нами, то есть согласием с нами? Потому что там всегда – мир, и между собою у всех разумных тварей, и с их Творцом. Этот 'мир превосходит', как сказано, 'всякий ум'; но только наш ум, а не тех, которые всегда видят лицо Отца. Мы же, как бы ни был кто из нас по человечески разумен, знаем только отчасти и видим ныне как 'зеркалом в гадании' (1 Кор. 12. 13); когда же будем равны ангелам Божиим (Лук. 20. 36), тогда, как и они, увидим лицом к лицу; и такой мир будем иметь по отношению к ним, какой и они – к нам, потому что так будем любить их, как ими любимы. Итак, мир их будет известен нам, потому что и наш будет такой же и столь же великий и не будет превосходить тогда нашего ума; мир же Божий, существующий там по отношению к ним, без сомнения, будет превосходить и наше и их понимание. Раз только разумное творение блаженно, оно, конечно, от Бога блаженно, а не Он от него. Сообразно с этим написанное: 'Мир Божий, который превосходит всякий ум', лучше понимать так, что в слове 'всякий' может быть сделано исключение не для ума святых ангелов, но для ума одного только Бога; ибо Его ум мир Его не превосходит.
64. Согласны бывают с нами ангелы даже и теперь, если оставляются нами грехи. Поэтому после упоминания о святой церкви в порядке Исповедания ставится оставление грехов, потому что им стоит земная церковь, через него не пропадает то, что пропадало и найдено (Лк. 15. 24). С принятием дара крещения, который дарован против первородного греха для того, чтобы возрождением совлекалось то, что навлечено рождением, и вместе с тем уничтожает и активные грехи, все, какие найдет совершенным помышлением, словом, делом, – с получением этого великого прощения начинается действительное обновление человека, в котором снимается всякая ответственность и врожденная, и приобретенная. Но и остальная жизнь, жизнь уже в возрасте, пользующемся разумом, каким бы изобилием праведности она ни отличалась, не проводится без оставления грехов, потому что сыны Божий, пока живут смертно, борятся со смертью. И хотя о них справедливо сказано: 'Все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божий (Рим. 8. 14), однако они так действуют Духом Божиим и, как сыны Божий, преуспевают для Бога, что, когда смертное тело очень обременяет (Прем. 9. 15), то они и своим духом, как сыны человеческие, и каким-нибудь человеческим побуждением изменяют сами себе, и потому – грешат. Но важно, конечно, что не всякий грех есть преступление только потому, что всякое преступление – грех. Посему мы говорим, что жизнь святых людей, пока они живут смертно, может быть без преступления, 'если же говорим, что греха не имеем', как сказал великий апостол, 'мы обманываем самих себя и истины нет в нас' (1 Ин. 1. 8).
65. Но и относительно прощения в святой Церкви даже преступлений, хотя бы больших, не должно отчаиваться в милосердии Божием тому, кто совершает покаяние сообразно со степенью своего греха. В акте же покаяния, где таковой грех совершен, так как совершивший его отделяется и от тела Христова, не столько должна быть принимаема в соображение мера времени, сколько – мера скорби. Ибо сердце сокрушенное и смиренное Бог не презирает (Ис. 50. 19). Но так как в большинстве случаев скорбь одного сердца сокрыта для другого и не становится известной другим через слова или какие-либо иные знаки, хотя она – пред лицом Того, Кому говорится 'воздыхание мое не сокрыто от Тебя' (Ис. 37. 10), то правильно определяются предстоятелями церквей времена покаяния для того, чтобы приносилось извинение и перед церковью, в которой отпускаются сами грехи; вне ее они не отпускаются. Ибо она получила в залог Духа Святого (2 Кор. 1, 22), без которого не отпускаются никакие грехи, так что кому отпускаются, те наследуют жизнь вечную.
66. Ибо отпущение грехов совершается главным образом ради будущего суда. В настоящей же жизни настолько имеет силу написанное: 'тяжело иго на сынах Адама со дня исхода из чрева матери их до дня погребения в матери всех' (Сир. 40. 1), что даже младенцы, как мы видим, после купели возрождения мучатся скорбью от различных бедствий; и мы думаем, что все, совершаемое в спасительных таинствах, больше имеет отношение к надежде на будущие блага, чем к удержанию или достижению настоящих. Кажется даже, что многое здесь прощается и не наказывается никакими наказаниями: но наказания эти откладываются напоследок. Ибо не напрасно время, когда придет Судия живых и мертвых, называется собственно днем суда (Мф. 12. 36 и Деян. 10. 25); и, напротив, что здесь наказывается, за то, если прощается, совершенно не будет вреда в будущем веке. По этой причине о всяких временных наказаниях, определяемых в настоящей жизни для тех согрешающих, грехи которых уничтожаются, чтобы не сохранялись на конец, апостол говорит: 'Если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы Господом; будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром' (1 Кор. 11. 31, 32).
