жажда, — едва склонив голову, попросил Керк.

— Хорошо, Керк, внук Богомудра. Да будет тебе вода, — в то же мгновение Инорок переступил своими ногами так, что под белой шкурой заиграли мускулы, а затем он стукнул своим лошади-ным копытом по тропинке, та разломилась надвое, и из нее забил и побежал родничок. — Пей скорее, Керк, так как только услышит Кабадос, как звенит прекрасная и чистая лесная вода, в тот же миг придет сюда, чтобы уничтожить ее.

Но Керка не пришлось просить дважды. Сжигаемый жаждой он присел на корточки возле ключа и жадно стал пить воду, набирая в ладони. Напившись воды, он поднялся поблагодарить Иноро-ка, но того уже и след простыл, как будто и вовсе его не было. Керк переступил через родничок и пошел по тропе дальше, теперь он шел с повышенной осторожностью, оглядываясь и прислушиваясь.

Как и предупреждал Инорок, Кабадос не замедлил появиться. Из ближайших деревьев, ломая ветки, страшно рыча и пуская пар из ноздрей, на тропу вышло чудище. Чудовище было гигантом, в холке достигая сажени в высоту, кабанообразное, безволосое, покрытое панцирем, который надежно защищал голову и тело. Ко всему прочему Кабадос был вооружен, направленными вперед, клыками, на вытянутой морде находились крошечные уши и глаза с мутным взглядом. Чудище остановилось на тропе и стало рыть землю лосиными копытами. Керк понял, что сейчас будет бой, он скинул с себя плащ и заплечный мешок, вытащил меч и, сняв ножны, откинул их в сторону. Магический меч Даждьбога в бою был почти невесом, когда Керк взял его в руку, то ощутил, что меч как будто врос в нее. Кабадос бросился на Керка, а Керк, увернувшись, взмахнул мечом и ударил его вертикально по голове. Меч взвизгнул и отскочил от головы чудища, как от камня. Панцирь крепко защищал своего хозяина. Кабадос развернулся и опять повторил нападение, Керк вновь увернулся, нанеся удар, теперь уже по телу Кабадоса, но меч также как ранее отскочил от его тела, как от камня, и здесь его защищал крепкий панцирь. Керк растерялся лишь на мгновение, и этого было достаточно, чтобы Кабадос ринулся на него и задел Керка клыком по левому плечу. В самый последний момент Керк отклонился вправо, упав на землю, но тут, же вскочил и почувствовал резкую боль в руке. Керк глянул на плечо и увидел разорванный кафтан и струящуюся кровь. Кабадос вновь развернулся, и, остановившись, тяжело задышал, пуская пар из ноздрей, да начал рыть землю копытом явно подзадоривая себя. А потом снова атаковал Керка, приклонив голову низко к земле, выставив вперед клыки и пытаясь подцепить его ими. Керк, превозмогая боль, схватил обеими руками меч и, не отрывая ступни ног от земли, чтобы не потерять равновесие, нанес страшной силы колющий удар в глаз приблизившемуся вплотную чудовищу. Меч вонзился в глаз, и глубоко ушел внутрь черепа, поражая мозг чудища. Кабадос взвыл и повалился на передние ноги. Керк выдернул меч и отскочил в сторону, наблюдая предсмертную агонию чудовища. Он вытер меч о землю, подобрал ножны, заплечный мешок, накинул на плечи плащ, и, постояв немного около мертвого чудовища, окончательно убедившись, что он не встанет, двинулся вперед.

Опять пошел мелкий дождь, плечо очень сильно болело, Керк засунул руку под плащ и крепко порванным кафтаном зажал рану. Идя по тропе, и оглядывая лес, Керк искал траву — покрыш. Эта трава используется в магических целях, и обладает могущественными свойствами — останавливать кровотечения. Такая трава в основном растет в хвойных местах, тонкими стебельками стелется по земле. Но сейчас, как назло, ее нигде не было видно. Кровь текла сильно, и уже вся рубашка и кафтан пропитались ею. Керк терял силы и чувствовал слабость, но не останавливал ход, в надежде все, же разыскать траву.

Вдруг над головой Керка пролетела сорока, едва не задев крылом его волосы и села на ветку ближайшего дерева. Керк остановился, посмотрел на птицу, та в клюве что-то держала, подойдя ближе, он протянул руку. Из клюва сороки выпала трава — покрыш. 'Это Инорок послал сороку с магической травой', — догадался Керк.

— Спасибо, — поблагодарил Керк сороку и ее владыку Инорока, а та, глянув на него черными бу- синками глаз, крутанула хвостом, застрекотала и улетела прочь.

