спасения, хотя они могли бы спастись, если бы пожелали. Тогда яснее ясного будут видеть то, во что теперь, прежде открытого познания, верят праведники: как определенна, неизменна, весьма деятельна воля Божья; как много может она, но не хочет, и ничего не хочет, что не может; и как справедливо то, что поется в псалме: 'Бог же нас на небе вверху, на небе и на земле все, что восхотел, сотворил' (Пс. 113. 11). И неверно, будто Он что-нибудь пожелал, но не сделал; а еще недостойнее полагать, будто Он не сделал чего-либо потому, что человеческая воля послужила препятствием к исполнению желания Всемогущего. Итак, ничего не было бы, если бы не восхотел Всемогущий, или соизволяя, или прямо действуя.
96. И вне всякого сомнения Бог делает добро, даже допуская какое бы то ни было зло. Допускает Он его не иначе, как по справедливому суду, а все, что справедливо, то, конечно, и благо. Следовательно, хотя зло, поскольку оно есть зло, не – добро, однако, добро и в том, что существует не только добро, но и зло. Потому что если бы существование зла не было добром, то оно никоим образом не допускалось бы всемогущим Добром, Которому, без сомнения, как легко сделать желаемое, также легко и не допустить нежелаемое. Если мы не верим в это, то подрывается самое начало нашего исповедания, где мы исповедуем веру в Бога Отца всемогущего. И не потому ли Он называется всемогущим, что может все, что желает, и воля какой-либо из тварей не ограничивает действие воли всемогущей.
97. Однако, апостол весьма справедливо заметил о Боге: 'Который хочет, чтобы все люди спаслись' (1 Тим. 2. 4). Но так как гораздо большая часть людей не спасается, то кажется, что желание Бога не исполняется и что именно человеческая воля ограничивает волю Божью. Ведь когда спрашивают, почему не все спасаются, обыкновенно отвечают: 'Потому, что сами не желают этого'. О детях, конечно, так нельзя сказать; им не свойственно ни желать, ни не желать. Ибо, хотя при крещении они порой и сопротивляются, однако мы говорим, что они спасаются и не желая. Но в Евангелии Господь, обличая нечестивый город, говорит яснее: 'Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как наседка своих птенцов, и вы не захотели!' (Мф. 13. 37), как будто воля Божья была превышена волей человеческой и, вследствие сопротивления слабейших, Сильнейший не смог сделать того, что желал. И где же то всемогущество, коим на небе и на земле Он сделал все, что захотел, если хотел собрать детей Иерусалима, и не сделал? Не верите ли, что Иерусалим не захотел, чтобы дети его были собраны Им, но и при его нежелании Он собрал тех детей его, каких захотел, потому что 'на небе и на земле' Он не то, чтобы одно захотел и сделал, другое же захотел и не сделал, но 'все, что восхотел, сотворил' (Пс. 118. 11).
98. Кто, далее, будет столь неразумен, чтобы сказать, что Бог не может обратить злую волю людей, какую, когда и где захочет, в добро? Но если Он делает это, делает по милости, а если не делает, не делает по суду. 'Потому что кого хочет, милует, а кого хочет, ожесточает' (Рим. 9. 18). Это, как говорил апостол, указывало на благодать, об откровении которой по отношению к тем близнецам во чреве Ревекки он уже раньше сказал: 'Когда они еще не родились и не сделали ничего доброго или худого, дабы изволение Божие в избрании пребывало, не от дел, но от Призывающего, сказано было ей, что больший будет в порабощении у меньшего' (Рим. 9. 2. 12, Быт. 25. 23). По этому поводу он привел другое пророческое свидетельство, где написано: 'Иакова Я возлюбил, Исава же возненавидел' (Рим. 9. 13; Мл. 1, 2). Чувствуя, как сказанное могло подействовать на тех, которые не в состоянии постигнуть разумом эту высоту милости, он говорит: 'Что же скажем? Неужели неправда у Бога? Да не будет' (там же, 14). Неправдой кажется то, что Бог без каких бы то ни был заслуг добрыми или злыми делами одного любит, другого ненавидит. Если бы он хотел указать на будущие дела, или добрые одного, или дурные другого, которые Бог предвидел, он никогда не сказал бы: 'не от дел', но сказал бы: 'от будущих дел', и таким путем он разрешил бы этот вопрос и не вызвал бы никакого другого вопроса, подлежащего разрешению. Теперь же, когда он ответил: 'да не будет', т. е. да не будет неправды у Бога, он в доказательство того, что это произошло не по какой-нибудь неправде Божией, говорит: 'Ибо говорит Он Моисею: кого миловать, помилую; кого жалеть, пожалею' (там же, 15 и Исх. 33. 19). Да и кто, кроме безумного, может считать Бога несправедливым, когда Он или достойного по суду наказывает, или недостойного по милости жалеет? Потом он заключает и говорит: 'Итак, (дело это) не желающего и не подвизающегося, но милующего Бога' (там же, 16). Итак, оба близнеца родились по природе чадами гнева (Еф. 2. 3), не за какие-нибудь собственные дела, но по происхождению от Адама связанные оковами осуждения. Но Тот, Кто сказал: 'кого миловать, помилую', Иакова возлюбил по незаслуженной милости, Исава же возненавидел по заслуженному суду. Так как для обоих это было определено раньше, то один из них ясно увидел, что коль скоро при одинаковых обстоятельствах его не постигло одинаковое наказание, ему нужно хвалиться не избытком своих заслуг, но богатством Божеской милости, потому что это – дело 'не желающего и не подвизающегося Бога'. Возвышеннейшим и спасительнейшим таинством открывается, что вся наружность и (если можно так выразиться) выражение лица священного Писания убеждает благомыслящих в том, 'чтобы хвалящийся хвалился Господом (1 Кор. 1. 31; Иер. 9. 24).
