тяжелым днем да полученными знаниями, быстро заснул.

Утром Керк проснулся рано. В избе стоял полумрак, Керк свесил голову и увидел, что в избе кроме него никого нет. И тогда он потянулся, размял застоявшуюся кровь, потер болевшее плечо и слез с печи. Быстро натянул сапоги, чистый кафтан и вышел в лес. В лесу стоял густой туман, но прямо перед собой Керк увидел, опускающуюся медленно кружась, огромную ступу, из нее по-молодецки выскочила Баба Яга, что-то прошептала, и ступа подгоняемая пестом, растаяла в тумане. Баба Яга повернулась и подошла к Керку.

— Что, отрок, уже проснулся? — спросила его она.

— Ага, — сказал изумленный Керк. — Значит, это правда, что вы в ступе летаете, пестом погоняете, — и, махнув в сторону метлы, которая была в руках старухи, добавил. — Помелом след заметаете.

Баба Яга засмеялась и ответила:

— Видишь, отрок, это единственная, правда, обо мне, которую люди знают. Но пойдем в избу, я тебя накормлю, а потом тебе уже и в путь пора отправляться.

— Мне бы умыться, — попросил Керк старуху.

— Ну, что ж, вон там, — и она указала в сторону туда, где вчера высилась гора дров, а сегодня опять было пусто. — Находится чистый лесной источник, сходи, обмойся, а я пока стол накрою, — и пошла в избу.

Керк отправился туда, куда указала Баба Яга. И действительно, пройдя несколько шагов, он увидел небольшой ключ, бьющий из-под земли. Керк стал умываться, а когда закончил, то заметил, что туман весь рассеялся, на небе показалось солнце. 'Нужно торопиться', — сам себе сказал Керк и тронулся к избе. Баба Яга накрыла богато стол, но Керк с утра не был голоден и лишь немного перекусил. Поднявшись из-за стола, он, как и в прошлый раз, низко поклонился и поблагодарил старуху. А потом стал готовиться к дороге.

Когда Керк и Баба Яга вышли на улицу, солнце уже поднялось. Баба Яга посмотрела ласково на Керка и сказала, открывая ладонь:

— Вот тебе маленький аука, — на ладони сидела крохотная щекастая полевая мышка, чем-то напо- минающая лешака. — Как выйдешь на тропу, пусти его вперед, он доведет тебя до деда Лесовика, а тот уже проводит к Старому дубу. Аука, — обратилась она к духу. — Смотри мне, не шали, я все вижу, — она постояла, помолчала, а немного погодя, добавила. — Брат твой спит, как я и обещала, проспит до того времени, как ты не вернешься с леса.

— Вы для этого на ступе летали, — догадался Керк.

— Да, отрок, для этого. И еще, что я хотела тебе сказать, имя у тебя нехорошее, не наше оно, не восурское. Когда лесной Бог Свято-Бор тебя примет и спросит имя, ты должен сказать ему наше имя, иначе он может отказать тебе в древке. Тебе об этом отец говорил?

Керк озадаченно замотал головой:

— Отец сказал, что выберет мне имя в шестнадцатилетие.

— Охо…хо…,хо! Что ж, все со временем забывается, но ты, отрок, знай — имя надо выбрать сейчас, до того как его спросит Свято-Бор. У тебя есть время, выбери себе сам. А теперь иди.

Керк низко поклонился Бабе Яге, поблагодарил за хлеб, соль, да науку и пошел, но потом он вдруг остановился и вернулся к старухе:

— Бабушка, — немного волнуясь, сказал Керк. — А как звали вашего отца?

— Моего отца? — удивилась Баба Яга, и лицо ее просветлело, она ласково улыбнулась и ответила, — Его звали Святозар, что значит озаряющий светом.

— Святозар, — повторил Керк. — Как красиво. Да, я буду Святозаром, бабушка, — и немного помолчав, добавил, — Бабушка Дарена, — а потом не выдержал и, обняв ее, поцеловав в старческие щеки. — Прощайте, бабушка Дарена, я вас никогда не забуду, — и повернувшись, Керк отправился к еле заметной тропе.

— Святозар, — услышал позади себя Керк новое свое имя, оглянулся, в свете падающих солнечных лучей, стояла бабушка Дарена, и ласково смотрела вслед Керку. — Святозар, — повторила она. — До скорой встречи, милый мой!