67. Иные верят, что те, которые не оставляют имени Христа и крестятся в Церкви Его крещением и не откладываются от Него каким-нибудь расколом или ересью, в каких бы преступлениях они ни жили, которые не смывают покаянием и не заглаживают милостыней, но весьма упорно пребывают в них до последнего дня настоящей жизни, спасутся через огонь; можно быть наказанным сообразно с величиной нечестия и пороков продолжительным огнем, но все же не вечным. Но кто в это верит и, однако, остается православным, тот, мне кажется, обманывается какой-то человеческой благожелательностью. Ибо Божественное Писание отвечает на вопрос иначе. По этому вопросу я написал книгу, озаглавленную: 'О вере и делах', где, согласно со Священным Писанием, насколько мог, с Божьей помощью показал, что спасает та вера, которую изобразил апостол Павел, говоря: 'Ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью' (Гал. 5. 6). Если же действует худо, а не хорошо, я не сомневаюсь, согласно с апостолом Иаковом, что она 'мертва сама по себе' (Иак. 2. 17). Он же говорит: 'Если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет, разве может эта вера спасти его' (там же, 14). Если же, далее, нечестивый человек одной только верой спасется через огонь и так должны быть понимаемы слова блаженного Павла: 'Сам же спасется, но так, как бы через огонь' (1 Кор. 3. 15), то, следовательно, вера будет в состоянии спасти без дел и ложно будет то, что сказал его соапостол Иаков. Ложно будет и то, что сказал сам же Павел: 'Не обманываетесь, – говорит, – ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники царства Божия не наследуют' (1 Кор. 6. 9, 10). Ибо если упорно пребывающие даже в этих пороках верою во Христа спасутся, то как они не будут в царстве Божием?
68. Но так как эти ясные апостольские свидетельства ложными быть не могут, то сказанное прикровенно о строящих на основании, которое есть Христос, 'не золото, серебро, драгоценные камни, но дрова, сено и солому' (о них сказано, что они спасутся через огонь, потому что не погибнут вследствие заслуг основания), нужно понимать так, чтобы не было противоречия тем ясным свидетельствам. Под дровами, сеном и соломой не без основания можно понимать такое пристрастие к мирскому, хотя и дозволенному, что без скорби душевной с ним не могут расстаться. Когда же эта скорбь сжигает, если Христос занимает в сердце место основания, т. е. Ему ничто не предпочитается, и если человек, сжигаемый такой скорбью, лучше желает лишиться того, что так любит, чем Христа, то он спасается через огонь. Если же во время искушений это временное и мирское он пожелает удержать более, чем Христа, то Его он не имеет в основании, потому что предпочел мирское, тогда как в здании нет ничего важнее основания. Ибо огонь, о котором в этом месте говорит апостол, должен быть таким, что через него проходят оба: и тот, кто строит на этом основании золото, серебро, драгоценные камни и тот, кто строит дрова, сено и солому. Потом он добавил: 'Огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он построил, устоит, – тот получит награду; а у кого дело сгорит, тот потерпит урон; сам же спасется, но так, как бы через огонь' (1 Кор. 3. 13 – 15). Следовательно, огонь испытывает дело не одного из них, но обоих. Некоторым огнем является искушение напастей, о каковом в другом месте прямо написано: 'сосуды горшечника испытывает печь, а людей праведных искушение напастей' (Сир. 27. 5). Этот огонь в настоящей жизни делает то, что сказал апостол: если случается двум верующим, одному, заботящемуся о Божием, о том, как угодить Богу (1 Кор. 7. 32), т. е. строящему на Христовом основании золото, серебро, драгоценные камни; другому же, заботящемуся о мирском, о том, как угодить жене, т. е. строящему на том же основании дрова, сено, солому: дело первого не сжигается, потому что он не полюбил то, от потери чего он мог бы страдать; дело же второго сжигается, потому что без страдания не пропадает то, что приобретено с любовью.