99. Указав же на милосердие Божие в словах: 'Итак (это дело) не желающего и не подвизающегося, но милующего Бога', он затем, чтобы указать и на суд (потому что там, где нет милости, есть не неправда, но правосудие, так как неправды нет у Бога), тотчас прибавил и сказал: 'ибо Писание говорит фараону: для того Я и поставил тебя, чтобы показать над тобой силу Мою, и чтобы проповедано было имя Мое по всей земле' (Рим. 9. 17, Исх. 9, 16). В заключение сказанного о том и о другом, т. е. о милости и о суде, он говорит: 'Итак, кого хочет – милует, а кого хочет – ожесточает'. Милует именно по великой благости, ожесточает же отнюдь не по несправедливости; так что и оправданный не может хвалиться своими заслугами, и осужденный может сетовать только на свою вину. Ибо одна лишь благодать отделяет искупленных от погибших, которых общая изначальная причина соединила в одну массу погибели. Кто же, слыша это, скажет: 'За что еще обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?' (Рим. 9. 19), как будто злой представляется не заслуживающим осуждения именно потому, что Бог 'кого хочет – милует, а кого хочет – ожесточает', мы да не постыдимся ответить так, как ответил апостол: 'Ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: 'Зачем ты меня так сделал?' Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд в честь, а другой в поругание?' (Рим. 9. 20-21).
Некоторое неразумные полагают, что апостол в данном месте был не в состоянии ответить, и невозможностью дать отчет, умерил смелость противоречащего Богу. Но слова: 'ты кто, человек?', имеют большое значение. И в таких вопросах он призывает человека к размышлению о своей восприимчивости, призывает кратким, правда, словом, но на самом деле ответ этот – важен. Ибо, если он не в состоянии понимать, то кто он, чтобы спорить с Богом? Если же способен понимать, то он более не находит, что возразить. Он видит, если понимает, что весь род человеческий осужден таким праведным судом Божиим, что даже если бы ни один человек не спасся, никто не смог бы порицать правосудие Божие; и кто избавляется, должен был быть избавлен так, чтобы не изъятым из большинства и оставленным в справедливейшем осуждении было показано, куда привел бы даже и спасенных заслуженный суд Божий, если бы не пришло им на помощь незаслуженное милосердие; так что у желающих хвалиться своими заслугами 'да заградятся всякие уста' и 'хвалящийся пусть хвалится Господом' (Рим. 3. 19).
100. Это суть 'великие дела Господни, изысканы во всех хотениях Его' (Пс. 110. 2); и так премудро изысканы, что когда ангелы и люди согрешили, то есть совершили не то, что Он хотел, но что хотели сами, Он и через эту волю тварей, которой было сделано нежеланное Создателем, исполнил то, что захотел, во благо пользуясь и злом, как высочайшим благом, для осуждения справедливо предопределенных к наказанию и для спасения милостиво предопределенных к благодати. Ибо поскольку дело касается их самых, они сделали то, чего Бог не хотел, с точки же зрения всемогущества Божьего они никоим образом не могли совершить этого. И тем самым, что они поступили против Его желания, ими исполнена была воля Его. Ибо потому именно 'велики дела Господни, изысканы во всех хотениях Его', что дивным и неизреченным образом помимо Его воли не может происходить даже то, что совершается против Его воли. Потому что этого не случилось бы, если бы Он не допустил: и допускает не против желания, но по желанию; будучи благим, Он не допустил бы, чтобы совершилось зло, если бы не мог, как всемогущий, и из зла сделать добро.