Керк хотел было что-то ответить, но к горлу подступил ком, а Баба Яга и сама изба, и поляна вдруг накрылись плотной пеленой, а когда пелена спала, на том месте уже росли высоченные дубы.

Керк сглотнул ком и, встав на тропу, пустил маленького ауку вперед, а сам в последний раз гля-нул на то место, где прежде была изба и, поклонившись ему, двинулся вперед за убегающим ау-кой.

Керк шел и думал о бабушке Дарене, о ее горькой судьбе, о одиночестве, которое, без сомне-ния, тяжелой ношей лежало на ее плечах. Керк думал о своем предке Богомудре: 'Интересно, какой он видел бабушку? Наверно, она тогда была еще молода, а может он видел ее взрослой женщиной, и если она красива и теперь, то какой же она была красавицей раньше'. А затем Керк вспомнил их прощание. Припомнил, что бабушка в отличие от положенного 'Прощайте', которое говорят, расставаясь навсегда, сказала ему 'До скорой встречи'. Значит, он еще увидит Бабу Ягу, и, значит, встреча будет скорой. Но почему, же тогда у Керка так щемило сердце, почему у бабушки текли слезы? Верно, знает она то, чего не надо пока знать Керку. Может, она видела его будущее, ведь, скорее всего она умеет в него наперед заглядывать.

Керк шел, снедаемый такими мыслями, и в то же время зорко поглядывая за аукой. Первое время аука, как ему и было приказано старушкой, мирно бежал по тропе, указывая путь. Но чем дальше уходили они от того места, тем все более и более шалил аука. Вначале он стал прикиды-ваться опавшим листком: бежит, бежит по тропе и уже его нет, а на том месте, где он пропал, лежит крохотный бурый листочек да глазками бусинками шевелит. Подойдет Керк к листочку, наклонится да ткнет пальцем, а листочек опять обернется мышкой и вдаль убегает. Потом ауке этого показалось мало, и он стал оборачиваться зверем или птицей: то ежом из-под листка вы-скочит, то сорокой обернется, а то и зайцем быстроногим вперед ускачет — беги, догоняй его! И все время шумит: то стрекочет, как сорока, а то эхом отзывается с разных сторон. Совсем заму-чил Керка, и когда он в очередной раз принял свой истинный вид, Керк изловчился и поймал его. Зажал в ладони, да головенку между пальцев выпустил. Аука верещит, глаза увеличил, язычок розовый показывает — вот-вот помрет! Керк, молча, наблюдал за выкрутасами ауки, а потом, когда тот успокоился, сказал ему очень сторого:

— Аука, если ты не прекратишь шалить, я на тебя такой заговор нашлю, что ты так же, как твой владыка лешак, будешь себя по частям до весны собирать.

Аука совсем притих, глянул на Керка озабоченно и закивал головенкой, вроде: 'Понимаю, ша-лить прекращаю'.

— Смотри мне, — пригрозил Керк, сам чуть не лопаясь от смеха, глядя на испугавшегося ауку. — Ну, теперь я тебя пущу, а ты беги рядом и ни в кого больше не превращайся. Договорились?

Аука опять закивал головой. А когда Керк его пустил на тропу, неторопливо побежал впереди, постоянно оглядываясь, чтобы Керк не отстал. Некоторое время Керк шел и строго следил за ис- правившимся аукой, а потом опять отвлекся на свои мысли.

Святозар — это было его новое имя. Наверно, отец расстроится, что Керк сам выбрал его себе. Но как, же отец мог забыть, что к Богу Свято-Бору надо идти с восурским именем, или может он этого совсем и не знал, ведь того, что случилось в их семье никогда еще не было. Никто из матерей не подменял первенцев, и все его предки давали сыновья сразу имена восурские. Да, скорее всего, отец этого и не знал. А, что было бы, если бы Керк не встретил Бабу Ягу, что было бы если бы она не рассказала ему об имени. Он столько преодолел: и борового, и пущевика, и болотника, и лешака — бился с Кабадосом, а из-за имени мог не получить древко. Он назвал себя Святозаром. Такое красивое имя. 'Бабушка сказала, что оно значит озаряющий светом. Это, наверно, доброе имя. Ведь имя очень важно для человека, оно творит его судьбу. Выберешь ты к примеру имя Злоба и будешь всегда злым и жестоким, а вот имя наставника — Храбр само за себя говорит — человек, который его носит, будет храбрым, а у Дубыни имя означает подобный дубу,