к тебе просьба, — сказала Тиффани Мелоун-Фергюсон. — Ты знаешь кого-нибудь на Четвертом канале?

Он знал там кое-кого и опасался, что мама хочет опять попытаться оказаться в центре внимания. Когда поп-звезды и знаменитости семидесятых-восьмидесятых годов стали появляться в спортивных шоу Четвертого канала, мама чуть не сошла с ума и решила, что, раз его единоутробные братья уже большие, она тоже может попытать счастья.

— Я уже много раз говорил со всеми, кого там знаю.

— Может быть, попробуешь еще раз? Гордон предлагает мне создать шоу наподобие американского «Бакалавра», но для регбистов. Я знаю их стиль и, уж конечно, могла бы найти подходящих девочек. Не то что эти унылые силачки из бульварных газетенок.

Идея ему понравилась. Он сделал несколько заметок, задал несколько вопросов.

— Посмотрим, что я смогу сделать.

— Ты чудо, Генри. Я тебя целую.

— И я тебя целую, мама, — сказал он и повесил трубку.

С минуту он рассеянно крутил в руке свой мобильный телефон. Потом кто-то тихонько кашлянул. Он поднял голову и увидел, что в дверях кабинета Астрид.

— Да?

— Мне нужна ваша подпись на этих бумагах. Человек искателя талантов Роджера Мак-Миллана занес сюда эту рекламку с запиской, что они выступают сегодня. Мне нужно получить от вас еще кое-какую информацию о Стеф, — сказала она, протягивая ему пачку бумаг. — Он жестом пригласил ее войти. — Кроме того, начальник юридического отдела просит о встрече с вами для обсуждения процедуры подписания контрактов. Я знаю, вы говорили, что мы будем работать не в вашем офисе, а в Бромли, но группа менеджеров просит назначить им время для встреч с вами. Должна ли я пригласить их к вам в офис?

Он откинулся на спинку кресла.

— Нет. Лучше назначить специальный день для подобных встреч в офисе. Мне надо прослушать шесть докладов, так?

— Да, сэр.

— Назначьте их всех на завтра. — Игра в регби научила его, что, если не идти к своей цели, никогда ее не достигнешь и что слаженная работа команды — залог победы. — Астрид, принесите мне личные дела всех сотрудников. Я просмотрю их, потом вы сможете составить расписание часов приема. Есть еще что- нибудь срочное?

— Юридический отдел и бухгалтерия. Для того чтобы подписывать контракты, вы должны быть внесены в список лиц, имеющих право подписи.

— Вы принесли нужные формы? — спросил он.

— Они лежат в самом низу этой пачки. Как только вы их подпишете, я спущу их в бухгалтерию.

Он достал формы из-под прочих бумаг и подписал. Кроме того, ему пришлось подмахнуть еще несколько внутренних форм. Астрид подготовила их заранее и отметила место, где надо было поставить подпись.

— Спасибо, Астрид, — сказал он, протягивая ей подписанные бумаги. — Вы отличный помощник. Уверен, Даниель был в отчаянии, когда лишился вас.

Она покраснела, отвела взгляд и сказала только:

— Всегда к вашим услугам, сэр. Будет еще что-нибудь, прежде чем я уйду?

Некоторое время он смотрел на ее губы. Он чувствовал, что тяга к ним не доведет его до добра, но в тот момент желал только одного — попробовать эти губы на вкус.

Астрид очень надеялась, что Генри не станет звонить Даниелю и узнавать, почему она оставила прежнее место работы. Она знала, что, хотя они стали очень близки за время их романа, ничего хорошего Даниель о ней не скажет. Черт возьми, он только что сам это заявил.

А потом, в конце, — ее болезнь... он не захотел понять.

Стремясь не дать прошлому вырваться наружу, она прижала руку к животу.

Остаток дня Астрид провела в попытках сосредоточиться на работе. Но Генри, освоившись на новом месте, часто вызывал ее к себе в кабинет. И она чувствовала себя околдованной — самую малость.

Он оказался умным и забавным. Но даже невинный флирт на работе не безопасен. Разве она не получила на эту тему горький урок?

Она спустилась в юридический отдел и передала соответствующему сотруднику подписанные Генри формы.

Вернувшись к себе, она заглянула в кабинет Генри узнать, нет ли новых заданий, но там никого не было. Она прослушала несколько песен Стеф Кордо, которые слышала утром по радио. Одну песню она переписала и внесла в свой список. Работая с Даниелем, она усвоила, что надо как можно больше знать об артистах и группах, с которыми хочешь заключить контракт. Так что Стеф — первая из многих исполнителей, которых ей предстоит слушать. И так легче понять предпочтения Генри.

Генри вернулся через несколько минут и привел с собой трех незнакомых Астрид мужчин, которым тут же предложил пройти в свой кабинет.

— Фиксируйте мои звонки, — велел он Астрид.

— Да, сэр. Можно сказать вам два слова?

— В чем дело?

— Этих людей нет в вашем расписании. Вы не хотите, чтобы ваши встречи организовывала я?

— Конечно, хочу. Просто я еще не привык к тому, что у меня есть помощник, — произнес Генри.

Она кивнула:

— Вам понадобится что-либо в ближайшие полчаса?

— Это очень жесткий срок, — сказал Генри.

— Извините. Дело в том... Я хотела бы отлучиться на ленч. Моя сестра позвонила и сказала, что может со мной встретиться.

— Тогда идите. Думаю, все это время я буду занят.

— Не хотите, чтобы я принесла вам что-нибудь перекусить?

— Нет. Я должен встретиться с моими... сводными братьями. Мне до сих пор странно выговаривать эти слова.

— Я слышала, последнее время вы стали общаться.

— Где вы это слышали?

— Я... я прочитала об этом в «Хелло». — Астрид не сочла, что признается в каком-то проступке. «Хелло» и другая пишущая о знаменитостях пресса — источник информации для людей их профессии. Даниель требовал, чтобы она вырезала статьи об артистах, с которыми работала. Это был один из способов