Керк положил траву в рот и стал ее жевать, трава была чуть сладковата на вкус. Пройдя еще не-много в поисках привала, он остановился около поваленного дерева и сел на него, потом снял с себя плащ, кафтан, рубаху, положил все это на ствол, а сам внимательно оглядел плечо. Оказывается, Кабадос вскользь задел руку, но кровь текла сильно, и рана была глубокая. Керк сплюнул пережеванную траву в ладонь, приложил к ране, закрыл глаза и зашептал заговор: 'Как от бел-горюч камня из под камня камней Алатырь-камня, да по всей Мать Сыра Земле побегут воды светлые, воды чистые, воды живительные. Подымусь поутру, по утренней Заре, когда выкатит Хорс — красно солнышко из-под сине неба. Поклонюсь я в пояс Богу Солнца, поклонюсь я в пояс Мать Сыра Земле, поклонюсь я Алатырь — камню. Дай ты мне, отец всех камней Алатырь — камень, живой воды. Дай ты мне, Мать — Сыра — Земля, да сырой земли. Дай ты мне, Хорс — красно солнышко, да света светлого да лика ясного. Да умою теми водами рану свою. Да утру сырой землей раны свои. Да окачу светом светлым да ликом ясным раны свои. И спадет тотчас и боль, и невзгода, и жар, и ломота. И кровь остановится, и рана затянется. Заговариваю я сим твердым моим заговором раны свои. И мой заговор крепок, как сам камень — Алатырь. И слово мое верно!' Произнес Керк последнее слово и почувствовал, как кровь перестала сочиться через пальцы, а на месте раны образовался большой рубец. Но боль в руке до конца не утихла, видно потому, что Керк ослабел от потери крови, и заговор удался не в полную силу. Керк поменял рубаху на новую, а над кафтаном прочитал присуху: 'О, всесильный Бог Семаргл — бог огня, посредник между людьми и богами. Сотки огнем своим светлым сей кафтан, соедини разрывы и дыры. И пусть вспыхнет огонь и, погаснув, возвратит этой вещи былой ее вид. Именем Сварога повелевай!' В тоже мгновение на кафтане вспыхнул яркий лепесток пламени, выбрасывая вверх и в стороны крошечные искорки, а когда они падали на кафтан то шипели, словно охлажденные водой и тухли. И на том месте, где они тухли, стала показываться ткань кафтана целая и чистая от крови. Еще мгновение и потух сам лепесток пламени, показав исправленную и словно заштопанную вещь. Довольный проделанной работой Керк, оделся и двинулся дальше.

Постепенно лес стал редеть. Керк миновал последние ряды хвойных деревьев и увидел, что впереди в низине лежали болота, покрытые сплошным ковром мхов. Среди мха изредка встречались кустарники: багульники, подбел — и травы, в основном росянки. Кое-где торчали одинокие сосны: низкие, тонкие, искривленные. Керк остановился, посмотрел на непривлекательный пейзаж и глубоко вздохнул. Он думал, что на сегодня приключений было достаточно, но тропа уводила в болота, а, значит, придется пройти сквозь них, обогнуть их не удастся. Керк постоял, немного подумал, и прошептав 'Во славу великого ДажьБога!' подошел к дереву, вырубил длинную, толстую палку — посох, да двинулся вглубь болота. Теперь Керк шел, не торопясь, постоянно ощупывая посохом дорогу и ступая осторожно, чтобы не уйти под воду. Тропа большей частью не выбирала пути, и каждый шаг нужно было делать обдуманно. Кое-где Керк перепрыгивал с кочки на кочку, но большей частью шел по колено в воде, сапоги были полны воды, и идти в них было тяжело и неудобно. Частенько Керку приходилось садиться на ближайшую кочку, выливать воду, обуваться и идти дальше. Керк прошел уже довольно много, когда, перепрыгнув на очередную кочку, поскользнулся и ушел под воду с головой, но быстро вынырнул и поплыл к небольшому островку. Взобравшись на него, Керк почувствовал себя совершенно мокрым. Вода текла и с головы, и с плаща и из мешка, он снял сапоги и вылил из них воду. И в этот момент он услышал дивный женский голос.

Голос запел восхитительную песню. Божественная мелодия летела сквозь неприглядные болотные просторы, как птица, неся на себе тепло и свет. Услышав песню, Керк сразу почувствовал легкость и радость, забыв о своих невзгодах. Обернувшись в поисках певуна, он увидел не далеко на кочке красивую, стройную, молодую девушку. Девушка была голая, полногрудая, с зеленоватой кожей тела, с длинными распущенными зелеными волосами и большими зелеными глазами. Вместо ног у девушки был рыбий хвост. 'Купалка!' — подумал Керк и поднялся, чтобы идти вперед. Он знал, что песни купалок обладают магической силой и могут свести с ума смертного. Керк слышал, что купалки — это жены болотника, встреча с кото-рым могла быть последней в его жизни. Керк подошел к краю островка и прощупал дно посо-хом, опять надо было ступать в воду, но не успел он сделать шаг, как из воды вынырнула купалка и, пристально глядя ему в лицо своими глубокими, словно речное дно глазами, обхватила ноги руками и резко дернула его в болото. Керк покачнулся, но смог устоять, успев воткнуть посох в островок, а высвободившись из объятий купалки, отскочил назад. Купалка исчезла в воде, но в тот, же миг Керк услышал всплеск воды сзади. Он обернулся и увидел, а затем почувствовал, как купалка схватила его левую ногу обеими руками и весело смеясь, дернула на себя. Через мгновение из воды показалась другая купалка, такая же полногрудая, с распущенными зелеными волосами, она схватила его за правую ногу и так же дернула Керка на себя. Керк взмахнул,